Академия (не)красавиц
Шрифт:
— Очень мне интересно, по какому такому делу ты оказываешься посреди ночи в спальне с мужчиной. Платье надеть? — рявкнул наследник славного рода.
Вот ведь! Сразу в точку.
— Не рычи! Меня у Фойтисов пытались скомпрометировать, я бежала в чём смогла.
— Что? — завопили три глотки.
— Серена, позволь мне, — вступил Эйнар. — У тебя есть домашняя лаборатория?
— Да, — ответила, не понимая столь резкую смену темы.
— Держи флакон, пойди проверь, что за зелье у тебя было в бокале на балу, потом возьмёшь колбы и вернёшься… Куда ей подойти? — спросил Эйнар спокойно.
— В малую гостиную
— Ну–у–у заче–е–ем? — простонал недовольно мой боевой маг.
А я так и замерла в коридоре. Упс! Так вот, почему папа замялся на мгновение, когда мы говорили о погоде. Умолчал о магической буре, чтобы я не сорвалась и не отправилась туда с Эйнаром. Все понимали, что мне он не сможет отказать, если я сильно–сильно попрошу. А в вопросе исследований моей страсти я становилась совершенно неуправляемой.
Попятилась назад в комнату, посмотрела через плечо на соучастника преступления по сокрытию важных сведений от помешанных на буре учёных.
— Буря?
— Как только мы закончим объясняться, а ты мне дашь информацию по зелью, сразу отправимся в самый её эпицентр. Я даже готов копать, — нашёл правильные аргументы мужчина.
Братья дружно хмыкнули, но дисциплинированно воздержались от комментариев. Уж они–то знали прекрасно, чем это чревато. И если кое–кто думает, что мы обойдёмся тремя колбами и поверхностными пробами, он глубоко заблуждается!
— Договорились! — довольно произнесла я и со всех ног бросилась в лабораторию, даже по перилам слетела, как иногда делала в детстве, лишь бы поскорее закончить с заданием.
В два счёта разделив зелье на компоненты, записала данные на лист, сделала несколько копий для удобства и полетела на крыльях любви к магическим бурям в сторону гостиной, звеня на весь замок связками зачарованных колб.
— Вот! — Торжественно вручила два листа Эйнару, остальные отдала братьям. — Мне не важно, всё ли вы сейчас обсудили, есть ли пострадавшие и смертельно раненные, нужна ли кому лекарская помощь, все остаются здесь терпеть и мучительно размышлять о том, как плохо обижать единственную сестричку и не написать ей заранее про самую сильную бурю столетия. Эйнар, мы отправляемся прямо сейчас!
Я едва не припрыгивала от возбуждения. Пока зелье уваривалось, я просмотрела сводки за последние четыре часа и едва не завизжала от счастья — редкая по силе буря как раз набирала обороты и, если верить прогнозу синоптиков, а им верить нельзя, но именно сейчас очень хочется, была в самом разгаре и ещё не пошла на спад.
— Серена, присядь. Пять минут и пойдём.
— Отправь меня одну.
— Ни за что! — воскликнули мужчины хором.
— Мелкая, иди сюда, — позвал старший меня к себе на колени. Он уже успел облачиться в халат и не щеголял голой грудью. Впрочем, обнажённые торсы в собственном доме хоть и были редкостью, всё же особо не смущали, а вот один конкретный… даже в одежде волновал всё моё существо.
Спорить со старшим братом в нашей семье было не принято. Авторитетный, властный, на двадцать лет старше второго, он был взрослым мужчиной к моменту моего рождения, поэтому относился ко мне едва ли не как к своему собственному дитятке, читай: командовал направо и налево. Впрочем, остальными тоже. Им же не мог вертеть даже отец, потому что характер у наследника рода был точь–в–точь,
Послушно уселась на колени брата и вдохнула знакомый с детства аромат. В отличие от остальных он никогда не изменял любимому парфюму и я была этому рада. Он дарил чувство защищённости. Поцеловала его в щёку, посмотрела преданно.
— У меня к тебе только один вопрос, принцесса, — начал старший. — Ты хочешь быть королевой?
Не сдержалась — дёрнулась. С шумом втянула воздух, так же шумно выдохнула.
— Нет. Но папа сегодня сказал — без вариантов. И не важно, с Никиасом или Эйнаром, — произнесла, опустив глаза в пол.
— Отец не единолично принимает решение, — вдруг заявил брат. — Есть и другие варианты. Другое дело, осознаёшь ли ты все плюсы и минусы, Серена, и здраво ли оцениваешь ситуацию. Сейчас ты устала и хочешь отдохнуть, перед тобой прежде не ставили подобные задачи, тебе интересно, но очень сложно. С непривычки. Поэтому я советую очень хорошо подумать и окончательно определиться, чтобы потом не кусать локти. Ривард, ты согласен с вариантами?
— Много ли их?
— Нет, не много. Совсем не много.
— Не внушай ей, что у нас есть выбор. Единственное, что сейчас можно переиграть — это снова женить моего отца на матери и усадить их на престол при полной поддержке драконов. Мы с Сереной получим лет сто–двести относительной, очень условной свободы, но закончится всё троном, — объяснил мне реальное положение вещей Эйнар.
– Наш вариант позволяет не тянуть.
— Да, Ожегофф отказался.
— А Никиас? Ведь он его сын. То, что незаконнорожденный, для артефакта значения иметь не будет, тот смотрит на принадлежность роду и уровень силы, — пискнула я.
– Да и всегда можно немного подкорректировать историю его рождения.
Братья переглянулись, затем синхронно, словно репетировали, перевели взгляды на моего спутника. Не нужно уметь читать мысли, чтобы понять смысл выражений зверских морд: «зачем ты ей сказал?»
— Не смотрите на него так, из Эйнара слова не вытянешь, я сама догадалась, плюс, мне сообщил об этом отец и то после того, как понял, что я уже в курсе.
— Ник на нашей стороне, Серена, но он даже близко не желает подходить к трону. Сказал, эта грызня не для него. По крайней мере, так говорит Ожегофф, — рассказал брат.
— А его величество? Он ведь под заклятием, да? Может, его освободить, излечить и пусть себе женится и дальше правит? — попробовала я найти ещё один аргумент в пользу других, лишь бы не садиться на протёртый Изольдой стул, который трон.
— Идея неплоха, — начал старший.
— Но королевская семья себя дискредитировала, — быстро произнёс Эйнар, закругляя разговор. — Всё, господа, вынуждены откланяться, буря не ждёт. Нам нужно ещё успеть вернуться и закончить у Фойтисов.
Я не могла не согласиться, но всё же… почему эта тема ему претит? Он желает надеть корону? Амбиции или есть ещё какие–то мотивы? А может… может он, как и Оганер де Луар уверен, что я загнусь от жизни простой замужней дамы? Может, они все правы? И отец. Он ведь знает меня лучше всех и тоже поёт ту же песню. И брат обнадёжил, но следом посоветовал хорошенько подумать. А ведь обычно он, несмотря на суровость и показательную снисходительность к женскому полу всегда прислушивался к младшей сестрёнке и часто осознанно шёл у неё на поводу.