Академия лунного дракона
Шрифт:
— Не нужно было?! — возмутился второй. — Постой… Это же была твоя идея. Это ты сказал мне: «Если бы Наис увидела это место, ей бы здесь понравилось»!
— Я сказал, что ей бы здесь понравилось — всего лишь, — фыркнул в ответ первый, — это еще не значит, что нужно было приводить ее сюда.
Запорхнув под ветви ильма, я подлетела к ним совсем близко. У одного мальчика были волосы цвета меда, другой был темноволосым.
— Ты делаешь из меня дурака, Найт! — обиженно заявил светловолосый.
— Ты сам сглупил, Сиан, — цыкнул с досадой
Мальчикам было лет по двенадцать, не больше, но, порхая вокруг, я без труда узнавала в них Сиана и Найта.
— Но ведь это ты был тем, кто показал мне этот склеп, Найт, — глядя с подозрением, произнес Сиан. — Я и не знал о том, что в лесах Селенантов есть такое место. Тебе даже было известно, кто здесь похоронен. Кстати, откуда ты…
— И что же? — резко перебив его, с вызовом спросил Найт. — Ты и перед взрослыми так будешь оправдываться? Чтобы тебя не винили, все свалишь на меня? Всегда знал, что ты трус.
Лицо Сиана потемнело от гнева.
— Когда это я был трусом? — спросил он, потом хмыкнул, как будто с негодованием и недоумением одновременно, и заявил: — Ну и черт с тобой, Найт. Я сам отнесу Наис домой. И можешь не волноваться — никому не скажу, что ты был с нами.
— Кто тебе сказал, что меня это волнует? — хмуро проговорил Найт. — Ты…
Тут он словно заметил что-то краем глаза и повернул голову, чтобы посмотреть. Его глаза остановились на мне. Продолжая порхать — почему-то не получалось задержаться на одном месте, — я видела, как его взгляд следует за мной. Тем временем, Сиан, обнаружив, что Найт за чем-то с интересом наблюдает, тоже повернулся и заметил меня.
И в этот момент я осознала: кое-что было неправильно. Совсем-совсем неправильно.
За мной наблюдали две пары глаз: зеленые и янтарные. Вот только почему зеленые смотрели на меня с лица Сиана, а янтарные — с лица Найта?
— Мотылек? — произнес вслух Сиан, по-прежнему не отрывая от меня взгляда.
«Мотылек?» — мысленно повторила я, удивившись.
Меня внезапно охватила тревога, и, ведомая ею, я рванула прочь. Я неслась над травой и кустами терновника. Вот подо мною показалось разрушенное захоронение, и я устремилась вниз, не зная, что меня туда влечет и зачем.
Покружив над каменной могилой, я опустилась еще ниже и, проносясь мимо меча из камня, в гарде увидела ярко-желтый янтарь. В тот миг, когда я остановила на нем свой взгляд, на поверхности похожего на большое яйцо янтаря возникло отражение мотылька. Он летел на камень, пока не сел прямо на него, и тогда я поняла: этот мотылек — я.
Испугавшись этой мысли, я снова сорвалась с камня, вспорхнула ввысь, и тотчас увидела то, чего по каким-то странным причинам не замечала раньше: возле каменной могилы лежала на земле девочка лет десяти: длинные темные волосы были раскиданы вокруг ее головы — как будто корона из волос.
«Я! — закричал голос внутри меня. — Это же я!»
Словно обнаружив то, что потеряла и никак не могла
* * *
Распахнув глаза, я подскочила, и тотчас почувствовала, как закружилась голова.
— Тихо, тихо, Наис, — раздался рядом знакомый голос; чьи-то руки удерживали меня за плечи. — Тебе еще нужно немного отдохнуть.
На меня смотрели янтарные глаза Сиана.
Я осознала, что нахожусь в гостиной особняка Селенантов. Руки Сиана мягко, но настойчиво заставили меня вернуться в горизонтальное положение прежде, чем я успела сообразить, что лежу на диване, а под головой у меня диванная подушка.
Мой взгляд снова нашел Сиана. Какое-то время мы смотрели друг на друга, не отводя взглядов и даже почти не мигая. Потом я вспомнила, какую сцену застал Сиан перед парадным входом особняка, и мною овладело чувство вины.
— Прости, — сказала я, глядя в янтарные глаза. — Тебе было больно. Я почувствовала.
Сиан долго смотрел мне в глаза, потом, уперев локти в колени, соединил пальцы обеих рук в замок и поднес их к губам.
— Ты все забыла, — сказал он; Сиан говорил в промежуток между своими ладонями, и потому голос его звучал приглушенно. — Меня забыла. А Найт всегда умело манипулировал людьми. Когда-то я испытал это на себе. К тому же, зная Найта… предполагаю, что он навязал тебе этот поцелуй.
— Что со мной случилось? — спросила я, обведя взглядом гостиную.
— Ты потеряла сознание, — пояснил Сиан.
Я вспомнила, как меня накрыла боль Сиана в тот момент, когда он увидел наш с Найтом поцелуй. Похоже, для меня это оказалось слишком — ни тело, ни душа не выдержали.
— Ты тоже так чувствуешь мою боль? — стало интересно я.
Сиан нахмурился. Расцепив соединенные пальцы, он нашел мою руку и, накрыв ее своей ладонью, несильно сжал.
— Нет. Прости. Наша связь позволяет мне чувствовать лишь отголосок твоей боли, ты же мою боль чувствуешь в два раза сильнее, чем я сам. У связанных узами лунной магии так всегда.
Некоторое время я размышляла, потом спросила:
— Как это происходит? Как возникают эти узы?
Сиан немного помычал, как будто раздумывая, как ответить, потом сказал:
— Узы возникают еще до нашего рождения — никто не знает, как и почему это происходит. Сателлит всегда рождается первым. Распознать в ребенке сателлита легко — он всегда чего-нибудь лишен. Неполноценный. У меня не было голоса. Свой первый звук я издал в тот день, когда ты появилась на свет. Мне было три года. После того, как я впервые услышал собственный голос, я рыдал несколько часов. Несмотря на то, что был совсем маленьким, очень хорошо это помню. Но это не все. Даже если сателлита окружают любящие его люди, он все равно чувствует себя очень одиноким. Когда ты родилась, я почувствовал, что больше не один. Невозможно представить себе большего счастья.