Академия егерей

Анна Лерой

Разорвал заклинанием щит, отбросил в кусты одного из лучников, смел с телеги какое-то сено. И это стало достаточно, чтобы остальные разбойники сбежали. Честно, я ждал, что они бросят оружие и склонятся под моей властью, испуганные магией. Но нет. В другое время я бы их преследовал. Сейчас же неприятная пустота после драки сжигала меня. Нужно было подкрепиться и отдохнуть.

И одеться не помешало бы. Всё-таки снизу поддувало.

К закату лошадь дотащила телегу к мелкому городку. И я вздохнул с облегчением — родные стяги реяли на шпилях. Все-таки меня не унесло за пределы королевства. Так что, каким бы захолустьем не было

это место, здесь обязан был быть гвардейский пост.

Я сдался гвардейцам сразу, как увидел их: стражники в сине-золотой форме с длинными алебардами скучали возле въезда в город. Немного странно, что гвардейцы вели себя так расслабленно. Ведь альвы напали! Но могло статься, что до этого тухлого угла новости еще не дошли.

Я мимоходом удивился, как далеко меня могло забросить. А потом жестом указал гвардейцам на двух разбойников, которые связанные лежали в телеге. А что? Принцу и защитнику трона нужно поддерживать свою репутацию!

Конечно, они не узнали меня. Я в свою очередь не желал вслушиваться в их заикающиеся ответы и потребовал свежую лошадь. Принц я или не принц. К тому же Фрелси горел, альвы шли на столицу, я должен был быть в гуще событий!

Мне рассмеялись в лицо.

Они посмели смеяться надо мной! Только страх, томившийся где-то около моего сердца, страх сгореть, не позволили мне вспыхнуть в тот же миг. Я мог поджечь этих недоумков, спалить дотла этот городишко, но решил быть милостивым. Я всегда относился хорошо к людям Рики Винданна. И мой страх, моя ярость не должны менять этого обыкновения. Я простил их, хотя это было непросто.

Но дальше их речь стала напоминать мне бред сумасшедшего. Они не верили, что я принц. Это как раз было нормальным: в обносках и босиком я мало походил на того, кому дозволено стоять у трона. Но остальное…

— Меньше пить надо, приятель, — хлопнул меня по плечу гвардеец. — Или притворяться кем-то живым! Эй, Дидрик, сколько прошло лет с того?

— Так, десять же, милсдарь гвардеец! Десять лет, как сгорел Фрелси, и десять лет, как стоит он в руинах. Небо было черней самой темной ночи. А пепел, как говорят, лежит на Ворских полях до сих пор, — ответил нищий у ворот и подмигнул мне белесым заплывшим глазом. — Ты, парнишка, просчитался…

Я решил, что это розыгрыш, отмахнулся от всех уверений. Бред какой! Какие десять лет? Какой пепел? Мне нужно было увидеть все своими глазами! Вот что могли знать гвардейцы и побирушка в захолустном городке? Сплетни и только! Я оставил разбойников на дороге, хлестнул ленивую лошадь и двинулся дальше.

Мне вслед кричали злые и лживые слова, но я не слышал. Эти люди сошли с ума, я должен был доказать это себе. Иначе… Я не знал, что будет, если это не они пошатнулись рассудком, а со мной что-то произошло.

Реальность оказалась ко мне недобра. Я выжил, но вернулся тогда, когда даже память обо мне померкла, а поминальные огни потухли.

— Эгиль, — я почти дошел до своих комнат, когда меня догнал Хафстейдн.

Это было странно, мы почти не общались до того, как я исчез. Я слабо знал его тогда — десять лет назад, не видел ни на пирушках, ни на охоте, хотя мы были почти одногодками. Он готовился к карьере дипломата и, судя по ордену на груди, стал им. Что ему нужно от меня сейчас?

— Да, Хафстейдн? — я смотрел на него с настороженностью.

— Через три дня я отправлюсь в Алское княжество. За твоей невестой… Возможно, тебе хочется

о чем-нибудь спросить меня? Или что-то ей передать?

Я не сразу понял, к чему он ведет. Я и ранее не особо интересовался слухами и придворными новостями, а в последние недели старался пропускать их мимо ушей. Потому что все они касались меня. Но все-таки выудил из памяти кое-что: Хафстейдн готовился стать дипломатом в Алском княжестве. Кажется, Хафстейдну — племяннику короля — тоже обещали высокородную невесту. И он, скорее всего, ее получил.

— Та, которая должна стать моей? Какая она? — я не хотел спрашивать, даже в мыслях этого не было, но что-то меня дернуло произнести вопрос вслух. — Что она делала все эти годы?

— При дворе я ее не видел, — пожал плечами Хафстейдн. — И разве это важно? Что бы она ни делала все эти годы, теперь она станет твоей женой.

Если я мгновение назад и думал быстрее распрощаться со своим двоюродным братом и вернуться в свои комнаты, то теперь повернулся и уточнил:

— А твоя жена… какая она?

— Красивая, послушная и образованная, — без тени сомнения сказал Хафстейдн.

— Как ее зовут?

— Альнир.

— Красивое имя, — я действительно так считал. А еще вдруг понял, что не знаю имени своей невесты. Спросить у Хафстейдна? Но он вдруг нахмурился и произнес:

— Наверное, красивое. Я никогда об этом не думал.

— Но она тебе нравится?

Я не произнес слово «любовь». Вряд ли кто-то мог испытывать такое чувство, когда между ними всего лишь договор. Речь могла идти о вежливости, уважении, симпатии, но не о любви. Даже если Хафстейдн сейчас старше меня на десять лет, это не значило, что я был наивен тогда.

— Она ждет моего ребенка, — пожал он плечами, избежав ответа на мой вопрос.

— А чем она занимается?

— Я же сказал. Ждет моего ребенка, — ни на секунду не сомневаясь, он повторил.

— Нет. Чем она занимается, когда тебя рядом нет? — я чувствовал, что касаюсь того, чего не хочу касаться, но все-таки настоял на своем: — Я неправильно выразился. Хафстейдн, скажи, чем она увлекается? Кто она? Даже если это брак по договору, что-то же вас может связывать…

— Ребенок. Разве нужно что-то еще? — сдержанно удивился он. — Мне достаточно знать, что она — моя жена. Понимаю, что ты пытаешься у меня узнать. Но ты не в ту сторону смотришь, Эгиль. Княжны Алского княжества красивы, но не вызывающи, образованы, но смиренны, готовы стать мужу опорой и поддержкой. Они определенно родят тебе и мне здоровых детей. Они — наша связь с влиятельным союзником. Залог того, что в случае новой опасности со стороны альвов мы не останемся одни. Не потеряем еще одного брата, — он едва заметно кивнул и положил ладонь мне на плечо. — Пора тебе повзрослеть, Эгиль.

— Да, Хафстейдн, я тебя понял, — проговорил я, пытаясь не показать своих эмоций.

— Тогда я оставлю тебя. Есть еще важные дела, которые требуют моего присутствия. Не забудь, Эгиль, три дня. Думаю, стоит передать ей какую-нибудь безделушку. Женщины их любят.

— Я так и сделаю, Хафстейдн.

Я дождался, пока его прямая спина исчезнет за поворотом, а сам ввалился в свою комнату и закрыл дверь на засов. Мне было тошно. Разговор вогнал меня в неважное расположение духа. Я ногами разбросал мусор на полу и добрался до кровати. Упал на смятые простыни и одеяла. Здесь некому было убирать, я запретил слугам заходить в мои комнаты.