Актриса года
Шрифт:
— Может, это и не такой уж сюрприз, Боб, но со всей определенностью могу заявить, что давней любимицей американцев является Конни Траватано, которая была выдвинута на звание лучшей актрисы года за фильм «Помидоры и бриллианты», главной героиней которого является Кэн, пятидесятилетняя вдова, которая в конце концов обретает личное счастье с героем Энди Гарсиа. Сама Конни была так обрадована самим фактом выдвижения, что в тот же день объявила о согласии удовлетворить просьбу президента и выступить на вечере памяти ветеранов вьетнамской войны. Это станет первым появлением нашей Конни на публике за последние десять лет.
— К слову, о датах, Мэри. Настало время заглянуть в календарь, на обложке которого красуется эксклюзивная
Глава 6
Джип Лори Сифер мчался по бульвару Сансет по направлению к Беверли-Хиллз, из динамиков ревела запись Гарта Брукса. Белокурые волосы Лори трепал ветер. У Кресчент-Хайтс она подрезала «тойоту» и устремилась дальше, по Стрипу. То был любимый стиль вождения Лори. Другого она просто не признавала. Только так, чтобы ветер свистел в ушах, чтобы музыка гремела на всю катушку. Это было так здорово, так по-мужски.
То был также один из способов выразить себя в качестве активной лесбиянки. Попав в мир кино еще девочкой и став настоящей звездой, Лори рано научилась играть во все голливудские игры.
Первый урок она получила еще на съемках «Банды Бренди», где должна была выступить в эпизодической роли партнерши Грега на танцах в сцене празднования Хэллоуина. Ее подружки по средней школе, что в Сан-Фернандино-Вэлли, все допытывались, какие ощущения она испытывала, танцуя с самим Грегом щека к щеке… И Лори добросовестно пересказывала им все смачные детали и подробности. Однако ни словом не упомянула о том, что во время съемки мечтала лишь об одном: поближе познакомиться с Маршей.
Первую большую роль она получила в сериале под названием «Магнум, частный детектив», где сыграла сироту, которую удочеряет Том Селлек. Селлек был тогда мечтой каждой женщины, и Лори рассказывала подружкам, какие волшебные ощущения испытывала во время съемок, заглядывая в его ярко-синие глаза. В свободное же время она умудрилась завести свой первый лесбийский роман с гримершей. Этой дамочке жутко нравилось брать крохотную щеточку, которой она расчесывала Селлеку усы, щекотать ею между ног Лори и доводить тем самым девушку до оргазма.
В то время как многие другие молодые актеры и актрисы телевидения увлекались наркотиками, Лори приняла мудрое решение: поехала в Лондон и поступила в Королевскую академию театрального искусства. Четыре года тесного общения с Шекспиром, Шоу и Ибсеном не пропали даром. Она вернулась в Голливуд с намерением стать большой актрисой. Из бывших коллег, которые теперь почти поголовно сидели без работы, толку не вышло никакого. Услышав, что Дана Плато, снявшаяся в «Как погладить», была арестована за ограбление химчистки в Лас-Вегасе, Лори шокировала своих друзей замечанием: «Что ж, возможно, лучшей карьеры ей и не светило».
Переломный момент настал в 1986 году, когда она сыграла роль женщины из службы соцобеспечения в картине «У меня на уме Каролина», которая снималась на Эйч-би-оу [7]. Ее партнерами были: Кейфер Сазерленд (когда он попытался сунуться к ней, Лори притворилась, что у нее менструация), Роберт Дауни-младший (ему она заявила, что дала обет безбрачия) и, наконец, сам Том Круз (к счастью, у того уже была Николь). Затем она сыграла множество самых разнообразных ролей, но каждое исполнение было отмечено общими качествами: невероятной расчетливостью, выверенностью, сдержанностью и холодностью. В картине «Потерять Софию» она создала образ ученой, которая вводит себе инъекцию какой-то сыворотки, отключающей все органы чувств. И по ходу действия Лора становится слепой, глухой и немой, что она и исполнила в безукоризненной, свойственной только ей расчетливой и сдержанной манере. В рецензии на фильм,
«Дело сделано, — думала Лори, резко сворачивая на Родео-драйв, ведущую в самое сердце Беверли-Хиллз. — Стала номинанткой на «Оскара», уже неплохо».
