Академия Сердцеедов. Обман
Шрифт:
Безголовый демон вскоре упал и растёкся бесформенной черной лужей среди обломков. Второй из мелких тоже замедлился и был на последнем издыхании, но вот большой…
Большой только входил во вкус. Ловушки не причиняли ему вреда, только злили. Набираясь все больше сил, он легко крушил щиты, которые ставились на своем пути защитники. Раскидывал их, лишь по чистой случайности, не нанося смертельных травм.
После очередной атаки, я с ужасом заметила, что кровь заливала всю правую сторону лица Меррана, а движения
Им не вытянуть! Демон слишком сильный!
В тот момент, когда я уже была готова выскочить из своего укрытия с булыжником наперевес, и будь что будет, потому что без этих двоих я все равно не жилец, прямо напротив меня красной молнией полыхнул разрез. Потом еще раз по тому же месту, и еще.
Пространство дрогнуло, раскрывая проход, и я увидела перед собой незнакомого мага, а за ним – Хор’Рейна и лютую физиономию Райдо, и других магов.
Они хлынули внутрь, тут же распределяясь по периметру. Оттеснили в сторону потрепанного Меррана и Лекса, накрыв их такими щитами, что налетевший было демон, отскочил в сторону как резиновый мяч.
Кто-то вытащил меня за ширку и поволок к сверкающему выходу. Я не поняла кто это был, потому что почти ничего не видела. Причиняя боль глазам, в воздухе полыхали плетения, сливаясь в гигантскую сеть.
Последнее, что я увидела перед тем, как меня вытолкнули из пещеры, это то, как эта сеть с шипением захлестнула демона и придавила его к полу, врезаясь в черное тело, словно овощерезка в податливый клубень.
Я слышала неистовый вопль демона, чувствовала омерзительный запах его внутренностей. А потом меня тряхнуло, вышвырнув с другой стороны портала прямо в руки наших целителей.
— Найтли! Жива?!
— Да, — просипела я и позорно отключилась.
Глава 12
Сколько была без сознания — не знаю, но пришла в себя уже в лазарете, на жесткой койке, укрытая одеялом по самый подбородок и с жуткой головной болью.
Кажется, даже попыталась сесть, но вместо этого айкнула и повалилась обратно.
Было больно.
Неуклюже приподняв край одеяла, я увидела, что руки мои были обмотаны бинтами, тело тоже. Пахла я как лавка аптекаря — травами, спиртом, а еще чем-то горьким.
— Лежи, — строго сказала целительница, появившаяся на пороге.
Я покорно опустилась обратно на подушку. Она подошла ближе и аккуратно сдвинула шелестящее одеяло в сторону.
— Что со мной? — шепотом спросила я, давясь от страха, — все плохо? Умираю?
Он хмуро взглянула на меня, потом открыла склянку, стоящую на прикроватной тумбочке, налила в маленький стаканчик темно-коричневую жидкость и протянула мне:
— Пей.
Я сделала глоток и закашлялась, когда что-то едкое и крепкое обожгло горло.
—
— Но…
— Пей!
Зажмурившись, я проглотила остаток отравы и снова закашлялась.
— Обморожение у тебя. Видать немного прихватила ледяная.
Немного? И так больно? Что же происходит, когда много?
— Я не чувствовала боли…
— Там все, что могло болеть – отмерзло. А сейчас восстанавливаем, вот и чувствительность возвращается. Терпи, пей настойки, не мешай лечению и скоро встанешь на ноги.
— И долго мне лечиться? — уныло спросила я. В отличие от сестер, которые всегда со смаком проводили время на больничной койке – стонали, требовали ухода, и чтобы я им прислуживала, я болеть не любила. Потому что мне не то, что прислуживать никто не собирался, так еще и от обязанностей не освобождали. Больная, не больная – вперед и песней.
— Не переживай. Сессию не пропустишь.
— Но ведь она начинается послезавтра.
— Вот я и говорю – не пропустишь. Спи.
— Я не хочу.
— Спи!
Возразить во второй раз я не успела, потому что глаза взяли и слиплись.
Я даже не успела спросить, чем закончилась битва в подвале и как дела у остальных, а так же предупредить, что мне срочно надо рассказать Ректору тайну бумажных сердец.
Повторное пробуждение случилось на следующий день.
Чувствовала я себя гораздо лучше. На теле уже не было повязок, лишь руки, которым досталось больше всего, были по-прежнему обмотаны пахучими бинтами.
— Очнулась? — в этот раз ко мне пришла другая целительница.
Она проверила повязки, поводила надо мной прозрачно-голубым кристаллом и удовлетворенно кивнула:
— Вечером отпустим.
— Что с остальными? Все живы? Как Лекс? Магистр Мерран?
— Все целы. Магистра заштопали и в тот же день отпустили, уж больно он деловой был и отказывался отдыхать. Лекса продержали в лазарете ночь – сломанные ребра и ожоги, а с утра он уже сбежал. У остальных ушибы, царапины и ничего серьезного.
— Выходит, только я долго на койке провалялась.
— Ты девочка, тебе можно, — улыбнулась она и потрепала меня по плечу, — полежишь до вечера, от дохнешь и пойдешь к себе…
Однако отдохнуть мне не удалось, потому что ровно через секунду где-то в коридоре раздались многочисленные шаги и строгое ректорское:
— Очнулась?
Целительница была недовольна тем, что пациентку не могут оставить в покое на время лечения, но спорить с Хор’рейном она не посмела, только проворчала:
— Не перегружайте ее сильно.
— Ее перегрузишь, — хмыкнул Райдо, последним вошедший в мою палату.
Итого пожаловало семеро. Ректор, Мерран, Райдо, глава стражи Хайса, двое каких-то незнакомых магов и Хейден.