Академия Клейто
Шрифт:
— Мамочки… — прошептала я, все сильнее округляя глаза.
— Добегалась, ведьма?! — зловеще приподнимая уголки губ, прогремел мужчина.
Его воронка начала закручиваться все сильнее, а столь сильный гул вынудил меня закрыть ладошками уши и зажмурить глаза.
— Катя, Катя! — истошно кричал осьминог, но его визг становился все тише, пока полностью не перекрылся усиливающимся гулом.
Давление все возрастало, буквально вдавливая в этого чокнутого мужчину, а может, это он меня так сильно сжимал, что я не смогла сдержать крика. Слезы брызнули из глаз, а в виски будто воткнули
Но стоило этому напряжению достигнуть своего апогея, как раздался оглушающий хлопок, от которого все тело обдало сильнейшим порывом ветра, выбивая весь воздух из моих легких, после чего сознание решило, что с него достаточно, и также стремительно покинуло меня, отправляя в бесконечную темноту.
Глава 6. Беги, ведьма, беги!
Катя
Приходила в себя я тяжко, так, словно меня переехал каток, не иначе. В моем теле нещадно болела каждая клеточка, каждая косточка и даже каждый волосок. Я издала протяжный стон и подняла руки в надежде хоть немного унять ноющую боль в моей голове. Но услышала противный звон цепей, которые ощутимо утяжеляли мои руки. И с непередаваемым усилием открыла глаза. По ним тут же ударил яркий свет, вынуждая крепко зажмуриться и еще сильнее застонать от простреливающей боли в моих висках.
— Очнулась, ведьма. Это хорошо… Крепкая оказалась. Значит можно и поговорить. — раздался мужской голос с нотками яда и желчи, что мгновенно вызвало во мне оскомину и поступающую тошноту.
Я совершила повторную попытку открыть глаза. С трудом, но мне это удалось.
Надо мной возвышался очень злой мужчина. Казалось, эта самая злость просто клубилась вокруг него, а если протянуть руку, то ее можно даже потрогать. А я же почему-то сидела на полу, прислонившись к стене, хотя нет, к колонне. Это я поняла, когда с недюжинным усилием повернула голову и немного осмотрелась.
В общем, этой самой “здоровой голове”, на которую меня так беспардонно скинули, показалось мало привязать меня нитью, поэтому меня привязали еще и цепями к той самой колонне, на которую я облокачивалась. Самыми настоящими металлическими цепями, не удивлюсь, если стыренными с какого-нибудь корабля и его якоря. Такую не то, что не разорвешь, с такой даже убежать не получится. Она упорно будет давить тебя к земле, вынуждая обнять-таки Землю-матушку. Хотя мы же под водой? Значит, дно Земли-матушки. Так-то.
Больше руки поднимать я не пыталась, зачем себя утруждать? Но голову подняла, да еще и постаралась вложить в свой взгляд всю степень моего негодования. А так как в данный момент моя гудящая голова подкидывала только одну нецензурную брань, в которой приличными были лишь предлоги да союзы, я посильнее стиснула зубы и сквозь них выдавила:
— Настоящий самец! Справился со слабой женщиной. Гордишься собой? — я окинула всю его фигуру уничижительным взглядом, — О-о, вижу… гордишься. Вон как глазки горят. На что еще способен, самец? А?
Честно, могла бы, плюнула ему в лицо, да не доплюну, он вон какой высокий. Так возвышается, точно крутой утес над волнующимся океаном. А себя марать не хочется.
— Повтори, ведьма!
— Так у тебя еще и со слухом проблема? Не только с мужским достоинством? — фыркнула я, нагло выгибая бровь. И словно совсем случайно опустила взгляд на его то самое достоинство, которое в штанах спрятано. Хотя имела-то я в виду совсем иное. Да кто теперь разберет? Я ж ушибленная на голову.
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать, ведьма?! — еще яростнее зарычал он, а злость, что вокруг него клубилась, начала еще и ощутимо светиться. Красиво, правда, страшно.
— Послушай, самец, если хочешь, чтобы я с тобой нормально разговаривала, тогда тебе следует со мной нормально обращаться, а не вот так вот, — я демонстративно позвенела цепями, еле отрывая их от пола. Капец, тяжелые! Но виду не подала.
— Хочешь, чтобы я тебя освободил, объясни вот это! — и он также демонстративно помахал своей правой рукой, на которой красиво поблескивала и мерцала красными искорками наша нить.
— Не могу.
— Что значит не могу???
— То самое и значит!
— Ты же это сделала!
— Не я!
— Ты!
— Не я!
— Ар-р-р!!! — грозно прорычал Кайнерис и со всего маху стукнул по колонне, к которой я была привязана. На меня посыпалась каменная крошка, колонна подозрительно заскрипела и начала падать.
Я испуганно закричала, уже представляя, как от меня останется лишь мокрое место, и прощаясь с таким странным и жестоким миром. Я зажмурила глаза и постаралась сжаться в крохотный комочек, надеясь, что так колонна меня немного пожалеет и передумает падать, ну или упадет в противоположную сторону.
Сижу жду. И ничего. Тогда я распахнула глаза и задрала голову, чтобы увидеть, как мужчина двумя руками держит колонну. Не знаю, можно ли сильнее выпучить глаза, но я очень старалась.
— Вылезай! Чего расселась?! Я долго не удержу ее! — рявкнул Кайнерис, вырывая меня из оцепенения.
Я посмотрела на свои руки, на которых цепей уже не было, вскочила на ноги и рванула, куда глаза глядят.
Оказалось, что мы были в помещении, напоминающем храм, так как тут имелся алтарь, чья-то статуя и высоченный крестовый свод с потрясающей красоты колоннами, которые его удерживали. Правда, на одну колонну теперь стало меньше. А это значит, что сейчас может и сам свод рухнуть.
Я в ужасе замерла и задрала голову наверх, наблюдая, как по своду бежит трещина, раздаваясь самым жутким звуком из всех, мной услышанных. Так звучит смерть.
С потолка начали сыпаться куски камней, капителей остальных колонн, отделки и еще бог знает чего. В небо взвились клубы пыли, которая активно заполняла нос, заставляя тот чесаться, а после и вовсе задыхаться.
Я оглянулась назад, чтобы посмотреть на мужчину, который все также пытался удержать колонну. Звук трескающегося свода стал громче, и я осознала, что если он сейчас не попытается убежать, то будет погребен заживо. Да и с нашей привязкой я все равно далеко не убегу.