Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле
Шрифт:
Мы свернули в сторону спального крыла. Пока шагали по коридору мимо снующих туда-сюда студентов, я спросила у Рэйеса:
– Ты можешь по-человечески объяснить, что между нами произошло утром?
– Ты про искры страсти, промелькнувшие между нами?
Попыталась больно стукнуть Рэйеса кулаком по плечу, но он успел увернуться, и моя рука ударила просто в воздух.
– Я про твои невнятные красные глаза и мой странный обморок после того, как на тебя без очков посмотрела! – прошипела яростно. – Что со мной произошло? Как, чем и почему ты на меня воздействовал?
– Могу, конечно. Но не хочу.
– Хэй! Я имею право знать, в конце-то концов!
– Потом расскажу.
– Нет, я хочу сейчас узнать всю правду!
– Потом, – упрямо повторил Рэйес. – Напомню, что тебя никто, кроме меня, не видит, а значит, мне не следует на людях болтать с тобой так, будто я с другом или подружкой под руку иду. На меня и так уже косо смотрят, а ты же сама просила до выхода из академии никому про твою проблему не говорить. Ну вот и дождись, пока мы дойдем до спальни хотя бы.
Стоило ему это сказать, как навстречу нам из-за угла вывернул профессор Обернон. В руках у него был факультетский журнал третьего курса, взгляд его маленьких серо-зеленых глазок был направлен на Рэйеса.
– С кем вы разговаривали, адепт Рэйес? – с подозрительным прищуром спросил профессор.
– А что, в этом мире не принято разговаривать вслух с самим собой? Законом тоже, что ли, запрещено? – Рэйес мастерски изобразил на лице смесь из удивления и ужаса, мне аж захотелось поаплодировать его актерскому таланту.
Взгляд Обернона смягчился.
– Нет, конечно, не запрещено. Но это действительно не принято в обществе. Считается у нас чудачеством, у окружающих могут возникнуть вопросы в духе, а не сошел ли человек с ума? Так что не рекомендую впредь вести себя подобным образом. Вас могут неправильно понять.
– Спасибо за информацию, профессор! – расплылся в лучезарной улыбке Рэйес и отвесил почтительный полупоклон. – Учту, но не обещаю, что прям сразу смогу избавиться от этой дурной привычки. Успел уже привыкнуть к пустой болтовне с самим собой, это порой так успокаивает…
Обернон слегка улыбнулся, но взгляд его оставался всё таким же колючим и холодным. А еще… а еще мне показалось, что он осматривает пространство вокруг Рэйеса, будто силится найти что-то… или – кого-то?
– У вас сейчас по выданному расписанию идут занятия с мисс Фил, – заметил профессор Обернон, сверяясь с каким-то бланком среди кипы бумаг в руках. – Но вы почему-то не на занятиях, а шатаетесь тут по коридорам. Почему? Объяснитесь.
Рэйес что-то защебетал про то, что сейчас зайдет в спальню, чтобы принять душ после изнурительной общей тренировки, а потом как раз отправится на занятия со мной, так как я якобы перенесла тренировку на попозже. Скороговоркой распрощался с профессором Оберноном и поторопился свернуть на лестницу, ведущую непосредственно в спальное крыло.
Я на секунду задержалась, чтобы проследить за Оберноном. Тот тоже задержался и какое-то время с поджатыми губами смотрел в спину уходящего Рэйеса, потом резко развернулся и зашагал прочь.
– Не нравится мне, как он зыркал по сторонам и задавал
– Мне тоже так показалось, – очень тихо и почти не разжимая губ произнес Рэйес. – Но я уверен, что он тебя не увидел.
– Кстати, есть идеи, почему только ты меня видишь?
– Ну это же очевидно, – издевательским голосочком протянул Рэйес. – Потому что ты мне судьбо-о-ой предназначена, все дела…
От моего очередного болезненного тычка в бок кулаком Рэйес не стал уворачиваться, а просто резко остановился и присел на одно колено, чтобы якобы проверить свои развязавшиеся шнурки на ботинках. Но в этот раз я не просто ударила в воздух, а случайно попала в стену кулаком и зашипела от боли, хмуро глядя на покрасневшие костяшки.
– Скорее всего, всё очень просто: я умею видеть какие-то более тонкие материи, которые не видит рядовой сумрачный странник, – как ни в чем не бывало продолжил Рэйес, поднявшись и продолжив путь. – Если я умею погружаться глубже третьего уровня сновидений, почему ты удивляешься тому, что я вижу и чувствую тебя? Мы, кстати, пришли.
Он рывком открыл дверь с цифрой «шестьдесят девять», и мы вместе шагнули в комнату.
Факультетские спальни в Академии сумрачных странников выглядели весьма комфортабельными. Небольшие, но все – с шикарными кроватями, о да. Так как кровати у нас являлись основным рабочим местом, то спальни даже первокурсников были оборудованы с максимальными удобствами. Сине-золотистое убранство комнаты радовало глаз, на кресле лежало аж несколько вариантов сине-золотистых клетчатых пледов и одеял, а кровать буквально утопала в подушках самых разных размеров – на любой вкус и цвет, всё для того, чтобы адепт мог комфортно устроиться, максимально быстро заснуть и оставить свое тело лежать тут со всеми удобствами.
На одной такой синей подушке с красивой золотой вышивкой и висящими «кисточками» возлежал Его Величество Фамильяр – именно такая ассоциация возникла, глядя на маленькую морскую свинку, развалившуюся на подушках с королевским видом. И в окружении арахиса, конечно же.
При нашем появлении фамильяр Кобай, однако, мигом потерял интерес к орехам, на эмоциях аж перевернул случайно миску с вкусняшками и радостно забегал вокруг подушки, тараторя:
– Ну наконе-е-ец-то ты привел ее жухать! Давно пора, еще с утра об этом говорю! Ты помнишь мою утреннюю мудрость, а, Рэюшка?
Зверек бросил на меня влюбленно-фанатичный взгляд и с чувством так пропел писклявым голосочком:
– Кто жухает всех по утрам, тот поступает мудро! Тарам-парам, парам-тарам, на то оно и утро!..
Я так и села, как говорится. Не на пол, благо рядом кресло стояло, но и на полу бы разлеглась после таких заявлений и песенок.
– Мистер Кобай, как вы относитесь к шашлыку из морской свинки? – издевательски нежным голосочком спросила я.
– Я к нему не отношусь, – деловито ответил зверек. – Но готов поспорить, что шашлыком скоро станешь ты, Рэюшка ща как пронзит тебя, как пронзит!..