Академия и хаос
Шрифт:
— Ладно, — кивнул видеорежиссер и занялся настройкой аппаратуры. — Сейчас опущу занавес и принесу глушители. Никто не будет знать, что он скажет, кроме него самого.
Гэри легонько постучал кончиком пальца по подлокотнику кресла. Слепящий свет сферических камер сменился янтарным, затем алым. Гэри встал с кресла и вгляделся в мрак впереди, представляя себе лица людей, мужчин и женщин. Ему страстно хотелось узнать их судьбу. Что ж… Большую часть времени и, по крайней мере, в ряде случаев он сумеет
В этот день он намеревался сделать одну, первую запись, а остальные — в течение ближайших полутора лет, и каждую из них производить по мере появления определенных аберраций в уравнениях.
В истинно профессорском тоне, уверенно и непринужденно, Гэри начал говорить. Он записывал простое послание сотрудникам Второй Академии — психологам и математикам, менталикам, которые будут заниматься их обучением и изменениями в генетике. В этом послании не было ничего особенного — обычное обращение, не более того.
— Моим истинным внукам, — произнес Селдон, — я выражаю глубочайшую признательность. Желаю вам удачи. От меня вам никогда не придется слышать об угрозе надвигающихся Кризисов Селдона… Ничто показное вам не понадобится, поскольку вам известно о…
Днем раньше Гэри разговаривал с Вандой и поведал ей вторую часть загадки Второй Академии. Сначала она была ужасно расстроена. Она так хотела поскорее улететь с Трентора, начать новую жизнь на необитаемой планете, какой бы суровой та ни оказалась. Однако Ванда держалась достойно.
Еще несколько минут — и Селдон умолк.
Он отбросил плед, уложил его на подлокотник и встал. Три линзы взлетели к затемненному потолку.
Дожидаясь Гааля, Гэри гадал: не явится ли к нему смерть в обличье робота. Ведь это была бы весьма интересная дилемма робот, принесший своему господину одновременно утешение и кончину. Гэри представился высокий, темнокожий робот, бесконечно предупредительный и заботливый, который верно служит ему и ведет к последней черте.
Воображаемое видение заставило Гэри улыбнуться. Вот если бы Вселенная смогла бы стать такой же заботливой и нежной…
Глава 92
Дорс тепло обняла Клию и Бранна, затем обернулась к Лодовику.
— Мне так хотелось бы послать с вами своего двойника, — сказала она, — чтобы пережить все то, что доведется пережить вам.
Возле огороженной платформы стоял зажатый креплениями ферм небольшой торговый звездолет Морса Планша.
— Ты была бы нам очень полезна, — отозвался Лодовик.
Клия обвела взглядом длинный ряд кораблей, выстроившихся у причалов терминала космопорта, и спросила:
— А он не придет проводить нас?
— Гэри? — спросила Дорс, не вполне
— Дэниел, — ответила ей Клия.
— Я не знаю, где он сейчас, — покачала головой Дорс. — У него давняя привычка неожиданно появляться и исчезать, не прощаясь и не объясняя, куда он направляется и что намерен делать. Его дело окончено.
— А мне почему-то с трудом в это верится, — призналась Клия и покраснела. Ей не хотелось, чтобы ее слова прозвучали лицемерно. — Я хотела сказать…
Бранн осторожно подтолкнул ее локтем. К ним подошел Морс Планш. Рядом с Лодовиком ему все еще было не по себе. Им опять предстояло проделать долгий путь вместе. Но с какой стати ему было переживать из-за одного Лодовика, если его кораблю предстояло увезти с Трентора около пятидесяти гуманоидных роботов (которые, правда, были погружены в дремотное состояние) да еще кучу роботских голов в придачу? Груз сокровищ — но странных и пугающих сокровищ! И еще — это был его билет до станции с названием «Свобода».
— Мне велено уточнить наш маршрут, — сказал Планш, — на тот случай, если в последний момент в него будут внесены какие-либо изменения. — Он вытащил из кармана портативный компьютер-информатор и, включив его, продемонстрировал Дорс схему. Четыре гиперпространственных прыжка, более десяти тысяч световых лет — до Калгана, планеты радостей и развлечений галактической элиты, где они, согласно указаниям компьютера, должны были высадить Клию и Бранна. Затем тридцать семь отдельных прыжков, шестьдесят тысяч световых лет — до Эоса, где должен высадиться Лодовик с роботами и головой Жискара.
Дорс быстро просмотрела полетный лист.
— Все правильно, — сказала она. Лодовик спросил:
— А ты полетишь на Терминус?
— Нет, — покачала головой Дорс. — И в «Конец Звезд» я не отправлюсь, где бы он ни находился.
— Ты остаешься здесь, — предположил Лодовик.
— Остаюсь. Клия заметила:
— Я читала о «Тигрице». Так трудно поверить, что это на самом деле были вы. Вы остаетесь… ради Гэри?
— Я буду здесь, с ним, когда он не останется на волосок от смерти. Это моя высшая и самая лучшая цель. Ни для чего другого я так не пригожусь.
— А на этот раз Дэниел позволит ему все запомнить? — спросила Клия и закусила губу. Она сильно нервничала.
— По крайней мере, он мне обещал, — отозвалась Дорс. — У меня будет время побыть с Гэри.
— А до этого времени? — спросил Лодовик, отчетливо сознавая, что для человека этот вопрос прозвучал бы грубо и нетактично.
— А это мне решать, — ответила Дорс.
— Не Дэниелу?
Дорс пытливо посмотрела на него.
— Ты считаешь, что Дэниелу конец?
— Нет, — спокойно ответила Дорс.