Академия неслучайных встреч. Дом иллюзий

Казакова Светлана

Зная аппетит Кея, я сомневалась, что его подобная трапеза устроит, но до утра следовало дотерпеть. Откроется магазин, привезут свежий хлеб – очень вкусный, из тех, что нестерпимо хочется отщипывать по дороге, не донеся до дома. Ещё можно купить деревенского творога и есть его с вареньем из красной смородины, баночка которого нашлась в дальнем углу буфета. Но это всё завтра, а пока придётся удовольствоваться тем, что удалось отыскать в доме. Ещё и эти соседи со своими шашлыками… дразнят!

– Ужин готов! – возвестила я через десять минут, заглянув в гостиную. Кей стоял перед покосившимся сервантом, отправленным на дачу

после того, как родители купили новый, и разглядывал большую фотографию, копия которой стояла также в квартире. Там была запечатлена вся наша небольшая семья, включая меня пятилетнюю.

– Это ты? – спросил он, наклонив голову, чтобы получше рассмотреть. Волосы упали ему лицо, скрывая выражение глаз. – Такая смешная!

– Какая есть! – отозвалась я слегка ворчливо, но про себя с ним согласилась. Конечно, смешная. Туго заплетённые косички торчат в разные стороны, как локаторы на голове у мультяшного инопланетянина, глаза круглые и удивлённые, а гипюровое платье, кажется, состоит из одних сплошных светло-розовых оборочек. Вот бы посмотреть на Кея в детстве. Тоже, наверное, забавный был.

Похоже, фотография ему очень понравилась. Даже уходить не хотел, но напоминание о еде подействовало. Вот только предъявить ему накрытый стол с гордостью не удалось. Нечем было гордиться. Чай заварила, консервы открыла, не очень свежее печенье постаралась красиво разложить на большой тарелке. Каши пока открывать не стала – оставила, что называется, на чёрный день. Да и странно было бы смешивать рыбно-рисовые фрикадельки со сладкой ягодной кашей.

– Чем богаты, тем и рады, – повторила я бабушкину фразу и вздёрнула нос вместо того, чтобы понуро опустить голову.

Кей приподнял брови и подавил улыбку. Я придвинула к нему его порцию – раза в два больше моей. Консервы как консервы. Раньше, говорят, были лучше, но я тех времён не застала. А вот чай вкусный получился, ещё и смородиновые листочки туда добавила, и мяту. Запас всего этого хранился и на даче, и дома, чтобы всю осень и зиму пить травяной чай, вспоминая лето. Иногда удавалось раздобыть липовый цвет, пряно пахнущий июльским теплом и мёдом.

Когда Кей покончил со своей долей и посмотрел по сторонам, я задумалась над тем, чтобы всё-таки заварить каши из пакетиков и отдать ему обе, но тут он поднялся. Я поймала его задумчивый взгляд, и на меня вдруг нахлынула странная неловкость. Неизвестно, сколько времени прошло в академии, но по здешнему календарю мы не виделись целых три месяца. Расстались по причине загаданного мною желания, а встретились потому, что Кей решил найти меня и нашёл, будто на расстоянии почувствовал, как мне этого хотелось. Но что ожидает нас дальше?

– Можем выйти во двор, – предложила я. – Хочешь? Только переоденусь сначала.

К счастью, некоторый запас сменной одежды на даче имелся. Я торопливо сбросила чёрное платье, в котором ходила в университет, натянула джинсы, растянутую футболку и толстовку потеплее, нашла старые кеды. Промелькнула мысль, что, если Кею тоже захочется переодеться, нужно будет подобрать для него вещи двоюродного брата, который нередко приезжал на дачу.

Когда я вышла из дома, Кей уже сидел на крыльце. Веселье у соседей было в самом разгаре. Гремела музыка в стиле дискотеки девяностых, запах шашлыков стал ещё сильнее, а спиртное, судя по всему, лилось рекой. Этих людей я почти не знала, поэтому едва ли

они бы прислушались к моей просьбе не шуметь, рискни я высказать таковую. Увы, не всем нравилось отдыхать тихо, и фраза о том, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого, наверняка показалась бы им пустым звуком.

Я села рядом с Кеем, плечом касаясь его плеча, и меня, несмотря на скудный ужин и навязчивый грохот с соседнего участка, затопила сияющая радость. Он наконец-то был рядом – так близко, что я могла до него дотронуться. Это всё ещё казалось сказочным сном, и на какое-то мгновение, когда не обнаружила его в доме, я успела испугаться, что он снова исчез, только теперь навсегда.

– Хочешь, я сделаю так, чтобы им стало грустно? – шепнул мне на ухо Кей и кивнул на соседей. От его горячего дыхания по шее пробежали мурашки. Я покачала головой.

– Если они загрустят, то включат другую музыку.

– Думаешь?

– Уверена.

– Тогда ещё вариант, – заметил он.

– Какой? – забеспокоилась я. Судя по озорным янтарного цвета огонькам в глазах собеседника, тот уже что-то задумал. Главное, чтобы обошлось без нежелательных последствий.

– Увидишь, – откликнулся Кей. – Сиди здесь. Я сейчас вернусь.

С этими словами он встал и направился к забору, отделявшему наш участок от соседнего. Я встревожено смотрела ему вслед, но скоро темнота поглотила его фигуру, и даже звука шагов за музыкой не слышалось. Решив нарушить его просьбу, я вскочила на ноги и пошла в ту же сторону, но тут вдруг начался дождь. Неожиданно сильный и холодный. Я почти сразу промокла насквозь.

– Я же сказал, чтобы ты оставалась под крышей, – проворчал сердито знакомый голос, и я подняла глаза на Кея. Музыка смолкла, соседи спешно убирались в дом, возмущённо что-то выкрикивая. – Не надо было ходить за мной!

– Это ты сделал? – спросила я с изумлением. – Как? Я не думала, что ты умеешь вызывать дождь.

– Обычная стихийная магия, – ответил он.

– Ничего себе обычная… – пробормотала я.

– Долго ты собираешься тут стоять? Мокрая же вся! – поторопил меня Кей и развернул к крыльцу. – Скорее!

Я вбежала в дом, кое-как стянула с ног кеды и прошла в комнату, оставляя на полу мокрые следы. Меня настиг холод, захотелось тут же налить себе большую кружку чая. Но сначала требовалось найти что-нибудь ещё из одежды.

Кей последовал за мной, продолжая ворчать на моё безответственное поведение, но уже более мягко. В его интонациях слышалась забота, и осознание этого согревало, как наброшенное на плечи одеяло. Я обернулась и смерила его взглядом.

– На себя посмотри! Ни единой сухой нитки! – буркнула я. – Раздевайся немедленно! То есть, я хотела сказать… – добавила смущённо, заметив, как парня развеселили мои слова. – Ой, у тебя руки холодные, как лягушки!

– У тебя, думаешь, теплее? – насмешливо фыркнул Кей, щекотно скользнув таким же холодным носом по моей шее. Я положила руки на обтянутые влажной тканью рубашки плечи, запустила пальцы в мокрые волосы и зажмурилась, когда губы Кея накрыли мои. Контраст холода и пробежавшей по коже волны жара казался почти ошеломляющим.

Я собиралась выяснить, запер ли он как следует дверь, но Кей не дал больше ничего сказать. Уже целовал меня так, как давно хотелось, – долго, сладко, головокружительно. А ведь однажды уверял, будто не умеет!