Активное сознание

Бахтияров Олег Георгиевич

(¹.

Значительно реже встречается творчество как развертывание смыслов. Это более высокое творчество, поскольку оно предполагает развертывание тех смыслов, которые ранее никогда не были активизированы (один из самых ярких примеров — квантовая механика). С этим редким видом творчества обычно связывается понятие гениальности.

И, наконец, волевое творчество. Волевое творчество — это создание новых реальностей не как комбинации уже готовых форм и даже не как обеспечение спонтанного развертывания активизированных смыслов. Волевое творчество созидает из «субстанции сознания», у него нет ни схем, ни причин. Это не смутные

вторжения, которые только регистрируются сознанием. Волевое творчество возможно лишь при условии ясного сознания, оно прозрачно, лишено причин и оснований, не подчиняется законам и не укладывается в схемы. Волевое творчество — это не вариации существующих форм, это создание реальностей — функций, модальностей, форм сознания, которых никогда не было до сих пор.

16.6. Волевое творчество как имитация акта Творения

Такое творчество становится отражением и в какой-то степени отдаленной имитацией акта Творения. Опыт волевого созидания создает условия не только для интеллектуального воспроизведения, но и для интимного проникновения в процесс создания того, у чего никогда не было ни образца, ни прообраза. Это особое состояние невозможно описать в языках сознания, подчиняющихся закону достаточного основания — у волевого творчества нет никаких оснований. Воля творит новые форм, но не ex nihil, а из «материи сознания».

В этом пункте психонетика становится экспериментальной и конструктивной метафизикой — только опыт собственного творения может дать отдаленный намек на понимание процесса Творения, разворачивающегося перед нами. Переживание себя как творящей воли дает представление о внутреннем опыте тех школ, которые находили Абсолют внутри себя или трактовали «Я» как окно, через которое Бог смотрит на Мир.

16.7. Воля, свобода и власть

Часто воля ассоциируется с властью. Само выражение «воля к власти», ставшее термином после Ф.Ницше, указывает на связь этих двух понятий. Воля действительно связана с властью, поскольку воля содержит в себе направленность на создание новых, ранее не существовавших форм, а для такого акта созидания требуется материал. Волевой акт становится актом власти над материалом. «Материалом» могут служить и люди, и сообщества людей, и окружающая среда. Сама идея власти является проекцией воли на лишенные субъектности аспекты Реальности.

Но в реальном Мире, данном в актуальном опыте, волевая субъектность смешана со своими отражениями в смутностях сознания различной интенсивности. Воля вынуждена становиться властью в Мире, где смутные формы стремятся изолировать волевое действие, подменить его собою. Воля устанавливает свое господство над смутностями, но эти смутности находятся не только в сознании пробудившего свою волю существа, но и в сознании других людей. Отсюда рождается феномен власти человека над человеком.

Эта власть оправдана в той мере, в какой она является именно властью воли, но становится лишь имитацией, когда одни смутности подчиняют себе другие, и тем более, когда обусловленные неосознаваемыми побуждениями смутности пытаются властвовать над существами с пробужденной волей, как над лишенным активности материалом. В этом пункте происходит разделение двух аспектов, в которых воля проявляет себя в обусловленном мире — аспектов власти и свободы.

Власть (люди власти) стремится подчинять материал, все превращать в материал, делать из него свои формы, насиловать Сознание. Свобода (люди свободы) стремится породить, кроме новых форм, и сам материал, из которого эти формы создаются, освобождать Сознание. Но в своей исходной нерасщепленной позиции воля обращена к бессознательному и реактивному своей властной стороной, а к осознанному и активному — стороной свободы.

Глава 17. Трансформация и метафизический выбор

17.1. Человек и сверхчеловек

Человек

есть существо «почти», существо промежуточное, находящееся между полным подчинением внешним стимулам и формам — и волевой активностью, создающей новые формы сознания, тела, культуры и социальной жизни.

С одной стороны, человек обладает податливым, готовым принять любые формы, сознанием, с другой — потенциальным (хотя и редко пробуждаемым) автономным волевым «Я». Этими двумя обстоятельствами и предопределяется характер трансформации из «почти» в полностью свободное и волевое существо. Правда, преодолеть это «почти» можно лишь за счет сверх-усилий.

Was gross ist am Menschen, das ist, dass er eine Br"ucke und kein Zweck ist¹ — «В человеке важно то, что он мост, а не цель».

(¹. F. Nietzshe. Also sprach Zaratustra. Chemnitz. Verlag von Ernst Schmeitzner. 1883.)

Если представить себе, чем можно превзойти существующую человеческую форму, то, прежде всего, нужно сказать, что такое восхождение порождает нечто совершенно новое. Сверхчеловек — не существо с переразвитием человеческих качеств (мышление, восприятие, интуиция и т.д.). Сверхчеловек — это то, что надстраивается над человеческим, будучи иным по своей природе. Точно так же человек не является переразвитым животным — он обладает чем-то совершенно иным, нежели качества животных. Это и иные дифференцированные психические функции (способность мыслить, сочинять и понимать музыку, испытывать религиозные чувства и мистические прозрения и т.д.), и язык, и потенциально свободная воля, и многое другое. Человек отличается от животного не иной организацией тела, а иной организацией сознания. И сверхчеловек — это, в первую очередь, снятие ограничений человеческой психики. Преобразование человека в сверхчеловека есть, в первую очередь, формирование новой инстанции сознания.

17.2. Преодоление культурной обусловленности

Человек — существо языковое и обусловленное языком.

Человеческое сознание структурировано культурой, и первичный фактор такого структурирования — язык. Этот факт предопределяет и его возможности, и его ограничения. Язык формирует картину Мира и одновременно является фильтром, не пропускающим в сознание содержания, не совпадающие с его структурой. Язык регулирует поведение, формулирует цели и ценности. Мы можем говорить о языковом диктате по отношению к сознанию.

Однако это диктат формы, а не смыслов. Смыслы находятся в смысловом слое сознания, и язык позволяет выделить часть из них, придать им четко выраженную осознанную форму. Более того, в языке можно сформулировать задачу преодоления языкового диктата и, шире, языковой природы человека. Язык является эффективным инструментом воздействия на Мир, но не на Мир в целом, а лишь на отдельные его аспекты, отраженные в языке.

Язык способен выразить лишь ограниченные смысловые области, и потому в дополнение к вербальному языку возникают языки музыкальные, живописные и т.д. Эти языки расширяют человеческие возможности, но не преодолевают языковый диктат.

Будучи, хотя и ограниченным, но эффективным инструментом, язык дан человеку лишь как потенциальная способность принять язык извне, но не как способность самостоятельно создать полноценный язык и наполнить его содержанием.

Человек формируется в своей человеческой специфике культурой и впоследствии предоставляет свое сознание в пользование культуре. Лишь иногда и у немногих пробуждается внутреннее «Я», не созданное культурой и независимое от нее. Есть два взгляда на соотношение человека и культуры.