Акт слепого возмездия
Шрифт:
– Ты прекрасно знаешь, чтобы повязать банду, надо сперва раскрыть ее. А для этого что требуется? Ввести главарей и крышу в непонятку, ошеломить серьезными действиями. Ясно, что наркоторговцы быстро сообразят – в этом им помогут! – кто конкретно и почему действует против них. Вот в тот момент, когда бандиты подготовят ответный удар, и надо заманить их в ловушку. Заодно раскрыть тех высоких особ, которые крышуют банду.
Ларионов улыбнулся.
– Я смотрю, ты разработал целую спецоперацию.
– А нас как раз для этого и готовили в свое
– В этом нет никаких сомнений. Только где здесь, в Калининске, ты найдешь силы, способные разгромить всю банду, даже оказавшуюся в ловушке? Ведь это будет не три-четыре человека, а как минимум с десяток быков, причем хорошо вооруженных.
– Ваш ОМОН останется в стороне?
– Но ты же работаешь самостоятельно, я помогаю тебе конфиденциально. ОМОН подчинен начальнику управления. А полковник Жданов – наверняка один из тех, кто крышует банду. Естественно, улик против него нет и не может быть. Если это так, то отряд особого назначения будет применен против вас, террористов, захвативших заложников. Тут я, Рома, при всем желании ничего не смогу сделать. Тогда, ребята, все пойдет насмарку. Так что ты еще раз хорошенько подумай, не гони волну, которую потом не сможешь успокоить.
– Я уже все обдумал. Группа будет действовать так, как определено планом. А насчет сил поддержки скажу, что они у нас будут.
Ларионов посмотрел на Игнатьева.
– Уверен?
– Если с прикрытием ничего не выйдет, то свернем акцию. Но, скорее всего, у нас все получится.
– Ну-ну! Во сколько завтра планируете подстрелить Змея и Лысого?
– Ориентировочно в девять. Точное время будет зависеть от того, чем закончится разговор с главным редактором.
Ларионов ударил ладонями по подлокотникам кресла.
– Ладно, Рома, я позвоню ему. Скажу, что информации, которую Анатолий Федорович получит с утра, можно доверять. Лишним это не будет.
– Ну вот, другое дело.
– Если ты, Рома, ввязываешься сам и втягиваешь друзей в темную серьезную игру, то заранее побеспокойся о силах прикрытия и поддержки. Бандиты могут надавить не по-детски.
– Конечно, Костя.
– Лады, можно и домой.
– А я, господа офицеры, предлагаю отметить начало работы.
– Ну что с вами будешь делать! – Ларионов развел руки. – Выпить с друзьями – святое дело.
– Так я, Роман Семенович, метнусь в столовую за закуской? – спросил Синицын.
– Нет, Птаха, ты метнешься в другое место.
– Куда?
– Пойдем, все узнаешь. – Хозяин дома повернулся к Ларионову и Колтунову. – Пойло в шкафу, закуску сам принесу. Птаха покатается по близлежащим улочкам, посмотрит на стоянку у кафе, в общем, оценит обстановку. Идем, Жора. – Игнатьев провел Синицына в коридор. – Сейчас ты берешь свой «Опель» и едешь к спортивному комплексу. Забей в мобильник номер Чуваша. Как подъедешь, вызовешь его. Пообщаетесь, но недолго. Заберешь у него «Винторез». В гостинице не задерживаться, и никакой водочки за встречу!
– Так я за рулем. Какая может быть
– Не забывай, что повезешь обратно ствол, который законным путем приобрести невозможно.
– Понял.
– С бензином у тебя как?
– Надо заправиться. Я по пути это сделаю.
– За перекрестком не заливай, там не бензин, а вода. Лучше на Московском шоссе. Вопросы есть?
– Никак нет!
– Но встреча с Чувашом – это еще не все. Вот тебе ключи от моей фирмы. – Игнатьев передал бывшему сержанту небольшую связку. – Крупный от конторы, средний от кабинета, который в торце коридора, и последний от сейфа.
– Вы имеете в виду шиномонтаж?
– Да. Держи адрес, – Игнатьев протянул Синицыну листок. – Там охрана, пожилой мужчина, скажешь, что от меня, покажешь ключи. Если он усомнится, пусть позвонит мне. Пройдешь в кабинет, в сейфе лежит старый сотовый телефон. Заберешь его, прихватишь папку со стола, все закроешь и двинешь сюда. Охраннику про телефон ни слова. Теперь все. Езжай!
– Один вопрос все же есть.
– Ну?.. Только быстро.
– Почему вы прячете Чуваша от Ларионова? Планы раскрываете, о проделанной работе рассказываете подробно, в мелочах обсуждаете то, что и не надо бы, вот Чуваша скрываете.
Колтунов посмотрел на бывшего подчиненного и заявил:
– Я уже говорил, что сержант Рябов – наш резерв, темная лошадка. Как только время придет, Ларионов узнает о нем. Пока в этом нет никакой необходимости.
Синицын кивнул.
– Ясно. Погнал я.
– А вот гнать не надо. Тише едешь… ну, ты знаешь. Давай.
Игнатьев приготовил в столовой закуску и с тарелками прошел в кабинет. На столе уже красовалась открытая бутылка водки емкостью ноль семь литра, рядом с ней приткнулись стопки и пепельница, лежали сигареты, зажигалка.
Игнатьев поставил на стол тарелки с мелко нарезанной колбасой, сыром и зеленью, разлил водку по стопкам.
– За первый вполне удачный день работы, – проговорил он.
Друзья выпили, взялись за закуску. Потом они приняли по второй. Третью стопку бывшие спецназовцы выпили, не чокаясь, за тех, кто не вернулся из боя. На этом посиделки закончились. Водки, коньяка и виски в шкафу было достаточно, но завтра предстояла серьезная работа.
Ларионов попрощался с Игнатьевым и Колтуновым и уехал.
Роман убрал со стола и сказал:
– Помою тарелки, стопки и пойду к супруге. Ты, Юра, отдыхай!
– Мне бы, Рома, схему рынка. Я же там никогда не был.
– Черт, совсем из головы вылетело, что ты у нас столичный житель. Подожди, управлюсь в столовой, сделаю тебе схему.
– Может, помочь?
– Что? Ополоснуть тарелки и стопки, выбросить содержимое пепельницы и пустую бутылку? Ты журналы полистай.
– К черту, просто так посижу.
– Я быстро.
Колтунов перекурил в кабинете и прошел в комнату. День, насыщенный событиями, подходил к концу. Завтра предстоит работа посложнее, значит, надо хорошенько отдохнуть. Но еще схема!..