Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

Лындина Эльга

По дороге в Лыково оба посланца изрядно принимают на грудь — как иначе скоротать ночь в поезде! Приехав в Лыково на рассвете, Макеранц и Митягин постучались в дом местной библиотекарши Любы, с которой продолжили возлияния. И пошло-поехало… Далее к Макеранцу и Митягину присоединился… труп. Вернее, они сами его приняли в свою компанию, потому что иначе тело в Питер не доставить. То есть покупают ему билет, помещают в свое купе, укладывают на верхнюю полку… но не к добру все это! В итоге Макеранцу и Митягину приходится то и дело вступать в поединок с обстоятельствами, которые врываются в их странствия.

Сегодня, пересматривая «Механическую сюиту»,

понимаешь, что актерский дар Пореченкова с наибольшей силой раскрывается тогда, когда по роли у его героя возникают определенные барьеры, и он берет их стремительно — рывком, взлетом темперамента, эмоциональным выплеском. В таких ситуациях актер легко оправдывает кажущиеся алогизмы, непредвиденности. А именно так была выстроена картина Дмитрия Месхиева. В этих взрывах, на мой взгляд, определилась еще одна характерная черта дара Пореченкова: в них открывалось его уверенное мужское начало, что в какой-то мере было уже заметно в агенте Лехе Николаеве. Но в «Механической сюите» как бы «подготовительный период» работы в кино для актера явно закончился.

Телевизионный фильм «Подружка осень» — типичное дамское изделие, столь любимое зрительницами среднего возраста, которые в подобных опусах черпают надежду, что в плане их личной жизни все еще впереди. Разумеется, в том числе и большая, такая красивая любовь…

Пореченкову в этой картине досталась роль, что называется, вопреки всему тому, чем до этого его охотно грузили кинорежиссеры. Он играл современного молодого человека по имени Саша. Красивого, ухоженного баловня, умеющего с поразительной легкостью уходить от любых забот о других. Весьма пекущегося о себе, любимом. Уверенного в том, что это и есть абсолютно нормальный способ общения с миром, в том числе и самыми близкими людьми.

Что нового в этом, справедливо спросите вы? Просто очередной эгоист, каких и в жизни, и на экране тьма-тьмущая, которые были, есть и будут. Но при этом Пореченков играл эгоиста, пленяющего окружающих в тот момент, когда они нужны ему, когда он в них. И почти мгновенно о них забывающего, как только они ему больше не нужны. Он делает это не заранее продуманно, не сознательно. Таково его душевное устройство. Таков этот человек, обаятельный, ускользающий, кажущийся столь добрым, милым и такой равнодушный по природе своей.

К счастью, Пореченков не спешил открыть Сашу во всем его тотальном себялюбии, искал какие-то детали, подробности, чтобы уйти от декларативной прямолинейности и, что еще хуже, открытого разоблачения героя. В одной из наиболее интересных сцен Саша является домой, получив на «Ленфильме» невероятно трудоемкий заказ — пошив буденовок. Заняться этим должна его беременная жена. Саша даже не просит ее заняться этой работой: он просто убежден, что она не может от этого отказаться, зная, что ему, ее любимому мужу, нужны деньги. Между прочим, на развлечения. На других женщин. Она-то, естественно, об этом не осведомлена. Но у Саши нет ни малейших угрызений совести относительно того, на что он обрекает женщину. И в голову не приходит задуматься об этом.

Но при всей его внешней мягкости, какой-то покоряющей уютности в общении, что-то в Саше настораживало. Даже в том, как он произносил имя своей жены, переиначив Асю на Осеньку: чуть капризно, как бы с долей нежности, и вместе с тем было ясно, что сейчас он будет о чем-то просить свою Осеньку, не допуская никаких расспросов, возможных слабых упреков, он уже убедил ее, что это так скучно, так унизительно для них обоих.

Так же беспроблемно, обеспечив все пути к отступлению,

Саша объяснялся с Осенькой, навсегда оставляя ее с маленькой дочкой. Он, по его словам, нашел наконец «женщину своей жизни», а на самом деле — богатую бизнесвумен из Канады, где будущее Саши станет окончательно не обремененным материальными проблемами.

Пореченков сыграл человека пустой души, прорисовав эскиз некой современной личности, которые уверенно входили в нашу жизнь в начале нового тысячелетия, овладевая реалиями.

«Малогабаритная» роль Саши в картине «Подружка осень» прошла, в общем, почти не замеченной. Фильм был снят откровенно слабо, похожий на десятки других подобных телевизионных лент, с клишированной, облегченной драматургией. Но при этом Пореченков сумел расширить предложенный ему легковесный материал, стараясь выйти из круга ролей, на которые его обрекают его внешние данные и не склонные к серьезной работе с актерами режиссеры.

— Я все время ищу что-то другое, — сказал мне не склонный к пафосу Пореченков. — Пытаюсь искать в роли точное внутреннее движение. Уходить от внешних эффектов. Может быть, кому-то это не видно? Полнее других это увидел Месхиев, который, кроме «Механической сюиты», снимал Пореченкова в фильме «Особенности национальной политики» и телесериале «Линия жизни».

— В «Линии жизни» мой герой — совсем другой человек, чем те, которых я большей частью играл в те годы, — вспоминает актер. — Больной, израненный… Он как бы требовал соучастия, сострадания. При этом достаточно хитрый, расчетливый. Научился точно просчитывать ситуацию и эти свои расчеты определенным образом использует. Я искал в себе и росткти сочувствия герою, и некоторую жесткость в его оценке, никоим образом его не осуждая. Я хотел понять его слабости. Его душевные и внешние приметы, какие-то его манеры, повадки. Может быть, жизнь его таким сделала? Кого-то она меняет в лучшую сторону, кого-то выгибает в худшую. В «Механической сюите» Митягин ведь тоже хитрован, этакий поначалу прохиндей. А под воздействием того, что пережил за несколько дней командировки в Лыково, у него в душе все как будто переворачивается.

С Димой Месхиевым мы многое придумывали вместе. Что-то я приносил из того, что заимствовал из жизни. Что-то Дима подсказывал, открывая для меня… Для меня очень важно такое единодушие в решениях. Тогда даже в небольшой роли может возникнуть узел оттенков, какие-то вариации…

Если внимательно вглядеться в первые вехи на пути Пореченкова, в его ранние роли — от первых до таких работ, как Алексей Гаркуша в картине режиссера Александра Прошкина «Трио», то становится заметно, что Пореченков уже на этом этапе искал двойной пласт в характере героя. Иногда, чтобы рассказать таким образом о неоднозначности своего персонажа, заговорить о его сложности. Иногда в поисках непредсказуемости, всегда интересной для зрителя.

В театре это было присуще ему с первых шагов. В кино, примерно с 2001 года, он идет уже этой дорогой, особенно тогда, когда находит отклик у режиссера.

«Трио» — это 2003 год. Сам Пореченков коротко формулирует:

— Историю в «Трио» мы снимали вечную — о любви, о дружбе, о ненависти.

И еще «Трио» о переплетении человеческих судеб, о мучительной сложности в отношениях мужчины и женщины. О служебном долге и трудном ему служении. И, действительно, о любви — несчастливой, но по-своему и счастливой уже потому, что она есть в твоей жизни. Снята картина по повести Владимира Шершавина «Охота на асфальте», сценарий написал Александр Миндадзе.