Академия Лэтвор или влюблённая (не) простушка

Кармелевская Ирина

– Какая четвёрка?

– Ну Ламия, Эйден, Микаэлла и Ремзи. Во всех групповых состязаниях они участвовали вчетвером. Два боевых стража, целитель и лучший представитель поддержки, равных им не было, просто неразлучные бессменные лидеры. Сначала Эйден и Ремзи не поделили Мику и разругались, а затем и Мика была настроена против Ремзи. Жгучая сердцеедка покинула их тесную компашку, Ламия же так и продолжила метаться меж двух огней. Я не хотела тебе рассказывать, но не хочу больше никаких секретов. Эйден видя, как Ремзи отреагировал на новую воспитанницу академии, решил отомстить, влюбив в себя его новую игрушку.

Лора начала смеяться, только этот

смех был явно не от веселья:

– Представляешь, вместо мести сам по уши влип… Влюбился в свою жертву и остался вновь с разбитым сердцем. Так ему и надо…

– Откуда ты это знаешь?

– Я люблю его с первой нашей встречи, – проигнорировала Лора мой вопрос, а я, видя её состояние, решила не переспрашивать, – он не воспринимает меня в таком ключе, понимаешь? – Лора махнула рукой. – А ну его… Холодный, бесчувственный мерзавец.

– Так что между вами произошло? – когда она притихла, поинтересовалась я.

– Когда я пребывала в лазарете целителей, он сначала просто наведывался посмотреть, как я, затем начал читать книги, потом мы стали разговаривать на темы, не имеющие отношения к учёбе и литературе, казалось, что отношения вышли на новый уровень. Я ему сдуру призналась в своих чувствах, а он мне в своих, только к тебе. Всё ничего, но то, что случилось вчера, было таким особенным, а сегодня он ведёт себя как ни в чём не бывало, а я сгораю. Понимаешь? Сгораю…

– Давай выпьем за то, чтобы эти мужики как один кусали локти от того, что потеряли нас. Пусть они идут лесом, а лично мне и одной неплохо…

– Точно, – поддержала меня Лора.

Звон бокалов и стал последним внятным воспоминанием, и вот я уже просыпаюсь утром… Такого пробуждения у меня ещё не было – в голове скачет табун лошадей, во рту сотня скунсов оспаривает превосходство, жутко хотелось пить и немного умереть. Я приложила пальцы к вискам, чтобы унять этот противный гул. Одним приоткрытым глазом обвела комнату в поисках живительной влаги. Сфокусировав внимание, я обнаружила флакон с непонятной жидкостью, стоящий на прикроватной тумбочке. Новые воспоминания убедили меня в том, что лучше всё-таки было бы умереть…

После того, как мы по пятому кругу повторяли один и тот же тост, но разными словами, Лоре вздумалось подпевать солистам. Мы пили, пели, рыдали и снова пили. Затем я помню Эйдена, он отчитывал меня и, нежно подхватив Лору в полубессознательном состоянии на руки, унёс восвояси. Надо же, Лора была неправа, Эйден всё же её любит, возможно, не осознаёт этого сам, но никто не станет так возиться с человеком, к которому безразличен. Я после их ухода поплелась к Мике. Господи, и где только была моя голова? Я насела на бедолагу и незаслуженно заставила оправдываться:

– Микаэлла, Ми-ка-э-ллла… – смаковала я имя, то коверкая, то протягивая его с разной интонацией. – Что это вообще за имя такое?

– Ты пришла в третьем часу ночи, чтобы поиздеваться надо мной? – сонно бормотала девушка.

– Ты такая красивая, неужели он мог тебя отвергнуть? – заплетающимся языком пыталась выговорить чётко я, а затем бесполезно сдувала с лица волосы, непослушные локоны ещё больше закрыли видимость. Одной рукой я опиралась о дверной косяк, другой для грозного вида подпирала бок.

Мика босиком вышла в коридор, огляделась по сторонам и затащила меня внутрь.

