Академия
Шрифт:
— Я остановил кровь — задумчиво глядя в пустоту над трибунами сказал лекарь, хмурый, как небо в сезон дождей — Залечил сосуды. Поправил почку — теперь он не будет мочиться кровью. Вправил нос — насколько мог. Там тоже проблема — переносица раздроблена, нос запал внутрь черепа, и костями едва не повредил мозг. Повезло парню.
— Повезло?! Да вы что такое говорите, мэтр! — взрывается Рогс- ЭТО повезло?!
— Повезло! — возвышает голос лекарь — Кости переносицы могли войти в мозг и убить парня точнее, чем удар кинжала! Кстати…у меня такое ощущение, что именно это и хотелось его противнику. Он собирался убить Элрона. А то, что не убил…тому просто повезло. Кости черепа оказались очень толстыми, оградили от смерти.
— Перспектива? Какая
— Как? — хмыкнул лекарь — ему в пищевод будут вливать питательный раствор. Бульончик, в него всякую перемолотую, растертую кашицу. Шлангом, прямо в желудок. Вкуса он конечно же ощущать не будет. Как и запаха. Носа практически нет, а язык…вон он лежит, язык! Син его вместе с челюстью вырвал. А! Уже унесли? Это правильно. И так вон…все трибуны заблевали…слабаки! Что касается лечения: я уже сделал все что можно для первой помощи. Мои помощники поработают с ним еще. Ну и…все! Челюсть я не приращу, глаз на место не вставлю. И нос не исправлю. Парню никогда больше не быть красавцем. Если только не найдет того мага, который сможет вернуть ему прежнюю внешность — вырастит новую челюсть, новые зубы, глаз… Знаете, я на пальцах одной руки могу посчитать тех, кто мог бы взяться за это дело. И все они не в нашем городе. И то…я только предположительно говорю — что они смогут! А на самом деле — не знаю. Но даже если смогут — это будет стоить просто невероятных денег. Таких денег, что это может пустить по миру с голым задом даже богатого человека. Отец Гренделя довольно-таки богат, но не настолько, чтобы отдать за лечение сына тысяч сто золотых. А может и больше. В таких операциях цены выставляет тот, кто может их сделать.
— Сто тысяч! — глухо откликнулся Рогс — Это же…это же огромные деньги! Этого хватит на всю жизнь, и ни в чем не будешь нуждаться! И почему Создатель не дал мне умение лекаря?
— Ну мне — дал! — усмехнулся декан медицинского факультета — И что? Я сильно разбогател? Понимаете, коллеги…вот, к примеру, певцы. Их много, певцов! Многие хорошо умеют петь. Но только вот уникальных певцов, тех, о которых идут слухи по всему континенту — их же очень мало! Раз, два, и обчелся! Так и с лекарями. Все мы лечим, и хорошо лечим! Убить лихорадку — пожалуйста! Заражение крови — не беда, очистим! Рана? Кровь остановим, закроем рану! Даже следа не останется! Но это мягкая, пластичная плоть. А чтобы вырастить новый орган вместо утраченного, конечность, глаз — это надо быть не просто лекарем, это надо быть архимагистром! И даже среди них найти того, что сможет работать с костью, вытягивать ее, растить — это могут единицы из единиц. Просто-таки эпические лекари! Увы, мои дорогие коллеги…уровень магического искусства год от года падает. Я читал, что в прежние времена каждый второй лекарь мог и ногу отрастить, и глаз на место приставить. А теперь…теперь мы просто вырождаемся. Да, да — не смотрите на меня так! Я много читал по этому поводу, изучал статистику — мы вырождаемся! В конце концов наступит момент, когда магия совсем исчезнет. А с ней, предполагаю, исчезнет и человечество. Ведь как жить без магии? Люди одичают, неспособные выжить без колдовства, уйдут в леса, в пещеры, и будут жить дикарями, охотясь на зверей с палками и поедая сырую плоть!
— Ой, ну хватит, магистр Гессель! Ну что вы со своими пугалками?! — ректор скривился и помотал головой — Знаю я все эти рассказы! Мы вырождаемся! Мы опустошены! Мы гнием! Нас ослабили раздоры! Ничего нас не ослабило. А если и происходит что-то такое, о чем вы говорите — это лишь рука Создателя. И люди не настолько глупы, чтобы при отсутствии магии вернуться в первобытное состояние. Что, мы без магии не можем жить?! Можем ведь!
