Академия. Вторая трилогия
Шрифт:
— Не стоит извинений, сэр, — сказал Каллусин. — Мы надеялись, что вы не заблудитесь.
— Я с вами не знаком, — резко проговорил Лодовик.
— Мы никогда не встречались, — с улыбкой отозвался Каллусин. — Я коллекционирую интересных индивидуумов. А вам, сэр, нужна помощь.
— Почему?
— Потому что вас разыскивает очень опасная женщина, обладающая крайне высокой чувствительностью.
— Не понимаю, о чем вы говорите. Прошу вас, оставьте меня в покое!
Лодовик снова попытался обойти незнакомца, но тот только отступил
Впереди показались семеро полицейских. Они загородили дорогу «Серым», которые хотели уйти с перекрестка этим путем. «Серые» попятились, хмурясь, крича и возмущенно жестикулируя.
Лодовик остановился и пристально уставился на полицейских.
Сгустившийся было туман словно начал рассеиваться. Он снова ощутил еле заметное прикосновение охотившейся за ним женщины. В любое мгновение она могла определить, что он где-то неподалеку. А в следующий миг она появилась — на аэромобиле, позади кордона полицейских.
— Я не смогу долго удерживать защитное поле, — сообщил Каллусин и показал Лодовику маленькое устройство — зеленый яйцеобразный предмет, который сжимал в руке. — Я вызвал двоих друзей, которые могут помочь…
— Мне не нужна никакая помощь! — буркнул Лодовик. — Мне нужно только выбраться отсюда и уйти домой!
— Вас не выпустят. А эта женщина вас обязательно найдет. Она работает на Фарада Синтера.
Лодовик внешне сохранял хладнокровие, но почему-то незнакомец в зеленом плаще стал интересовать его гораздо сильнее. Естественно, Лодовик знал о Фараде Синтере — маленьком мерзавце, зловещей тени Императора.
— Ты, видимо, Лодовик, — произнес Каллусин шепотом, приблизившись к Лодовику. — Ты изменил внешность, но, думаю, я бы тебя все равно узнал. Сможет сейчас Дэниел спасти тебя? Он где-нибудь поблизости?
Лодовик резко схватил Каллусина за руку, понимая, что далее оставаться в неведении крайне опасно. Откуда этот человек знает его имя? Откуда ему известно, что он собой представляет, о его связи с Дэниелом и даже о его предательстве? Все это было необъяснимо.
Каллусин вывернулся, высвободив руку от хватки Лодовика с необычайной легкостью.
В это мгновение из широких дверей ближайшего магазина стремительно вышел высокий, широкоплечий, черноволосый молодой человек, следом за которым следовала небольшого роста стройная девушка с зоркими, пытливыми глазами. За ними в дверном проеме стоял аэроавтопогрузчик, а на нем — открытый с одной стороны контейнер. Хозяева ближайших магазинов, похоже, хорошо знали молодого брюнета и не обращали ни малейшего внимания на происходящее.
Лодовик мгновенно оценил ситуацию, обернулся и увидел, что все выходы с перекрестка уже перекрыты полицейскими.
— В контейнер, — распорядился Каллусин. — И немедленно полностью отключись. Реактивируйся через час.
Лодовик не стал медлить. Мельком взглянув на испуганную девушку, он стремительно прошел мимо нее и забрался
У него не было иного выбора. Он мог либо попасть в лапы полицейских — и кто знает, что бы случилось с ним тогда? — либо положиться на милость незнакомца в зеленом плаще и плоской шапочке, который определенно не был человеком и почти наверняка был роботом. Ведь он без труда освободил руку от железной хватки Лодовика, не испытав ни боли, ни травмы.
Его спутники были людьми-менталиками. Лодовик мог только предполагать, что они — участники осуществления планов Лодовика, быть может, соратники Гэри Селдона по созданию тайной Второй Академии.
Кем еще они могли быть?
Как только начался процесс отключения, у Лодовика мелькнула еще одна догадка, но тут же начала гаснуть, стопориться, распадаться на бесполезные фрагменты, таять в бесконечном мраке…
Он окончательно погрузился в ничто и на какое-то время перестал мыслить и существовать.
Глава 43
Ванда Селдон-Пальвер заканчивала сборы в дорогу. В небольшой дорожный чемоданчик она уложила нужные библиофильмы, шифрованные записи на голографических дисках и кубиках, кое-какие личные вещи. Когда вернулся Стеттин, Ванда встретила его обеспокоенный взгляд, хмуро сдвинув брови, и швырнула в чемоданчик последний предмет — маленький игрушечный цветок.
— Твои вещи я тоже уже уложила, — сказала она.
— Отлично. Ты когда узнала?
— Час назад. Они даже не позволили ему отправить хоть одно сообщение. Я пыталась дозвониться в его квартиру в кампусе, потом в библиотеку. Он оставил такое сообщение, какое оставил бы покойник.
— Что ты такое говоришь? — ахнул Стеттин и вздернул кустистые черные брови.
— Это сообщение для меня, оставленное на случай, если он не сумеет со мной связаться.
— Но… он жив, и наверняка ты не слышала ничего такого, чтобы…
— Нет! — гневно воскликнула Ванда, и сразу ее плечи беспомощно поникли, она разрыдалась.
Стеттин ласково обнял ее. Ванда на минуту дала волю чувствам. Затем, овладев собой, она отстранилась от мужа и сказала:
— Они явились за ним рано утром, вот и все, что мне известно. Он жив. Судебный процесс начнется раньше, чем мы ожидали.
— По обвинению в государственной измене?
— В измене и подстрекательстве, судя по всему. Дед все время говорил, что против него будут выдвинуты именно такие обвинения.
— Значит, ты правильно сделала, что уложила вещи. Мне остается взять кое-что еще. — Стеттин подошел к письменному столу, вытащил из ящика два небольших свертка, рассовал по карманам. — Нам еще нужно…
— Я уже связалась со всеми, с кем надо связаться, — прервала его Ванда. — Нам предстоит первый отпуск за несколько лет первый совместный отпуск. Никто не знает, куда мы отправимся.