Академия для куклы
Шрифт:
Глядя в зеркало ещё раз поправил галстук. Отец стоит в дверях и комментирует:
– Тебе с твоей красоткой надо... В скафандре ходить. А какая у неё подруга? Как робот!
– Ну и что? Тебе же объяснили: она боялась, что я её иначе не узнаю.
– А может - она каждый день так ходит.
– Пап, ну что ты несёшь? Нормальная она девчонка. Я сам туда в кожан с клёпками вырядился. Часто я его надеваю?
– Вот-вот. И другая подруга у неё совершенно нормальная, – поддерживает мать из другой комнаты. – Приличная девушка, даже довольно старомодная. В хорошем смысле.
– Эт да, – соглашается папа. –
– Надежда. И не ела ничего, видать - фигуру бережет, – поддерживает мама. – Спортивная вся. Режим.
– Ты, Егорка, к ней тоже приглядись. А то глядишь, если с Катериной не сложится...
– Паш, не сбивай мальчика. Надежда сильно строгая на мой вкус. Катенька поживее. Мне она понравилась.
– Главное, чтобы Егорке нравилась, – возражает папа.
* * *
Катина Реношка высадила возле музея и укатила искать свободную парковку. Украдкой помахала ей ладошкой, повернулась и поправила Серёже воротник.
– Надька, как я выгляжу? – спрашивает подруга.
– Шестой раз спрашиваешь, – напомнила ей вместо ответа.
– Кать, всё в лучшем виде. Как мужчина говорю, – успокаивает Серёжа.
Обняла Серёжу за руку, пристроила щеку на его плече. Катя поглядывает в свой телефон. Она так боялась опоздать, что приехали намного раньше. Время тянется медленно. Руки понемногу согреваются от Серёжиного тепла. Чтобы ему не приходилось держаться за холодный пластик - специально надела пушистые перчатки. Мимо идут люди. Иногда кто-нибудь заходит в музей. Наконец - Катя подпрыгивает и машет ладошкой. Егора трудно узнать в строгой куртке, брюках и тёплой шапке.
* * *
С парнем Надежды посмотрели друг на друга с ухмылкой. Не сговариваясь, надели галстуки и похожие свитера с треугольным вырезом.
– Двое из ларца, – с улыбкой заметила Надежда, сбрасывая пальто на руки своему кавалеру. В ответ пожал плечами, принимая у Кати её куртку.
– Мода делает людей похожими.
– Может быть модно всё, что угодно, – отвечает Катя в рифму. На ней тёплые светлые брюки и яркая кофта. А вот ноги её подружки, одетой в платье, мёрзнут в тонких чулочках. Странно - на ней, кажется, нет ничего, на что могла бы среагировать рамка на входе, но ей пришлось показать охраннику какое-то удостоверение. Пришел к выводу, что её костюм робота-полицейского для вечеринки был выбран не просто так.
– Идём?
У входа на выставку - обычный автоматический терминал оплаты. Все, кроме Надежды, сразу достали телефоны и вставили наушники для прослушивания экскурсии. Либо ей не интересно, либо она предпочитает просто смотреть на экспонаты, не пользуясь информацией с бар-кодов. Кажется - родители не зря назвали её старомодной. Впрочем - и выставка, на удивление, оказывается старомодной - в зале обнаруживается живая экскурсовод.
– Проходите, пожалуйста. Вы пришли на выставку, посвященную двадцатым годам двадцатого века, которую мы озаглавили "В угаре Чарльстона". Так уж случилось в нашей истории, что по времени совпали два совершенно не связанных друг с другом явления, которые, каждое по своему, символизируют эту эпоху. Первое из них - это пришедший из Америки новый танец - чарльстон. Весёлый танец, символизировавший личную независимость. Ведь его танцевали не в паре, а каждый отдельно.
Экскурсовод долго говорит про резко изменившуюся моду, про изменения в политике и экономике. В конце экскурсии вошли в тёмный зал с экраном, на котором, как в старом кинотеатре, увидели чёрно-белое немое кино. Музыкальное сопровождение можно было слушать только через наушники. Глядя на экран, девушки начали пританцовывать. Удивило то, что Надежда, хотя и не могла слышать музыку, но движениями попадала в неё лучше. Наверно - ей всё-таки был слышен звук чьих-то наушников. Даже вынул из уха свой, чтобы проверить. Но только пришел к выводу, что у неё очень острый слух.
* * *
– Если будут ещё какие-то вопросы - к вашим услугам я и информация на стендах, – завершила экскурсовод, когда небольшой фильм об эпохе закончился. Катя с Егором ушли разглядывать витрины. Нашла в Сети музыку тех лет, пустила её фоном и подёргала Серёжу за рукав.
– Мне понравился этот чарльстон.
– Угу. Весёленькая музычка. Послушаем как-нибудь вместе?
– А как насчёт потанцевать?
– Не пробовал. Но, если хочешь, я готов.
Приподнялась на носочки, чтобы получить в непослушные пластиковые губы короткий влажный поцелуй своего милого.
– Очень хочу. Ты же знаешь. Это одно из немногих удовольствий, которые мне доступны.
Он поправляет чёлку и улыбается:
– Может - нам с тобой стать профессиональными танцорами?
* * *
Такие дни выпадают нечасто. Должны совпасть как минимум три вещи: выходной на мойке, выходной в институте и дружно ушедшие надолго родители. За закрытыми шторами светит зимний день, а на раскрытом диване греется под боком Надя. Её голова лежит на плече, а рука обнимает нежно, как только она это умеет.
– Серёж, тебе хорошо со мной?
– А тебе?
– Я первая спросила.
– Очень хорошо. А тебе?
Она с улыбкой смотрит в глаза. А потом кивает одними глазами.
– Я буду всегда тебя помнить.
Эта фраза заставляет приподняться.
– Э! Ты далеко собралась?
– Ну когда-нибудь ведь ты наиграешься со мной. И захочешь настоящую женщину.
– Я что - говорил тебе, что я с тобой просто играюсь?
Она тоже приподнимается и смотрит в лицо.
– Серёж, но я ведь - кукла. Пластиковая кукла, в которой живёт огарочек от живой девушки. Я ведь даже выглядела на самом деле не так. Я не была такой красивой.
– Надь, ты нашла время для грустных разговоров. Через пару часов родаки вернутся. Давай лучше...
– Серёж, ну ты ведь даже от родителей меня прячешь. Как игрушку.
– Ну... Во-первых - я и правда не знаю, как они к тебе отнесутся, когда всё узнают. Во-вторых - не хочу портить тебе репутацию.
– Ты смешной. Какая репутация? Думаешь - твоя мама побежит докладывать в институт, что будущая полицейская без печати в паспорте спит с кем попало?
– При чём тут институт? А перед ними? Ты им нравишься, но ты же знаешь - какая у меня маман строгая. А я тебя пока невестой не объявил.