Академия

Снежкин Владимир

— Хромой! Выдай этих ублюдков сюда! — раздавшийся с улицы рев заглушил стоявший в таверне гомон. — Иначе я разберу эту выгребную яму до самого основания!

— Зурилий, успокойся! — рыкнул Хромой в ответ. — Это студиозы!

— Мне плевать! — ну, слава моим ботинкам… Диалог начался. Есть надежда, что неловкую ситуевину разрулим мирно. — Они мне в рожу плюнули!

— Пойми, они много выпили. Не контролировали себя. Завтра проспятся, принесут тебе свои извинения!

— Что??? Да знаешь, куда я засуну им эти извинения???

Да я их…

— Зурилий! еще раз говорю тебе… — Хромой начал увещевать десятника, взывая его к разуму.

Мол, что скажут господа маги, если двух студиозов Академии посадят на кол, как хотел сделать уважаемый Зурилий. Главное, удары прекратились, и пришла пора поискать вторую парочку.

— Сиплый, а где Насри и Тин? — опередил меня Содер.

— А? — встрепенулся Сиплый. — А-а-а… Эти… Они наверху. Герда их к девчонкам отвела.

— Куда?

— К девчонкам, говорю, на второй этаж. Хромой же при вас сказал, чтобы им ни в чем не отказывали. Вот я и передал их Герде, когда тот, что с косым глазом заорал, чтобы ему баб подавали, — Сиплый махнул рукой в сторону лестницы на второй этаж. — Причем штук пять сразу. Одной ему мало. Он же, по его словам, первый альфа-самец во всей Академии.

Содер сочно выругался.

— Ясно, — я схватил американца за руку и потащил на второй этаж. — Бегом за нашим альфа-самцом!

Взлетев вверх по лестнице, мы услышали громкий женский смех, доносившийся из ближайшей комнаты. И мужское кряхтение.

— Это они! — подскочив к двери, я открыл ее ударом ноги.

Первым, что мне бросилось в глаза, были ладные фигурки целого десятка девушек. Все они были одеты, и звонко смеялись, не обратив на наше появление никакого внимания. Они смотрели в сторону окна, в котором…

— Насри!!! Ти-и-ин!!! — взвыл я, увидев, что наши товарищи стояли на подоконнике большого окна, и мочились на улицу.

С учетом того, что окно находилась как раз над дверями таверны, где прямо в этот момент десятник городской стражи Зурилий вел переговоры с Хромым, можно было смело говорить о том, что место для туалета было выбрано не самое удачное.

— Кошмар! Димон, это полное фиаско, — выдал американец, даже не попытавшись снять хихикающих парней с подоконника.

— Я тебе не Димон!!!

Бросившись вперед, я с ужасом ожидал, когда внизу обнаружат, что падающие капли дождя это и не дождь вовсе. Может, пронесет и они не заметят?

— Зурилий!!! — дружный рев сразу нескольких глоток заставил содрогнуться весь квартал. Не пронесло… — Наверху!!! На нас помочились!!!

Екарный бабай! Заметили… Я сдернул с подоконника Тина, затем сопротивляющегося Насри. Молодец, парняга… Настойчивый. Не любит останавливаться на полпути. Хотел завершить начатое, и опорожнить на стражников весь свой мочевой пузырь. До конца.

— Чего стоишь?!? — пнув Насри, рявкнул я на Содера.

Девчонки стайкой выпорхнули

из комнаты, и мы остались одни. Я, америкос, и два нетрезвых тела из числа местных. В окно влетело копью, пролетело через всю комнату, и отскочило от стены. Вопли на улице стояли такие, словно в этот мир, вслед за нами, пришла Варфоломеевская ночь.

— А что делать-то? — захлопал глазами Содер.

— А я почем знаю??? — я в сердцах пнул схватившегося за мою ногу Тина. — Ты же у нас мозг! Ты же все обдумал, когда этих альфа-самцов, ни разу в жизни не пробовавших пива, одних оставил!

Внизу стук в дверь стоял такой, что я не понимал, как стражники ее еще не выбили. Маты, отборная брань, угрозы, вопли, рев — все смешалось в единой какофонии.

— Может, попробуем через окно, которое на другую сторону таверны выходит? — растерянно предложил Содер.

— Давай. Бери Насри, а я — Тина.

Взвалив на себя брыкающиеся тела, мы с огромным трудом спустились на первый этаж, намереваясь пройти на кухню, откуда имелось окно на другую сторону здания.

— Нам еще возвращаться за этими, — прокряхтел Содер, мотнув головой в сторону Хантердея и Моэля.

— Нужно помощь попросить, чтобы в одну ходку справиться, — я сбросил Тина на пол, и шагнул к Сиплому, спина которого мелькала на фоне собравшейся около входных дверей толпы.

В этот момент раздался треск, и толпа подалась назад.

— Где они? — от радостного рева десятника пламя в освещавших таверну светильниках испуганно затрепетало.

— Зурилий! Одумайся! — накрыл таверну крик Хромого.

Толпа вдруг раздалась в стороны, и в образовавшемся коридоре я увидел стражников. Нет, они не были злыми. Они были осатаневшими. Впереди стоял могучий десятник, закованный с ног до головы в броню подобно римскому легионеру.

Нет, не римскому. И не легионеру. Накачанный, со сверкающим взглядом и обнаженным клинком в руках, он был подобен богу войны, снизошедшего в Синюю яму с самого Олимпа.

— Вот вы где! — Зурилий не говорил, шипел сквозь зубы.

— Мы являемся студиозами, — распрямился Содер. — Прошу вас не забывать об этом!

— Студиозы, значит, — зло оскалился десятник, и смахнул мокрые волосы со лба. Я не стал уточнять, отчего они у него мокрые. И так все ясно. — Мочиться на людей, значит, вам можно?

Мы с Содером молчали.

— Вы извините нас, — начал я, лихорадочно соображая, что сказать, чтобы хоть как-то успокоить стражников. — Ребята немного перебрали… хотели пошутить, но…

— Шутки? — меч в руках Зурилия тонко свистнул, описав в воздухе окружность. — И за менее обидные шутки в зубах бывают промежутки. А за такие, как у вас, знаешь, что бывает? Не слышу, студиоз!

На наше несчастье очнулся Тин.

— Мы… наколдуем… — заплетающимся языком пролопотал он, и умолк после моего удара коленом в челюсть.