Аккомпанемент для балалайки с Вечностью

Музалев Олег

В поиске трансцендентальной сатисфакции он, прежде всего, обретает силу поиска первопричины.

Его удовлетворение и неудовлетворение в его мотивации к жизни становятся равными. Он просто знает, что находится на своем пути, пусть даже обычно ничего не делая …с балалайкой в руках.

Он был болен коликами мозга,

Вспышками кололо за глазами,

Словно билась там разгневанная розга

Или мозг усыпали ежами.

От себя он отдохнуть старался,

Песни пел, взбирался на вершины,

Но огонь познанья разгорался,

Освещая

бытия причины.

Был сражен он глубиной зовущей,

Той печали, что в дрожании звезд.

И бравадой в никуда идущих

За звездою над долиной грез.

Подошла пора, всё замолкло разом;

Пыль метаний улеглась у ног.

Смыслы оскудели, отлетели фразы;

Стал безликим выбор или с ликом рок?

И бродяга с пустотой проклятья,

Как с благословением небес

Просто умер для людских занятий,

Иль в нечеловеческом воскрес….

* * *

Когда Балалаечник Вечности слышит истории человеческих жизней, он замечает в них совсем не то, что находит в них обычный человек.

Он размышляет:

– Зачем вся эта спешка и горячка, ведущие в тар-та-ра-ры?

В мире людей всё выглядит чудаковато. Кто-то в бешенстве бегает по улице с пистолетом; кто-то испод полы набивает мешки деньгами; кто-то полуобнаженный кривляется на эстраде, скалясь как дурак.

– Люди не могут иначе,- думает он.

– Они уперлись в стены своих пристрастий, за которыми не видят смысла.

– Им нечем помочь.

– Пока у них имеется слишком проявленное «я», для него найдется очередное земное дельце.

– Милашка - Люцифер знает свою работенку.

Бла-бала иногда использует в своем выражении некоторые собирательные образы типа: Бог, Люцифер, Дьявол, Ангел и др. Не принимая всерьез образы этих персонажей, придуманных когда-то человечеством.

Эти мифически-анекдотические фигуры более серьезные исследователи иногда называют архетипами сознания.

* * *

Верующие люди страстно обожествляют своих Создателей, называя их богами. При этом они забывают, что когда-то они точно так же боготворили своих пап и мам. Но потом они выросли и у них появились другие, более зрелые к ним отношения и чувства.

– Не стоит кланяться названным богам. Нужно быстрее расти самому, - размышляет Бла – духовный неформал.

* * *

Любая религия – это официально признанная, исторически оформленная магия. Со своими ритуалами, национально одобренным именем бога, молитвами- заклинаниями и процедурами упокоения и здравия.

А различные магии всегда враждебны друг к другу.

* * *

Время – включенный счетчик для нашей задолженной индивидуализации у бога. Пространство – место встречи с ним. Смерть – его верная «братва» на стрелке.

…Соскользнуть со счетчика, аннулировать пространство и смерть не найдет Бла-Медитатора!!!

* * *

Запад

рационален, дисциплинирован и расчетлив. Но плоды его земных деяний используются для удовольствий тела и расширения авторитарного влияния. Запад замкнут на земное существование и потому гниёт изнутри. Свою духовную миссию он видит отчасти искаженно как очередной нравоучительный поход механистической цивилизованности.

Восток кажется Западу недоразвитым, несобранным, погруженным в свои утопические грезы. В этом есть доля истины. Восток разношерстен, расхлябан; в традиционном варианте ему нечего терять кроме одухотворенной им нищеты. Он якобы духовен, но не совсем по собственному выбору, а более по принуждению судьбы. Она постоянно бьёт его из-за безалаберного отношения к жизни.

Поэтому Запад и Восток – каждый духовен и бездуховен по-своему. Первый готов к духовному открытию, но не делает этого, погружаясь в плотные слои материи. Второй делает это, но без должной дисциплины и объективности часто попадает мимо цели.

Воин духа не разделяет их выбор.

* * *

На земле происходят странные вещи. Смирение здесь почему-то познается через рабство и идолопоклонничество. А бодрость духа через гордыню и само возвеличивание. Позитивный остаток от этих практик настолько мал, что промысел духа в мире людей, по всей видимости, ничтожен.

Смирившийся раб здесь чаще понимает жизнь гораздо лучше, чем зарвавшийся чиновник, душа которого глухо заперта в ложном благополучии.

* * *

Иисус разыграл свою последнюю мистерию на кресте, поправ незыблемость материальности Мира и своего тела в Царствии иных дорог. Он радостно показал путь, ступая по нему. Люди испуганно увидели в этом только боль и страдания. Изнывающие в своих грехах они прикрылись Иисусом как искупительным щитом.

Теперь они замаливают собственное невежество, часто вспоминая его имя.

Но никто не ступает вслед за ним.

* * *

Понимаете, в чем заключается повсеместный подлог?!

Например, эстрадный певец поет «дорогие мои старики, дайте вас я сейчас расцелую…». Сам гладкий, холенный; в зале дамы в слезах сочувственно в такт покачиваются. Тут все согласились со старостью как непреложным финалом.

Эстрадник как будто и не слышал про путь Христа, о бессмертии. Он стариков в могилу провожает своей приторно усыпляющей песенной обходительностью, и старость утверждает со сцены.

Что-то подобное с нами со всеми происходит. И не это даже главное. Мы променяли возможность возродиться в духе на свои бестолковые слащавые песенки, разве, что эмоционально пронимающие таких же парализованных ложной успокоенностью людей. И певцу и всем нам кроме куска хлеба и эгоистической славы ничего более не надо. Мелко влачимся от своей популярности, якобы творчества, но не тотального, а рядового эгоистического, от своих серых удовольствий и публичного статуса. В них почти все погрязли – в этих «30-ти серебряниках» кайфа, подменивших жизнь в духе.