Актриса, или Брат, вспомни все!
Шрифт:
— Алла Геннадьевна, через часик зайдете ко мне, — проходя мимо нее, официальным тоном велел он.
— Да, конечно, Никита Германович, — ничуть не смутилась она.
Но должна же она была заметить его недовольство. И сделать соответствующие выводы… Если она поймет все правильно, то за этот час успеет сменить вид с вульгарного на деловой. А нет, будет серьезный разговор…
Никита устроился в своем кресле. Хотел вызвать к себе Сапунова. Но тот сам к нему прибыл.
— Аллочка разит наповал, — с порога заметил он. —
— Штаны не лопаются?
— Да нет, они у меня по швам крепкие. Специально такие подобрал. К весне готовился.
— Да, весна великая сила…
— Не то слово. Кстати, именно поэтому нужно увеличить штат спецсекретариата. Уж больно клиенты общительными стали.
— А этого гм… общения им не хватает?
— Не хватает.
— Спецсекретариат на твоей совести. Поступай, как сочтешь нужным. Ты мне, Коля, обстановочку с Шалманом обрисуй.
— С этим все в порядке. Разведка доложила точно — хмурые тучи на границе больше не ходят. В общем, успокоился Шалман. Никаких поползновений в нашу сторону… Да оно и понятно. Понял, дубинушка, что с нами шутить нельзя. Зубы-то у нас острые.
— Тогда пусть твои орлы не кружат над моим телом.
После наезда на Шалмана Сапунов усилил охрану Никиты. И никакие уговоры не помогли. Уперся рогом в землю — водитель, к нему плюс телохранитель и ни единым человеком меньше.
Но теперь, по уверению того же Сапунова, опасность со стороны Шалмана Никите больше не грозит.
— Да? А вот тут ты не угадал, друг мой! Я к тебе еще сокола одного своего приставлю.
— Эй, чего ты так разошелся?
— А ничего… Сам знаешь, «Эсперанто» считают одним из самых крутых отелей столицы. Иностранцы валом сюда валят. А многим, между прочим, это не нравится. Могу даже подробно изложить, кому именно…
— Ну, думаю, подробности можно опустить.
— Пока опустим. Пока… В общем, число твоих врагов, Никита, неуклонно растет…
— Пассивных врагов.
— Пока пассивных… Короче, как я сказал, так и будет. И никакие возражения в расчет не принимаются. А если будешь упрямиться, ищи себе нового начальника службы безопасности.
— Все, все, сдаюсь! — поднял руки Никита.
— Капитуляция принята!
Они обсудили еще ряд вопросов. А потом Сапунов ушел.
И ровно через минуту появилась Аллочка.
Развязной походкой от бедра она прошла через кабинет. Остановилась в двух шагах от Никиты. Все ясно, никаких выводов девчонка не сделала. Ее наряд еще больше шокировал своей вульгарностью.
— Присядь, — Никита показал на диван.
Аллочка села. И он тут же пожалел об этом. Нужно было видеть, с каким упоением она положила ногу на ногу. Никита это видел. А еще он видел, как задралась ее юбка. Еще миллиметр-два, и покажутся трусики. Если они, конечно, на ней есть.
И это не все. Только сейчас Никита обратил внимание, что под блузкой у Аллочки нет лифчика. Ее сочные
Картинка умопомрачительная. Ни один мужчина с нормальной сексуальной ориентацией не мог бы остаться равнодушным. Никита с полной уверенностью причислял себя к ним и не страдал импотенцией.
— Алла… — начал он.
Голос его предательски задрожал.
— Что, Никита Германович? — с придыханием спросила она.
Взгляд ее полыхал блудным огнем.
— Алла, ты это, встань…
— Да, конечно, как скажете.
Она поднялась с дивана. Но ее ноги по-прежнему лезли в глаза.
— Алла, я понимаю, весна на дворе, но…
Никита запнулся. От волнения он не мог подобрать нужные слова.
Зато Аллочка за словом в карман не лезла.
— Весна, Никита Германович, весна, — томно вздохнула она. — Травка зеленеет, солнышко блестит. И любить хочется…
— У тебя парень есть? — спросил Никита.
— Вот видите, Никита Германович, вы даже не знаете, как я живу. С кем общаюсь, с кем дружбу вожу. Нет, парня у меня нет. В этом-то и проблема…
— Так с твоей внешностью найти парня проще простого. Да любой только рад будет.
— А мне любой не нужен. Мне настоящий мужчина нужен. А настоящие мужчины в этом мире исчезли как вид.
— Совсем исчезли?
— Нет, единичные экземпляры остались… Вот вы, например…
— Что я?..
— Вы, Никита Германович, настоящий мужчина…
Аллочка подступила к нему. Бесстыдно присела на краешек его стола. Совсем близко к нему. Никита видел, как учащенно вздымается ее грудь. Он чувствовал ее взволнованное дыхание. Аромат ее свежего тела и французских духов пьянил, будил дикие желания.
Никита впал в прострацию. И зачарованно смотрел на Аллочку. А та продолжала наступление.
— Я всю жизнь мечтала о таком мужчине, как вы…
Ее голос завораживал похлеще пения мифологических сирен.
— Но… — с превеликим трудом выжал он из себя.
— Да, я знаю, у вас есть жена, дети. И вы отличный муж, примерный семьянин. Но я ни на что не претендую. Я даже думать боюсь, чтобы оторвать вас от вашей семьи. Мне достаточно просто смотреть на вас. Хотя нет, уже недостаточно. Мне хочется прикоснуться к вам…
И она прикоснулась к нему. Ее легкая рука мягко легла ему на шею. Никита почувствовал как по телу разливается парализующее блаженство.
— А еще я хочу, чтобы и вы прикасались ко мне.
Аллочка взяла его руку, положила ее себе на ногу, под самый край юбки. Мало того, она раздвинула ноги. Чуть поведи ладонью, и узнаешь, есть ли на ней трусики или нет… У Никиты закружилась голова. Он с трудом совладал с искушением продвинуть руку дальше.
— О! — закатила она кверху глаза. — Вы прикоснулись ко мне! И сразу стало так жарко! Так невыносимо жарко!..