– Проходи, раз уж будешь меня унижать, пусть хотя бы свидетелей этому не будет. Я так понимаю, ты видела журнал, и кто-то проболтался о нашей прошлой дружбе?

– Сорвешно верно, ик…

– Нила, я не знаю, что у

вас произошло с Алариком…

– О, так ты знаешь, кто он на самом деле?

– Знаю, уже давно это переварила, в отличие от тебя…

– Как грубо!

– Аларик приходил ко мне около двух недель назад, мы с ним объяснились и оставили в прошлом обиды. Не знаю, как объяснить статью в журнале, но он не мог так с тобой поступить, в искренности его чувств я не сомневаюсь, а вот в порядочности Ламии легко.

– Ламии?

– В прошлом году мы участвовали в межакадемических соревнованиях. Аларика ранили, и он два дня в полевых условиях находился без сознания. Ухаживала за ним Ламия, я была там, когда действие порошка манджари закончилось. Ламия после этого от него и на шаг не отходила, а он чуть позже мне во всём признался. Я несколько лет безответно любила Ремзи – простого парня, способного на невероятные вещи, надеясь, что он однажды рассмотрит во мне ту, с которой проведёт остаток своих дней, но даже ему я не нужна была. Правда стала для меня ужасным ударом. Решив, что смогу забыть его, если вычеркну из жизни, я разорвала все контакты между нами, с головой погрузилась в учёбу и исследования. Казалось, что всё получилось, и вот ты привела его на порог лаборатории раненого, воспоминания комом накатили, и я злилась на себя за слабость и на него за бесчувственность. Он ранее несколько раз пытался наладить отношения, но ничего, кроме дружбы, не готов был мне предложить, а на меньшее, чем любовь, я уже была не согласна. Когда недавно он приходил, сказал, что больше жизни любит тебя и теперь понимает, какого мне было тогда. Я приняла его извинения и смогла наконец отпустить. Я бы не стала тебе этого рассказывать, если бы не та статья в журнале. Просто не верю во вспыхнувшие чувства к другой и тем более в искренность Ламии. Не зацикливайся на обиде и прошлом, не надумывай ничего лишнего и поговори с ним.

– Делать мне больше нечего! Он меня обманул, а когда я хотела пойти ему навстречу, он слился и успел закрутить роман с другой.

– Вот же упёртая! И как он умудрился влюбиться в самую взбалмошную и непредсказуемую девушку на всём белом свете? Сиди, приготовлю тебе микстуру, а то ты сейчас чувствуешь себя хорошо, а завтра будет очень даже плохо.

После приготовления своей микстуры Мика довела меня до комнаты и уложила спать.

Так вот что это был за пузырёк… Я потянулась к заветному спасительному флакончику, выпила и блаженно закрыла глаза. На вкус было так себе, но окончательный эффект я почувствовала спустя десять минут, как она и говорила. Дай бог здоровья всемогущей Мике и её дальновидности. Как только мозг вернул себе возможность соображать, он подкинул мне очередное воспоминание – Дениэль всунула мне тоже флакончик, когда убегала, и сказала, что им нужно воспользоваться, если захочу её найти.

Испытание дружбой

– Нила, ты уверена? – спрашивала меня Абель Дайлерт. У окна, скрестив на груди руки, стояла Нора и хмуро на меня взирала, пока мы с Абель спорили. Идея найти Дениэль им казалась не такой хорошей, как мне.

– Вы сами сказали, что Мэдис, проглотив что-то, впала в кому, её теперь не допросить. Кто-то ей помогает, иначе как именно перед допросом попала к ней капсула с этим веществом?

– Мы это прекрасно осознаём, кто-то здорово заметает следы и у него есть доступ к нашей академии, причём враг явно у власти, раз замешан магистриат. Кто даст гарантию, что Дениэль не наш основной враг, что она не вводила нас в заблуждение и не подставила Мэдис?