Акренор. (Трилогия)
Шрифт:
— Всех?
— Всех не всех, это вам лучше знать. Лежало десятка два. И хватит с вопросами, а то ведь у Шатуна норов тяжелый, может тебе башку проломить. Не любит он любопытных.
— Ладно, ладно, — миролюбиво поднял руки разбойник. — Меня Шустрым кличут. Вижу, вы ребята свои, просто одежка на вас больно складная для тех, кто на дорогах промышляет.
— Это как промышлять, — многозначительно заметил Шатун. — Ладно, хватит болтать, пойдем мы.
— Мы с вами, — тут же сказал
— Только не болтайте много, — предупредил Шатун новых попутчиков, — не люблю.
Несколько дюжин наведенных на друзей луков заставили каждого из них усомниться в правильности того Рискованного шага, на который они решились.
Вперед вышел высокий разбойник в пышных шелковых одеждах, выглядевших по крайней мере нелепо в глухом лесу вдали от человеческих поселений.
— Шпионы прибыли? — почти дружелюбно спросил он. Нетрудно было догадаться, что это и был местный заводила.
— Вот и я говорю, одежка больно ладная, да и оружие тоже не для лихих, — тут же поддакнул Шустрый, на всякий случай спрятавшись за спиной атамана. — И наглые донельзя. Мы их специально к тебе привели, чтобы ты уж разобрался.
— Сам ты шпион, — лениво заметил Шатун, — будь мы стражниками, то положили бы твоих людей на дороге, да и пришли бы сюда с несколькими сотнями. Люди нам шепнули, что монет можно заработать, вот мы и пришли.
— Какие люди, кто конкретно?
— Да знаешь, в таких делах обычно как-то без имен обходится. — Шатун начал откровенно блефовать. — В Неводе наемнички нам шепнули, а откуда уж они слышали, это у них надо спрашивать.
Лютик явно колебался, не желая доверять совершенно незнакомому отряду, выглядевшему слишком хорошо вооруженным для простых разбойников.
— Под замок вас, что ли, посадить, — размышлял он вслух, — или сразу прибить, чтобы потом не жалеть.
Совершенно неожиданно со стороны разбойников, стоявших в отдалении, послышался выкрик:
— Шатун, ты что ли? Мужики, это же Шатун, башер известный. Мы с ним еще в столице купцов щипали. Ты когда это дубину на кувалду променял?
— Да пришлось, — притворно вздохнул Шатун. — Здорово, Кривой. Гляжу, что красивее ты за это время не стал.
— Ты его знаешь? — обернулся атаман к разбойнику. — Ничего не путаешь?
— Да я что, слепой, что ли? Шатун это, говорю. Под Дядюшкой ходил.
— Так бы сразу и говорили. — Лютик сделал знак, и направленные на них луки опустились. — За деньгами, значит, пришли?
— Надеюсь, не зря? — ответил вопросом Грег.
— Ну пойдем, потолкуем, —
— В Заквиэле бывали? — с ходу спросил Лютик, как только осушил первую кружку.
— Мы вообще западнее промышляли. — Шатун выстроил стройную легенду, от которой не отступал. — Так что не все. Я бывал, может, и кто другой...
Шатун изобразил неуверенный вид и обернулся на товарищей.
— Мы вместе только третий сезон, — объяснил он свою показную нерешительность. — Кто где был, что делал, умные обычно помалкивают. Себе дороже.
— Вот туда и пойдете. — Атаман схватился за вторую кружку. — По пять золотых каждому сейчас и по десять сверху, когда вернетесь. Дойдете до Заквиэля, пошумите, купцов пощипайте, вассалам баронов глотки порежьте, если складется. Все, что сами напромышляете, вашим и останется. А я к тому еще полторы сотни золотых на всех добавлю. Выгодное дельце.
— Чего-то я не пойму, — изображая глубокие размышления, протянул Шатун, — а твой-то какой интерес?
— А тебе и не надо понимать, — лениво ответил Лютик. — Твое дело — глоток побольше порезать и пошуметь посильнее.
Атаман наклонился вперед и, красуясь перед самим собой, произнес:
— Хватит всяким баронам кровь у простого люда пить. По весне подгребайте ко мне поближе, сами дворянами станете, если поведете себя по-умному. Мне хорошие бойцы понадобятся. Понятно? — Лютик обвел «разбойников» грозным взглядом.
— Понятно, — кивнул Шатун. — Только того, давай-ка десять золотых сейчас, и по весне десять. А то как-то опасно в тех местах лихими делами заниматься, да еще и с баронами связываться. У них, знаешь, тоже мечи есть.
— Можно и по десять, — милостиво кивнул атаман. Он явно чувствовал себя уже чуть ли не эрлом и пытался изображать из себя дворянина. — Завтра все обсудим, да и пойдете, а то время к осени идет. А пока будьте моими гостями, ешьте, пейте, я угощаю.
Отряд изображал загул, постоянно требуя нового пива, разговаривая на повышенных тонах и гогоча по каждому ерундовому поводу. То один, то другой из них время от времени улучал момент, чтобы сделать круг по помещению, якобы познакомиться с новыми друзьями. Они по кусочкам собирали нужные им сведения, а заодно расплескивали большую часть только что налитого пива.
— Скользкого здесь нет, — тихо шепнул Ким. — Как я понял, он недавно ушел, куда-то дальше на восток. Судя по всему, имени нанимателя здесь никто не знает, даже Лютик. Только бычится и пыль пускает, но все деньги и приказы через Скользкого шли. Атаман так, людей набирает да шумит. Тут половина его в грош не ставит.