— А вы назовите хоть одну отрасль промышленности, где не было бы магии! — ехидно заметил лекарь — Кузнечное дело? Сельское хозяйство? Где? Без магов — будет засуха! Без магов — не получится крепкой стали! Без магов мы вообще погрязнем во тьме в буквальном
— Бой Фелны и Беаты будем смотреть? — перевел разговор ректор — Или уйдем? Что-то мне сегодня уже хватит дуэлей…меня уже тошнит от дуэлей!
Ректор поднялся, а перед его внутренним взором так и стояла картинка: песок, на нем кусок плоти, из которого торчат белые зубы. И…красный, отвратительный…язык. Вырванный с корнем таким усилием, которого наверное нет и у дикого зверя.
Кто же ты такой, Петр Син?! Кого прислал в Академию проклятый Леграс?! Эхх…вот это сейчас поднимется шум! Вот это будет ректору Академии спокойная жизнь! Отец Гренделя так это дело точно не оставит. Как бы он ни относился к сыну — это его сын. Его кровь. И Севас будет мстить.
Но вначале он придет к Зорану, и спросит: «Кто искалечил моего сына?! И почему?!» Само собой, Зоран скрывать этого не будет. Расскажет все, как есть — дуэль, и Син калечит Гренделя. Он, Зоран, ни причем.
В Академии Севасу сделать ничего не позволят, а вот за пределами Академии…теперь, Син, ходи и оглядывайся. Хорошенько смотри! Иначе…
Если у Сина нет настоящих покровителей, которые приструнят Элрона — ему конец. Понимает он это, или нет…ректора волнует меньше всего. Пусть это Леграса волнует.
Кстати, надо еще разобраться с применением маги по отношению к курсантке. То что Син пытался ее раздеть и всяко сексуально домогался по причине того, что он воркский маньяк (ворки славятся своей мужской силой и всегда преследуют юных девушек — они же звери, эти ворки) — в это ректор не верил. Придумали чушь, да и распространили по всей Академии. Эту девку от земли-то не видать, и поверить в то, что ворк ее домогался — это быть идиотом.
***
— О Создатель! Да ты ему челюсть вырвал! Вместе с языком! — Фелна с ужасом смотрела на меня, и у меня на душе было очень нехорошо. Но виду я не подал.
— А не надо было язык распускать, и тебе гадости говорить — хмуро парировал я, и тут же добавил — Жить будет, я слышал. Долго, но плохо. Кашицу будет шлангом заправлять. И смотреть одним глазом.
— Ты…жестокий! — то ли со страхом, то ли с восхищением сказала Хельга, потом повернулась к Фелне и что-то ей шепнула. Фелна ответила, тоже совсем тихо, и с минуту они перешептывались, обращая на меня внимание не больше, чем на бессловесный бельевой шкаф. Мне это надоело, и я прикрикнул на красных, возбужденных девиц:
— Цыц! Раскудахтались! Чтобы такого больше не было! Находитесь в моей компании — говорите громко и четко, чтобы и я все слышал! Понятно вам?!
Девушки переглянулись, синхронно кивнули:
— Понятно! Понятно!
И тут же Хельга громко, истошно завопила:
— Сзади!
Я привык не раздумывая исполнять команды соратников. Когда ты идешь в группе, если впереди завопили: «Контакт!», надо не переспрашивать — где контакт, что контакт, зачем контакт — а сразу готовиться к бою.
Если тебе так истошно вопят: «Сзади!», то скорее всего это не продавщица с лотком мороженого подкралась, и хочет угостить меня пломбиром. Это кто-то желает меня угостить совсем другим!
Глава 9
Меч разминулся со мной всего на сантиметр, просвистел возле виска, и задев плечо, врезался в столб, поддерживающий крышу навеса, оставив на нем глубокую зарубку.
Ну да, мечи для дуэлей тупые, но кто сказал что тупой железякой нельзя проломить башку или сломать плечо? А еще — если ты стоишь безоружный, а некто долбит тебя мечом — и профессионально долбит, надо сказать! — то какой бы ты ни был герой, через минуту превратишься в кровоточащую отбивную. Путь только один: невзирая на опасность броситься вперед и попытаться перейти в ближний бой. То есть облапить эту спятившую мегеру, свалить на пол, и…нет, не овладеть ей. Это было бы слишком даже для грязного, дикого ворка, зверя и вообще негодяя. Просто обезоружить и связать руки — спятила же! «Кур-р-рва!» — как говорят поляки в сердцах.