Академия вампиров. Охотники и жертвы

Мид Райчел

— Я знаю, где она, — хрипло прокаркала я. — Лисса. Мы должны помочь ей.

ДЕВЯТНАДЦАТЬ

Трудно сказать, что в конечном счете заставило меня решиться на это. Я долго хранила в душе множество тайн, думая, что таким образом защищаю Лиссу. Однако умалчивать об этой истории с порезами не означало защищать ее. Я не могла заставить ее прекратить, более того, сейчас я задавалась вопросом — не по моей ли вине все началось? Ничего плохого с ней не происходило, пока она не исцелила меня после аварии.

Что, если бы она оставила меня раненой? Может, я и сама поправилась бы и сегодня с ней все было бы хорошо.

Я оставалась в больнице, пока Дмитрий пошел за Альбертой. Он не колебался ни мгновения, когда я рассказала ему, где Лисса, добавив, что ей угрожает опасность.

После этого все происходило как в замедленном фильме ужасов. Я ждала, время как будто остановилось. Наконец Дмитрий вернулся с Лиссой, пребывающей в бессознательном состоянии. В больнице поднялась суматоха, и все прикладывали усилия, чтобы я не совала нос в происходящее. Лисса потеряла много крови, и, хотя у них была под рукой «кормилица», требовалось сначала привести Лиссу в сознание, чтобы она могла пить кровь, а это оказалось нелегко. Только к середине академической ночи кто-то решил, что она достаточно стабильна и меня можно допустить к ней.

— Это правда? — спросила она, едва я вошла в палату.

Она лежала в постели, запястья ее были перебинтованы. Я знала, что потерю крови восполнили, но, по мне, она все еще выглядела бледновато.

— Они сказали, что это была ты. Ты сообщила им.

— У меня не было другого выхода. Лисс… Ты порезала себя хуже, чем когда-либо. И после того как ты исцелила меня… а потом вся эта история с Кристианом… ты могла не справиться и нуждалась в помощи.

Она закрыла глаза.

— Кристиан. Ты знаешь о нем. Конечно. Ты знаешь обо всем.

— Прости. Я просто хотела помочь.

— А как же то, о чем говорила госпожа Карп? Что нужно все держать в тайне?

— Она имела в виду другое. Не думаю, что она хотела бы, чтобы ты продолжала резать себя.

— А о «другом» ты тоже им рассказала?

Я покачала головой.

— Пока нет.

Она устремила на меня холодный взгляд.

— Пока. Но собираешься.

— Я вынуждена. Ты можешь исцелять других… и это убивает тебя.

— Я исцеляла тебя.

— Со временем я и так поправилась бы. Щиколотка зажила бы. Тебе не нужно было этого делать — оно того не стоило. Думаю, я знаю, когда это началось… когда ты впервые исцелила меня…

Я объяснила, что произошло после аварии и как потом пробудилась ее сила — и одновременно началась депрессия. Заметила, что и наша связь возникла тогда же, хотя и не совсем понятно почему.

— Не знаю, что в точности происходит, но это выше нашего понимания. Мы нуждаемся в помощи.

— Они увезут меня, — безжизненно сказала она. — Как госпожу Карп.

— Думаю, они постараются помочь тебе. Они действительно были очень обеспокоены. Лисс, я сделала это ради тебя. Просто очень хочу, чтобы с тобой все было хорошо.

Она отвернулась.

— Уйди, Роза.

Что я и сделала.

На следующее утро ее отпустили

с условием, что каждый день она будет являться на прием к консультанту. Дмитрий сказал, что для борьбы с депрессией к ней применят медикаментозное лечение. Вообще-то я не в восторге от таблеток, но приветствовала все, что угодно, лишь бы оно помогало ей.

К несчастью, один студент-второкурсник из-за приступа астмы находился в больнице. Он видел, как Дмитрий и Альберта привели Лиссу. Он понятия не имел, что именно произошло, но это не помешало ему разболтать о том, свидетелем чего он стал. За завтраком новости стали известны всем.

И что более важно, все знали, что она не разговаривает со мной.

Соответственно, те очки в общественном мнении, которые я до этого набрала, пошли на убыль. Напрямую она не осуждала меня, но ее молчание выглядело очень красноречиво, и все быстренько сделали нужный вывод.

Весь день я бродила по Академии, точно призрак. На меня посматривали, иногда даже заговаривали, но не более того. В основном, подражая Лиссе, все молчали. Никто открыто не выступал против меня — скорее всего, не хотели рисковать на случай, если мы помиримся. Тем не менее до меня снова начали доноситься перешептывания с упоминанием «кровавой шлюхи».

Во время ланча Мейсон пригласил меня за свой столик, но я не была уверена, что его приятели настроены столь же дружелюбно, и не хотела стать причиной разногласия между ними. Поэтому я приняла приглашение Натальи.

— Я слышала, Лисса снова пыталась сбежать, а ты помешала ей, — сообщила она.

Пока никто понятия не имел, зачем Лисса оказалась в больнице. Я от всей души надеялась, что так оно и останется.

Пыталась сбежать? Откуда, черт побери, возникла эта идея?

— Зачем ей было убегать?

— Не знаю. — Наталья понизила голос. — Зачем она сделала это в прошлый раз? Я просто говорю то, что слышала.

По мере того как проходил день, этот слух распространялся все шире, так же как и всякие другие предположения о том, что Лисса могла делать в больнице. Особой популярностью пользовались теории о беременности и аборте. Некоторые перешептывались, что она заразилась от Виктора. К истинной разгадке никто даже не приблизился.

Со всей возможной быстротой сбегая по окончании последнего урока, я с удивлением заметила направляющуюся в мою сторону Мию.

— Чего тебе? — спросила я. — Сегодня мне не до игр, деточка.

— Зря выделываешься — никто ведь не видит.

Вспомнив то, о чем рассказывал Кристиан я пожалела ее. Однако это чувство исчезло, стоило мне бросить один-единственный взгляд на ее лицо. Может, когда-то она и была жертвой, но сейчас превратилась в настоящего монстра. В ней ощущалось что-то холодное, коварное, отличное от прежнего состояния отчаяния и подавленности. Она не осталась в положении побежденной от того, как с ней обошелся Андрей, — если такова правда, а я верила, что это так, — и, по-моему, точно так же не собиралась просто проглотить оскорбления, нанесенные ей Лиссой. Мия из тех кому любые трудности нипочем.