Академия Клейто
Шрифт:
Я подошла к зеркалу и уставилась на себя. Вроде ничего не изменилось, все та же я. Разве что загар исчез, делая мою кожу белее, и появились блестящие чешуйки, которые рассыпались по лбу, скулам, ключицам, рукам и немного на бедрах. Если я вернусь домой, то просто не представляю, как подобное объяснить. Ну да ладно, пусть это станет меньшей из моих проблем.
Включила воду и подставила под струю руки, отмечая, как от соприкосновения с ней чешуек на моих руках становится больше. Они словно раскрываются, с радостью встречая любимую воду. А когда я вытерла их, то чешуйки начали
Заметив на высоком столике стопочку одежды, прошла к нему и схватила первый предмет, который отличался невероятной мягкостью и гладкостью, отливал серебристым цветом, но при этом приломлялся почти черным. Я развернула ткань и увидела недлинное платье простого и делового фасона, но очень красивое благодаря причудливой отделки из жемчужин, пришитых на вороте.
Я с удовольствием примерила платье, отмечая, насколько идеально оно село по моей фигуре, словно было на меня сшито. Оно подчеркивало грудь, визуально делало талию уже, но все это не выглядело вульгарно, а достойно и благородно. А длина до колен выгодно демонстрировала ножки. Теперь, когда я думала, что потеряла их, начала любить еще сильнее.
Вторым свертком почему-то оказались брюки. Их я надевать не стала. А вот в третьем свертке, который оказался мешком для обуви, лежали симпатичные черные туфли на небольшом каблуке. И также чудесным образом идеально мне подошедшие.
Все-таки, когда ты чувствуешь себя красивой, это заметно придает уверенности. И сейчас следы того страха и ужаса, что мне довелось пережить, понемногу стихали.
Я открыла дверь и вернулась в кабинет, где за столом сидел Кайнерис, увлеченный бумажками. Он поднял на меня глаза и прошелся по всей фигуре.
— Отлично выглядишь, — хрипло произнес он.
— Спасибо.
Мужчина отмер и добавил:
— Я только что написал приказ о зачислении тебя на мой факультет боевой магии на первую ступень. Сейчас я покажу тебе академию и помогу разместиться в общежитии… — тут он запнулся, бросил взгляд на мою руку, затем на свою, — Хотя нет, тебе, видимо, придется жить со мной. Студенческое общежитие далековато от профессорского.
Я открыла рот и выпучила глаза.
— А может, без этого обойдемся? Зачем мне учиться в вашей академии, если я планирую вернуться домой? Да еще и боевой магии? Я бегаю-то плохо. И жить с тобой я не хочу.
Мужчина сверкнул своими глазищами, обиделся, видно. Ничего страшного. Хотел правды — так получай.
— У тебя нет иного выхода, Катя. Ты привязана ко мне. Отныне куда я, туда и ты. А я здесь живу и работаю, соответственно, ты будешь делать то же самое. Только будешь учиться. Если ты не заметила, ты изменилась. Сейчас ты больше русалка, нежели человек.
Тут он резко поднялся с места и в пару шагов преодолел расстояние, встав напротив меня. Кайнерис протянул руку и провел пальцами по моей скуле, украшенной чешуйками.
— У людей такого нет. Ты почему-то изменилась, и, может, даже в тебе есть магия. А значит, тебе придется научиться ей управлять.
От такого прикосновения я забыла, как дышать, омуты синих глаз меня пленяли, точно так же, как морская пучина. Ты чувствуешь, что тонешь, но ничего сделать не можешь.
—
Глава 10. Ты станешь ее фамильяром!
Сид
Когда Кайнерис исчез вместе с девушкой, я с ужасом понял, что не справился с заданием Посейдона. Которое гласило: “Сид, мой верный подданный, сейчас ты должен отправиться в пещеру Медузы Горгоны, там случился разрыв магического контура. Выясни причину, пострадавших спаси, если возникнут трудности, обратись к Кайнерису. Только иди один, я не хочу, чтобы эта информация просочилась в массы. Ты справишься. И да… чтобы ни случилось, доставь проникших живыми.”
А теперь я не знал, что случилось с девушкой, куда утащил ее Кайнерис, а главное, каким образом возникла их магическая связь. Я со всех щупалец спешил в Главный Храм Посейдона, надеясь, что он ответит на мой зов.
Несмотря на неожиданно возникшую любовь строить нынешние знания сухими, без воды, этот храм остается прежним. Он единственный открыт для всех и полностью укутан водами Атлантического океана. Он не имеет ни модных окон, ни красивых дверей, только проемы.
Зато он самый живой. Здесь всегда много рыб, медуз и ракообразных, а в окна может заглянуть даже кит.
Я вплыл в главный зал, величественно возвышающийся на огромных золотых колоннах, оплетенных водорослями и кораллами, и завершающийся таким же огромным, но прозрачным куполом, с которого просматривалась вся толща воды, которая в этом самом месте была настолько прозрачной, что можно было разглядеть небо и солнце, как через стеклянное окно.
С карниза свода пиками вниз свисали раковины-турринтеллы и апораисы. У каждого пьедестала лежала открытая раковина гигантского моллюска, красуясь роскошными жемчужинами. А капитель колонны украшали гребешки.
Я упал перед золотым троном Посейдона, выполненным в виде морского чудовища Кракена. Надо сказать, что раньше он был вполне живым, но был повержен Посейдоном и навеки заключен в золотую гробницу, ставшую троном.
— Прости меня, Посейдон! Я не справился! — взмолился я, не поднимая головы и распластав щупальца по полу. — Я отправился, как ты велел, в пещеру Медузы Горгоны. Я нашел там русалку и спас ее. Я отвел ее к Кайнерису, но тот взбеленился, применил заклятие “Цунами” и исчез вместе с девушкой неизвестно куда. Я пытался проследить его магический след, но он хорошо спрятался, обрубив все концы. И сейчас я не представляю, что стало с девушкой, жива ли она еще.
— Жи-ив-ва, — громыхнул божественный голос, а на троне появилась полупрозрачная оболочка, некогда служившая вместилищем Посейдона. Но с годами истончающаяся, ставшая все менее видимой, но не потерявшая былой мощи.
— Жива? — радостно пискнул я, отрывая лоб от перламутрового пола. — Так это же прекрасно! — обрадовался я, но вздрогнул, вспомнив еще одну важную деталь, — Только вот между той русалкой и Кайнерисом образовалась магическая связь на крови.
— Зна-а-аю, — довольно поглаживая бороду, громыхнул божественный голос.