Академия магии Троян
Шрифт:
Неужели она стала свидетелем их гибели, — в ужасе думаю я, но спрашиваю другое.
— Затем она перебралась из Сосхебии в Асвэл? Ведь так?
— Да, — кивает он. — Когда научилась в Кул кесе скрывать остальные стихии, а внешность выровнялась.
— Выровнялась?
— Внешность у смешанных зависит от превалирующей стихии. Так как мама и я чаще используем воду и в основном развиваем ее, то мы искусственно делаем ее превалирующей. Мы выглядим как все водники. Но обычно смешанные могут быть любыми.
— Все зависит от стихии, — добавляю за ним.
— Да, — кивает
— Да, — киваю и оглядываюсь. Теперь нам предстоит убить ционта, а я не имею представление как. Меня неожиданно охватывает полная оторопь. — Как нам теперь быть?
Ректор подходит ко мне, замечая мое состояние, и чуть-чуть поднимает мое лицо за подбородок.
— Найди ционта, Бригида, — требует Фойхт.
Его приказной тон словно разрубает на двое охватившее чувство, заставляя исчезнуть из сознания. Мысли приходят в норму, и я, прощупав горную землю под нами, нахожу его.
Он отличается от других корней. От кажется полным, настоящим и невероятно живым. Он чем-то напоминает человека, хотя и не должен. По задумке Терена Нимраса ционт должен оставаться разумным, но в меру. Достаточно для того, чтобы выполнять приказы, но не, чтобы обдумывать их. К н и г о е д . н е т
— Он в ущелье дальше по коридору, — показываю на горный проход впереди нас.
Я хочу двинуться, но мужские руки ловят меня.
— Теперь, Бригида, тебе придется спуститься под землю, — глухо говорит Ноар, крепче сжимая пальцы на плечах. — И вытолкнуть корень ционта из земли. Моя земляная магия самая слабая, поэтому помочь тебе не смогу. Но сверху я буду создавать пружину, чтобы вытянуть стебель. Твоя задача вытолкнуть его и выжить.
Я киваю и дергаюсь, чтобы начать выполнять приказ, но его руки не выпускаются меня.
— Бригида, ты поняла. Ты обязана выжить, чтобы не случилось.
Киваю и с улыбкой смотрю в любимые серо-синие глаза. Возможно это наша последняя встреча. Сейчас даже Ноар не может предположить, что будет в конце. Я резко поворачиваюсь и собираюсь уйти, не оглядываясь.
Вот только…. Если есть вероятность последней встречи, то я не хочу ее терять.
Оборачиваюсь и кидаюсь в объятия ректора, а затем порывисто целую его. Твердые губы встречаются с моей мягкостью. Его дыхание смешивается с моим. Его поцелуй кажется сладким, но с ярким обжигающим оттенком пряности в конце. Ту нежность, что я скрывала от других, вырвалась вместе со страстью. Мне казалось, что мои собственные чувства топят меня, не давая вздохнуть.
Но не меня одну. И я впервые могу это сказать с полной убежденностью.
Ноар притягивает меня к себе и приподнимает над землей. Тем временем мои руки обхватывают шею мужчины, от чего наш поцелуй только углубляется.
— Вернусь, — шепчу я. Надеясь про себя на то, что и он выживет и дождется меня. — Обещаю.
Только и ты останься в живых, — говорю уже про себя и спускаюсь под землю.
Глава 10.4.
Каждый
Я закидываю руки назад и вытягиваю парные клинки. Руки по привычке совершают двойное вращения в обе стороны для разминки. До меня доносятся шипящие звуки ционта, и я делаю шаг в нужную сторону. Коридор расходится по моему желанию, приближая меня к твари.
Земля передает мне, как Фойхт наверху также медленно продвигается по проходу и сворачивает в ущелье. Он вынимает меч и хватается за рукоять обеими руками.
Ционт ощущает наше приближение. Звуки бурление вызывают у меня тошноту. Это ционт переваривает еду, которую ему добывают его приспешники. Но я продолжаю аккуратно продвигаться вперед, не задумываясь о смерти чужой или своей.
«Бригида, он чувствует нас?», — слышу голос Ноара в голове.
«Мне тогда не показалось…», — удивленно думаю и тут же слышу ответ.
«Синхронизация. Она опасна при неравных потенциалах».
«Он знает, что мы здесь», — отвечаю на первый вопрос, вспоминая просьбу ректора не проводить синхронизацию с другими, и хмыкаю.
Когда же последняя стенка падает, то открывается вид на убежище ционта. Я встречаю его, широко улыбаясь, готовая принять любой конец своего пути.
— Ш-ш-ш, — яростно шипит тварь, шевеля корнями словно щупальцами. — Ты-ы-ы.
Передо мной предстает фиолетовое корневище с ярко-красными прожилками, с вытекающей зеленоватой жижой из нескольких отверстий. Едкая вонь заставляет меня поморщиться, но не отступиться. Корень неуклюже начинает поворачиваться в мою сторону, видимо хочет показать свое истинное лицо перед смертью.
Я крепче сжимаю рукоятки, чувствуя сжатие мышц перед боем. Последние секунды звучат набатом в голове, а удары сердца им вторят.
Перекошенная морда с одним мутным глазом, но с ярко-розовым зрачком разворачивается ко мне. Огромная пасть с желтым ядом на зубах раскрывается, открывая вид на пять языков, которые извиваются и тянутся на запах свежей крови, что бежит в моих венах. Одинокий глаз шарит по проходу, и в какой-то момент фокусируется на мне. Языки топорщатся в разные стороны, а затем мелко дрожат в моем направлении.
— Бри-иги-ида-а-а! — словно шелест звучит мое имя из пасти ционта.
Сдвинув брови, я встаю в стойку. Одна рука с клинком над головой, а другая чуть впереди меня. Прикрываю глаза на секунду, ловя контакт со землей и со струящей силой вокруг, и слышу шипение твари.
— Тво-о-я ма-аги-ия вку-ус-сна-а-я.
Сжимаю зубы, концентрируя силы на земле, чтобы образовать вокруг ционта плотный пласт, который вытолкнет его наверх.
«Пора!», — звучит приказ Фойхта, который ловит в воздушно-водяной клапан огромные пасти. Невидимая слегка мерцающая крышечка то открывается, чтобы поймать новую пасть, то закрывается, чтобы разрезать стебли. Боль ционт чувствует прекрасно. Корни начинают мельтешить, желая ударить и убрать причину их боли.