Академия для наследников
Шрифт:
– Почему же тогда Эндор является самым крупным? – задала закономерный вопрос стори.
– Потому что смертью оканчивается путь любого носителя магии, – а это уже Данли вступила в разговор. Ее русые волосы и милое лицо всегда располагали к откровенной беседе. – Смерть чувствует, что в итоге к ней придет все живое, и питается этим чувством.
– Совершенно верно! – хлопнула в ладоши стори Ронвина. – Даже время, самый долгий из источников магии, подчиняется в итоге смерти. Поэтому, возможно, многие из нас и испытывают неосознанный страх перед некромантами. Однако смею вас уверить, это все предрассудки, и они – такие же люди, как и мы.
– Ну, да, только с повышенным содержанием
– Кстати, о демонах! – оживилась стори. – Точнее, среде их обитания. Еще точнее – наличии внешних границ! Суола Морин, что вы можете рассказать об этом?
Я поднялась с места и начала излагать свою часть вопроса:
– Внешние границы королевств представляют собой нерушимые магические стены, обусловленные врытыми в почву камнями, запитанными волшебством, которое в силах бороться с магией диких земель.
– Почему же они в состоянии делать это? – подтолкнули меня к продолжению.
– Потому что любой из семи видов магии, присутствующий в наших королевствах, является осознанным и постигнутым магом, – я знала, что вопрос Ронвины был с подковыркой, и прекрасно преодолела препятствие. – А магия диких земель необузданна и стихийна, населяющие те земли существа неспособны ее контролировать.
– Прекрасно, Морин. И все же я считаю ваш ответ немного неполным. Кто–нибудь подскажет, что именно в ответе вашей коллеги меня смутило? – испытывающий взгляд женщины прошелся по аудитории.
Повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь редкими дуновениями ветерка, прилетающего из распахнутого окна. Стори, казалось, удовлетворенная заминкой, сжалилась и произнесла со снисходительной улыбкой:
– Стены, уважаемые студенты. Так ли нерушимы внешние магические стены, как о них отозвалась суола Морин?
А вот теперь стало ясно, что именно подразумевала стори. Но, кажется, никто не решился вслух упомянуть о том, о чем мог говорить лишь истинный маг жизни.
– По официальной версии стены нерушимы и непроходимы, – повторила я, стараясь придать голосу уверенности. Мне очень не хотелось вспоминать. – Однако…события двухлетней давности позволяют судить о том, что, по крайней мере, королевство Жизни обладает брешью в защите, иначе каким образом снаружи могли бы проникнуть демоны, ответственные за убийство короля?
– Совершенно верно, – подтвердила мои слова стори Ронвина. – И пусть ваш ответ, став полным, мог принести всей группе грустные воспоминания, я должна напомнить: время неумолимо. С одной стороны оно помогает забыть прошлое и смело взглянуть в будущее. С другой – не позволяет оставаться беспечными. Помните: судьба короля Армана – лишь один из многочисленных примеров деятельности диких земель. Мы знаем об этом только потому, что внезапная кончина руководителя государства не могла остаться без внимания. Сколько случаев исчезновения магов происходило в других королевствах, не скажет даже самый сведущий из нас. А потому мой вам совет – будьте осторожны. Всегда и везде. Благодарю за внимание, уважаемый первый курс.
– А что бы вы посоветовали в этой ситуации Биору? – внезапно привлекла ее внимание я.
– Отказаться от навязанной исторической необходимости, – улыбнулась женщина и в ответ на непонимающий взгляд пояснила: – Маерия – не тот союзник, от которого вашей принцессе стоило бы ждать помощи. С позиций силы и защиты некроманты Эндора подошли бы гораздо лучше.
– Не были б еще некроманты такими самоуверенными! – возразила тут же
– Вынуждена с вами не согласиться, – мягко осадила ее стори Ронвина, и, надо сказать, сейчас я была целиком и полностью на ее стороне. Просто недавняя встреча со стором Эвангелионом это подтвердила: не выглядел он самоуверенным. Угрюмым – да, немногословным – тоже, но никак не самоуверенным. – Это предубеждение против некромантов, которое они, в силу своего характера, не спешат оспаривать. Но всем вам, мои уважаемые маги Биора, стоило бы помнить, что жизнь и смерть, как ни крути, подчас имеют свойство идти рука об руку. И кому, как не времени, знать об этом наверняка?
Занятие со стори Ронвиной оставило неприятный осадок, особенно в свете высказанного чуть ранее некромантом замечания о том, что свободное время стоило использовать с большей целесообразностью. Неужели и правда имело смысл завести контакты с загадочным факультетом?
Однако приближающееся время обеда напрочь вытеснило из головы философские мысли. И я, восстановившая резерв в достаточной степени, уже бодро покинула аудиторию, в которой проходила история семи королевств.
Еще утром мы с Авидалой условились сесть в секторе факультета Земли. Таким образом, чтобы добраться до подруги, мне предстояло преодолеть от входа в столовую несколько секторов. Учитывая раздаточную часть посреди круглой большой залы, сделать это можно было двумя способами: мимо моего родного сектора и эндорцев или мимо территории воды и огня, которые сегодня мне видеть совершенно не хотелось. Чего лукавить, иногда бывало, что я шла длинным путем, лишь бы увидеть в толпе водников знакомую огненную шевелюру. Я словно удостоверялась, что с Дарием все в порядке, а до светлого момента нашей свадьбы остается еще меньше времени. Теперь, когда пелена с глаз спала, а я сама столкнулась с нелицеприятной действительностью, даже некроманты не смогли бы меня напугать. Так что, помахав одногруппникам и предоставив им право рассаживаться по собственному желанию, я упорхнула в сторону факультета Земли. Приметив белокурую тонкокостную подругу, я скорее подбежала к ней и бросила сумку на место рядышком, пока оно еще пустовало. Авидала, обернувшись, улыбнулась, но почти сразу же благостное настроение сменилось непривычной для девушки хмуростью:
– Что–то случилось?
– Мелочи, – попыталась отговориться я, но девушку было не так–то просто обмануть.
– Пошли за обедом, по пути расскажешь. И не вздумай ничего утаить!
Я понуро кивнула, понимая, что если Ави решила чего–то добиться, она это сделает. И это несмотря на совершенно безобидную внешность! Наоборот, ее зеленые глаза порой пронизывали так, словно еще до признания могли рассказать правду за тебя, а хрупкие ручки устраивали захват, из которого невозможно было вырваться. Я и в этот раз не собиралась юлить. Только заметила, что к нам подозрительно близко находится блондинистый некромант (а они, как и преподаватели, выделялись на фоне общей разноцветной толпы в мантиях неизменными черными костюмами), и постаралась говорить как можно тише.
– У меня перед историей королевств было окно. Я гуляла по коридорам Академии. А потом случайно наткнулась у лаборатории элементарной магии на Дария Маерийского, который затаскивал какую–то пышноформенную брюнетку внутрь. Не думаю, что они там собирались водовороты изучать.
– И что в этом тебя особенно задело? – удивилась Ави. – Этот суол уже давно зарекомендовал себя как порядочный кобель.
– То, что знает любой уважающий себя биориец, – пояснила я. – У Маерийского с нашей принцессой кровная помолвка. А значит, дети только от того, с кем связан благодаря ей.