Существовала лишь одна проблема: Лори буквально цепенела от страха при мысли о том, что принадлежность к сексуальному меньшинству отвратит от нее голоса многих академиков. Ведь они по большей части люди немолодые, солидные и не симпатизируют подобному образу жизни. В отличие от публики, у которой она проходила просто на ура. Вот почему она платила Мелиссе Кроули, главе агентства по связям с общественностью «Кроули, Перкинс энд Роуэн» (или сокращенно «КПР») две тысячи долларов в месяц: чтобы держала пасть на замке и случайно не выдала ее маленького секрета. И хотя и киношники, и пресса частенько высказывали подозрения на эту тему, ни один из журналистов не осмелился предать сей факт огласке, поскольку Лори наняла Мелиссу еще пять лет назад. Как выразился один из посвященных: «Тайна о том, что Лори Сифер лесбиянка, хранится за семью печатями и еще более ревностно, чем Дэвид Хэсселхоф прячет от нас свой талант».
— Но, Эндрю, если ты будешь упрямствовать дальше и поместишь на обложку фото Мег Райан вместо моей клиентки, я за это перекрою тебе всякий доступ к Деми, которую ты так мечтаешь сфотографировать!
Мелисса Кроули восседала за массивным письменным столом в миссионерском стиле и занималась своим любимым делом: играла с прессой в хардболл [8]. В свои шестьдесят два, одетая в черную шерстяную юбку и кремовую блузку, с седеющими волосами, собранными в пучок, Мелисса больше всего походила на строгую классную даму. Но за столь обманчивой внешностью крылась подлая и способная буквально на все, властная интриганка. Журналисты и фотографы так и съеживались от страха, когда она пускала в ход тяжелую артиллерию.
— Это не входило в рамки нашего соглашения, — жестко и чеканно выговаривала она британскому редактору журнала «Элль», звонившему из Лондона. Но поток облеченных в вежливую форму и достаточно недвусмысленных угроз был вдруг прерван. Зазвонил телефон внутренней связи.
— Что там? — рявкнула Мелисса, хватая трубку.
— К вам приехала Лори Сифер, и еще звонит Тина Браун, по второй линии, — ответил секретарь Филипп, сидевший в приемной.
— Лори пусть зайдет, а Тине скажи, что скорее кровью харкать буду, но не стану говорить с ней до тех пор, пока не освобожусь, — рыкнула Мелисса, раздраженная тем, что их прервали, когда упрямый британец был уже готов вот-вот сдаться. — Эндрю, — сказала она, вновь переключаясь на первую линию, — мне кажется, тебе давно пора было научиться смотреть на вещи более прагматично.
Взгляд Мелиссы упал на висевший напротив, на стене, плакат в рамочке:
СВОБОДА ПРЕССЫ? ДА ДЕРЬМО ВСЕ ЭТО!
— Это вопрос власти, — продолжила она. — Иначе говоря, где, скажи мне, пожалуйста, написано, что ты волен выбирать снимок для обложки журнала лишь потому, что являешься его редактором, а?
Филипп ввел Лори в кабинет, когда Мелисса уже заканчивала разговор.
— Так что подумай как следует, дорогой, — нежно произнесла она. — Деми может и не захотеть красоваться у тебя в полураздетом виде, если узнает, как подло ты со мной обошелся! — Мелисса жестом пригласила Лори присесть. — Конечно, тебе нужно время… подумать. Но советую все же прислушаться к моему мнению… иначе пошлю к чертовой бабушке! — И она торжествующе грохнула трубку на рычаг, а потом поднялась поздороваться со своей клиенткой. — Поздравляю, — сказала Мелисса и обняла Лори. — Поистине великий день для тебя!.. Давай-ка присядем на диванчик и обсудим наши дальнейшие действия. Составим планчик…