Академия счастья, или Пирожные всегда в цене!
Шрифт:
Если они озвереют, у меня нет ни единого шанса!
Но даже не это осознание плотно вызывало панику откуда-то снизу, с центра живота.
Они ждали меня, планируя захватить в плен или… Александр, этот наместник с Земли…предал меня? Подставил самым наглым способом? Но… в противном случае, с какой целью он перенес меня сюда?
Всё-таки он знал, он точно знал, что существа находятся тут. И…
Винсента здесь точно нет. А еще…я попала в какое-то другое измерение, и помощи мне ждать неоткуда…Да
Наверное, он это сделал специально, чтобы я могла стоять и не свалилась в обморок у его ног. А потом элегантно исчез, под глупым и неправдоподобным предлогом.
От осознания своей беспомощности, я сжала кулаки. Это же надо быть такой наивной и глупой дурочкой! А я еще дулась на Винсента и Джуна, что они неправильно общаются со мной и нестабильные эмоционально.
Попасться так неразумно, так глупо в ловушку!
Меня подхватили под руки толстые липкие лапы живорунов и потащили вглубь леса.
Я была в странном отупении, прострации, и хотя рядом раздавались возгласы, крики, брань, и живоруны уже не стесняясь, шумели, я слышала только гул.
Если в моей жизни и была какая-то колея или проторенная дорожка восприятия, то меня из нее выбили.
Наверное, попадая в плен каждый чувствует нечто похожее.
— Матушка Виринея, ну почему так?!! — прошептала я.
Она говорила мне, предупреждала…Вот только я не помню, о чем. Сейчас силы истекали из меня по венам тоненькими струйками, и я не сомневаюсь, живоруны это чувствовали и радовались.
Как он там говорил? Живоруны — воплощение человеческой и людской злобы, ошибка фей?
Получается, и я в какой-то мере ошибка и сейчас меня убьют, потому что нужно предоставить место другим, улучшенным и правильным?!
"Но я хотя бы сделаю это с высоко поднятой головой!" — прошипел внутренний голос.
Я вздернула подбородок и закрыла глаза. Силой воли собрала остатки сил и направила на то, чтобы идти ровно, не сгибая спину. Было сложно, но я держалась. Несколько секунд или часов — сказать было бы сложно.
… Лапы живорунов отпустили меня в самый неожиданный момент, когда я подняла правую ногу и сделала шажок.
Покачнувшись, я потеряла равновесие и полетела вниз, но в последнюю секунду меня подхватили чьи-то руки. Я успела подумать, что все-таки не упала на колени, и это хорошо, ведь моя гордость сохранена, и… потеряла сознание.
Мне стал сниться сон, будто я бесконечно долго падаю в бездонную пучину, и нет дна и края этой синей воронке из звезд.
Один резкий щелчок и вот я уже лежу на кровати. Очнулась я от от прикосновения — жаркий пылающий лоб коснулось нечто прохладное. И это была женская
— Глупышка, — услышала я нежный тихий голос и распахнула глаза, — Разве можно так транжирить энергию? Чувства самосохранения у тебя совсем нет?
Матушка Виринея сидела на кровати, прекрасная и добрая, как всегда. Сегодня она была женщиной среднего возраста с коричневым пучком и в цветастом сарафане. Смотрелось это очень мило и по-домашнему. А еще…Глядела она на меня с таким участием и умилением, что я почувствовала себя неловко. Не оправдала доверия.
Ворвалась, или, вернее, свалилась, как снег на голову.
— Простите, что побеспокоила, — запинаясь, прошептала я.
Меня наградили грустной улыбкой.
— Ты такая непослушная, — покачала она головой, и убрала руку.
Освежающий и бодрящий эффект исчез и я почувствовала себя снова дурно. Как будто болела долго и единственным лекарством была ее рука.
Где-то сбоку распахнулась со стуком дверь. В комнату вошел желейчик с подносом и громко поздоровался. Деловито прошаркал к кровати и поставил на тумбочку стакан, спросив также про ужин.
Но матушка Виринея сказала, что сегодня не будем. А Лике нужны другие живительные силы.
Потом повернулась ко мне.
— Тебе не нужно искать подтверждения своим словам. Тебе не нужно заверять свои чувства у других. Неважно, феи они или люди. Живи своей жизнью!
Я покосилась на стакан, но так, как мне никто не предлагал испить из него, со вздохом повернулась к матушке Виринее. Кажется, я натворила кучу дел и сейчас меня будут отчитывать.
Подтянулась и села на кровати, готовая к любым нравоучениям.
— Твоя позиция в корне неверна. Выпей, — матушка Виринея поднесла мне стакан, — Я не твоя мама и не несу ответственности именно за тебя, как за личность. Оставлю родителям радость вправлять тебе мозги…
Тон моей знакомой посуровел.
— Но меня возмущает твоя позиция как женщины. Запомни: ты — никому ничего не должна. Не нужно оправдываться, хитрить и притворяться. Делай то, что тебе нужно. Твоему сердцу…И выпусти уже, наконец, свое женское начало! Пусть оно расцветет ярким и сочным цветком. И пчелы…Все! будут твоими…
Напиток был сладким и вкусным. Под такой можно выслушать всё, но интуиция подсказывала, что матушка Виринея говорит важные вещи. Пока я, конечно, не ассоциирую себя с цветком, но глобально…
— Марта мне не поможет?
— Нет…Грядут перемены, — глаза напротив из карих превратились в голубые, — Ты должна быть наготове. Сохранять, копить силы так, чтобы вовремя дать отпор. Не внешним раздражителям и обстоятельствам, а самой себе — если вдруг струсишь.
— Ага… — я огляделась в комнате, — Вы всегда живете в избушке? Это — перекрестки миров?