Академия Лэтвор или влюблённая (не) простушка

Кармелевская Ирина

– Но у нас нет последнего ингредиента, – напомнила я.

– Майло с минуты на минуту прибудет и обязательно принесёт его, – успокоила Лора и начала готовить.

– А Майло не мог не пройти твою защиту? – спросила я у Дени.

– Не волнуйся ты так, он точно сможет попасть внутрь.

– Сколько там у нас ещё времени? – спросила я уже у Мики.

– Оно уже вышло, только благодаря помощи Дениэль удерживаем Аларика в стабильном состоянии. Моя магия почти иссякла…

– О, Майло, где же ты? Поторопись…

Стук в окно удивил, было похоже на то, что ветка дерева, колышущаяся от ветра, царапает стекло. Деревьев вблизи окна не было,

поэтому я поторопилась его распахнуть. В комнату разве что не вкатился сбрасывающий свою броню Майло. Бедняга явно был измотан, он выпустил изо рта свёрток и плюхнулся, тяжело дыша, всё из-за того, что ему пришлось прятать от взора ещё и Арчи. Лора подобрала соцветия, кинула в ёмкость, где была уже сделана заготовка зелья, смешала и соединила магией воедино ингредиенты, процедила и показала Мике. Та убедилась в готовности зелья и попросила меня напоить Аларика. Я нежно приподняла его голову и влила содержимое в рот. Аларик сначала дёрнулся, девочки поменялись в лице, видимо, удерживать существо внутри стало сложнее, они встали на ноги и уже стоя прикладывали усилия. Аларик продолжал трепыхаться, но при этом выглядел внешне спокойно, словно кукловод управлял им как куклой. Не прошло и минуты, его цвет кожи поменялся, она стала фиолетово-синей, губы почернели и изо рта, как дыхание на морозе, потянулась вверх зелёная дымка. После этого он вернулся к обычному виду, лицо наконец стало безмятежным, дыхание ровным.

– Можно отпускать, – сказала Мика.

Дени тут же подчинилась, спиной без тени эмоций попятилась до дивана, села и молча смотрела на Мику. Мика выглядела измотанной, руки бедолаги дрожали, как, впрочем, и она сама, пришлось быстро её подхватить чтобы не упала. Она покачала пальцем, давая понять, что это не всё. Из уха Аларика вытекла чёрная жижа и как слизняк шустро начала уползать от нас. Мика активировала на ноге подобие щита и наступила на слизь, та пищала так, что пришлось затыкать уши, но Мика с остервенением втаптывала существо в пол, в итоге слизь затихла, и она облегчённо произнесла:

– Вот теперь всё… Через два часа наш принц оклемается, а память к нему окончательно вернётся ещё через час.

Все наконец расслабились и поразбрелись по кабинету, чтобы перевести дух. Мы просто сидели и молчали. Как только я перестала волноваться, мозг активизировался и начал генерировать вопросы, которые стоило озвучить гораздо раньше. Ламия поднялась и поторопилась покинуть помещение, я встала у неё на пути.

– Ты куда?

– Я… Я… Я, мне нужно отойти от всей этой истории…

– Посиди лучше с нами! Скажи, а что за книга такая с рецептом?

– О, она у меня с собой, пойдём покажу, может, хоть так получиться загладить вину.

– Зачем куда-то идти?

– Я просто сумку оставила в приёмной, а она в ней лежит.

Моё недоверие в этот раз сыграло со мной злую шутку, боялась, что она сбежит, а в итоге попала в ловушку. Сумка Ламии действительно оказалась в приёмной, только вместо книги мне в лицо распылили что-то наподобие снотворного. Очертания комнаты потеряли свою чёткость, я словно кружилась на карусели, силы мгновенно покинули, даже на помощь не смогла позвать.

– Думала, что сможешь со мной справиться, наивная простушка? – последнее, что я услышала, и отключилась.

