Акробат. Дилогия
Шрифт:
— Как, как ты мог знать? — задыхаясь от удивления и огорчения, прохрипел сосед. — Я все деньги проиграл, все до медяка! Ты, наверное, колдун? Ничего себе, сколько отхватил! А мне теперь что делать? — он ныл все громче и громче, казалось, еще немного и перейдет на крик.
— Заткнись, придурок, чего разорался? Будешь меня оскорблять, в ухо получишь. Я не колдун. На, вот, получи и угомонись. — Алексей, сгребая деньги с подноса, сунул несколько медяков своему собеседнику. Но тот и не думал затыкаться, а продолжал ныть и причитать.
— Ты мне эти гроши суешь, а у самого карманы отрываются от меди! Колдун проклятый! Я
«Мало мне неприятностей с Серебряным и его ребятами, так еще и в колдовстве обвинят! — подумал Лешка, — Вдруг у них своя инквизиция есть. Чого доброго, на костре сожгут!»
— Да, успокойся ты, наконец! Не колдун я. Просто сам немного умею кулаками махать. Не слепой, слава богу…богам. Вижу, кто чего стоит. Твой Дубина неповоротливый бык, а Танцор — ловкий, верткий, потому и победил.
— Раз ты такой умный, скажи, кто сейчас победит?
В это время в центр зала вышли два борца — Костолом и Бешенный, как сказал глашатай. Одного взгляда на них хватило, чтобы понять: более легкий Бешенный не сможет одолеть толстого и тяжелого, похожего больше на сумоиста, чем на боксера, Костолома.
— Костолом, пожалуй, поколотит соперника, — сказал Алексей.
— Это называется — попасть пальцем в небо, — проворчал сосед, — Да Костолома еще никто никогда здесь не побеждал. Он самый лучший. Видишь, видишь, что делается?
Костолом, действительно, быстро справился со своим оппонентом, придавив его брюхом к стойке (благо, та оказалась крепкой) и отправив в нокаут мощными тяжелыми ударами.
— А! Что я говорил? Не надо быть колдуном, чтобы предугадать его победу.
— Ты хочешь сказать, что Костолом непобедимый боец? Не сказал бы, — этот нытик уже завел Алексея до такой степени, что остановиться тому было сложно.
— Что? Это ты так о Костоломе? Да ты и трех минут не сможешь против него не продержаться! — снова начал повышать голос человечек, — Пари! Давай заключим пари на все твои деньги: простоишь против него хотя бы три минуты — я поверю, что ты не колдун. Пойдем к хозяину, оформим пари, если не обмочился!
— Ну, достал, сукин сын! Черт с тобой, пошли, надеюсь после этого ты заткнешься, — сказал Алексей, понимая, что ему не оставляют выбора: или светиться в драке, или этот алкоголик разорется на всю Ивановскую и, чего доброго, привлечет внимание соглядатаев короля.
— А, господин Хвост С Проседью! Что это вас привело в наше скромное заведение? — спросил Пузан, не скрывая издевки, когда человечек и Алексей подошли к стойке.
— Пузан, этот парень хочет сразиться с Костоломом.
— Ему, что, жить надоело? — хозяин поглядел на Леху, как на сумасшедшего.
— Его дело, его дело, — затрещал человечек со странным именем Хвост С Проседью, — Не отговаривай его, Пузан, лучше будь свидетелем пари.
— Ладно, как скажете, господа. На что спорите?
— На все его деньги.
— Выкладывай, парень, — Пузан указал на стойку.
— Вот мои деньги, — сказал Леха, высыпая на стойку медяки, — Но минуточку, а что этот Хвост поставит?
— Он прав, Хвост С Проседью, что ставишь? — спросил Пузан.
— Я? Мне-то, зачем ставить? Все равно он проиграет.
— Так дела не делаются, — сказал хозяин, — Забирай парень свои деньги.
— Нет, — вцепился в руки Алексея Хвост С Проседью, —
— На кой ты мне? — удивился Леха, — Был бы женщиной, молодой, к тому же, тогда другое дело, а так…Что он мелет, Пузан?
— Если ты выиграешь пари, он будет твоим рабом в течение нескольких дней.
— Одного, — поправил человечек.
— Что? — удивился Алексей, — За такую сумму? Десять!
После длительных торгов сошлись на пяти днях. После этого Пузан принялся раскладывать Лехины медяки по кучкам.
— Десять монет — твоя ставка на бой. Выиграешь — получишь их назад. Их и десять монет Костолома, а проиграешь — денежки его. Две монеты — налог заведению. Остается восемьдесят две монеты — ставка пари. Из них восемь — налог. Понятно? Если все понятно — иди, Хвост С Проседью, договаривайся с Костоломом.
— Пузан, в двух словах, какие правила? — спросил Алексей, когда человечек побежал вглубь зала.
— Э, да ты и правил не знаешь? На что ты рассчитываешь? На быструю смерть? А правила таковы, что нет никаких правил. Бей его, пока он в сознании, чем хочешь — руками, ногами, головой. Ну, и сам не плачь, если что. Вот у меня песочные часики. Три раза переверну, а ты еще не упадешь — господин Хвост и так далее, твой раб. Не простоишь — деньги уходят к нему. Как тебя объявлять, парень? Вернулся Хвост С Проседью очень расстроенный.
— Тают мои денежки. Негодник, этот Костолом. Устал, видете-ли, двадцать монет требует. Грабеж!
— Выступают Акробат и Костолом, — звучным голосом объявил глашатай.
Алексей снял куртку и рубаху, как того требовали правила, которые все-таки были. Со стороны зрителей послышалось одобрительное повизгивание женских голосов. Очевидно, на немногочисленных зрительниц произвела впечатление его рельефная мускулатура. Зато, когда, сметая на своем пути лавки и столы, на импровизированный ринг вырвался Костолом, колотя себя кулачищами в грудь и дико нечленораздельно горланя, уже весь зал восхищенно завопил.
Леха оценивающим взглядом оглядел своего противника. Высокий, узкий в плечах и широкий в бедрах, очень тяжелый, скорее толстый, чем мускулистый. Врядли от такого можно ждать высокой скорости движения, ударов и реакции. Массивная голова с тяжелым подбородком, наверняка, неплохо держит удар. Техники — никакой, но массой задавить сможет. На дистанции его не удержать — руки длинные, как у павиана. Одна надежда — провалить и наказать за это.
Костолом, занеся правую руку далеко за спину, бросился на Алексея. Его массивный кулак полетел по длинной дуге в сторону Лехиной головы, не встретив сопротивления, пронесся над ней и своей массой развернул само тело, чуть ли не на пол-оборота. Алексей тут же сократил дистанцию и вогнал три удара в область печени соперника. Увы, это не произвело ожидаемого впечатления — толстый слой жира полностью погасил энергию ударов, как бронежилет гасит энергию пули. Лешка увернувшись от удара вдогонку, отскочил и принялся танцевать вокруг Костолома, пару раз достав его хлесткими встречными ударами в голову. Так как руки не были защищены перчатками, то костяшки Лехиных кулаков нанесли серьезные травмы лицу соперника, но не поколебали его боевого духа. Он, и правда, хорошо держал удар. Костолом, решив, что понял тактику противника, теперь, раскинув в стороны руки, пытался догнать Алексея, поймать его в охапку и задавить его массой своего тела.