Очнулась я от тряски, судя по всему, мы ехали в карете. Ламия сидела напротив, было в её взгляде нечто зловещее. Как только она поняла, что я очнулась, повторила фокус со снотворным, и я снова впала в беспамятство. Следующее моё пробуждение

было менее приятным. Веки были словно свинцом налиты, тело почти не слушалось. Я лежала на мягкой перине в вульгарно обставленном помещении, над головой балдахин с бахромой, всё такое кричащее и безвкусное, даже мелкие предметы интерьера были покрыты золотом, из-за слишком многих ярких деталей в глазах рябило. Я с трудом шевелилась, слабость и дискомфорт в конечностях не стали сюрпризом. Я не была привязана или прикована, и это уже радовало, только на руке был начерчен незнакомый символ, попыталась тут же его стереть, но не получилось. Встать с кровати смогла буквально через несколько минут, хотя комната всё ещё качалась, и голова продолжала гудеть, мне всё равно стало гораздо лучше. Засушье во рту было, как в пустыне, и это на данный момент беспокоило больше всего. Дверь отворилась, в комнату своей походкой от бедра прошла Ламия, на подносе у неё стоял стакан воды, я, не раздумывая, отхлебнула оттуда.

– Какая милашка, не побоялась выпить из моих рук, а ты не подумала, что там может быть яд?

Я остатки набрала в рот и распылила ей в лицо, максимально приложив усилия, чтобы на неё попало как можно больше.

– Умрём, значит, вместе.

– Хамка, как и всегда! Владыка скоро посетит тебя, будь паинькой.

Я натянула злорадную улыбку и процедила:

– Не дождёшься!

Ламия рассмеялась и поспешила уйти, выглядела она под стать обстановке. Верх платья скорее напоминал перекинутый через шею шарф, юбка в пол состояла из полупрозрачных лент, на предплечье и запястьях золотые браслеты, волосы распущены, на талии золотой пояс с таким же узором, как и на руках. Перед тем как закрыть дверь, она обернулась и сказала:

– Он тебе обязательно понравится, недолго осталось быть такой строптивой.

Не знаю, что они со мной сделали, но сил для сопротивления не было, магия не подчинялась совсем. Я пыталась материализоваться в академии, но усилия были тщетными. Подозреваю, что знаки, обнаруженные по всему телу, имели к этому непосредственное отношение. Долго владыку ждать не пришлось, судя по появлению послевкусия знакомой тёмной энергии, он был где-то рядом. Вблизи эта энергия оказалась ещё неприятнее. Я, как мышь, бегущая от змеи, сиганула к окну, но оно не поддавалось, всё пространство комнаты было запечатано магией.

Дверь распахнулась, и зашёл он. Тот, из-за которого моя жизнь с самого детства полетела в тартарары. Норида можно было назвать очень красивым мужчиной, хотя каждая змея по-своему прекрасна, по нашим меркам ему было не больше тридцати пяти. Холодный, пожирающий, властный взгляд подавлял, хотелось отвернуться, но я старалась смотреть в ответ гордо и без страха, сделать это было непросто. Если раньше я его сравнивала со змеёй, то вблизи скорее это был василиск, правда, взгляд не убивал, а заставлял замереть как статуя, тело отказывалось слушаться. Он подошёл слишком близко и прошептал на самое ухо:

– Птичка в клетке, да возрадуется кот.

От звуков его голоса мороз пробирал. Норид прислонился к моему лбу своим, смотрел глаза в глаза, тяжело дышал, придерживая меня за голову, тёрся своим лицом о моё. Было очень мерзко и противно, равносильно, что лежать в ванне, полной насекомых. Я не могла пошевелиться, скорее всего, это было влияние его магии. Норид не унимался, остановился у моих губ, это нельзя было назвать поцелуем, скорее лёгкое касание. Тошнота подступила к горлу, я скривилась, как от лимона. Норид отстранился и рассмеялся.