Аквамарин
Шрифт:
Макс вытаращил глаза на Лив, которая уже требовательно подставила ему свою маленькую ладошку, затем посмотрел на все еще хмурого Джонни и со смехом проговорил:
— Вы… что сделали??? Украли меня??? Ха-ха-ха…
Джонни ухмыльнулся и весело проговорил:
— Добро пожаловать в мою личную головную боль, Максик! Ты, кажется, хотел заполучить эту девчонку? У тебя есть все шансы, пока она будет держать тебя связанным в этой комнате и кормить с ложечки…
Макс все еще хохотал, и Лив, начиная раздражаться все больше и больше, пихнула его в плечо и
— Хватит ржать, конь ты ушибленный! Давай телефон, живо! Я жду!
Макс лег на кровать спиной, сунув руку в карман брюк и, все еще смеясь, достал свой мобильник и вложил его в маленькую ручку Лив. Та деловито залезла в телефонную книгу и махнула Максу и Джонни:
— Сделайте одолжение, заткнитесь на ближайшие пять минут, и если услышу хоть один звук — замотаю вас в один дружеский кокон вон этим одеялом. — она указала на кровать Джонни и, найдя номер Генри Уолша, нажала кнопку «вызов».
Через два гудка послышался тот самый холодный и надменный голос, который Лив прекрасно помнила еще со времен их первой и единственной встречи, прошелестевший в трубку:
— Надеюсь, это срочно, Макс. Я опаздываю. Как ты помнишь, сегодня ночью у меня важная встреча.
Лив властно и язвительно ухмыльнулась и проговорила:
— О, это очень важно, даже не сомневайся, старый хрыч! Но не волнуйся, я не отниму у тебя много времени.
Джонни, услышав ее слова, предостерегающе замахал на Лив руками, вытаращив глаза и угрожая ей кулаком, а Макс чуть не прыснул со смеху, повалившись на кровать и сложив руки под голову в расслабленном жесте, с любопытством выжидающе глядя на Лив.
— Постой-ка… — прошипел в трубку злобный голос, с каждой минутой распаляясь все сильнее. — Этот голос… Да ты же та самая девчонка!.. Маленькая паршивка, дочка Мартинеса! Это ты пытаешься расстроить мой бизнес своими жалкими, трусливыми, детскими попытками! Ну, ну, маленькая дрянь… Я слушаю тебя… Пока ты еще можешь говорить. Когда мои люди найдут тебя, а это будет очень скоро, в первую очередь, я отрежу тебе твой грязный язычок и скормлю его своему…
— Сыну. — дополнила Лив веселым голосом.
— …тарантулу. — услышав издевку Лив, Генри еще больше разозлился и громко заскрипел:
— Не испытывай мое терпение, маленькая шлюшка, говори, где Макс и почему звонишь с его телефона!
Лив спокойно выслушала этот приказ, ощущая поднимающуюся в ней ненависть и гнев.
— Значит так, старикан, Макс у меня, и я отдам его тебе только в обмен на ту святую троицу, которая по приказу твоего больного на всю голову сыночка напала на нас с сестрой две недели назад и убила ее! Даю тебе три дня, дед Мороз, иначе я оторву твоему любимому консильери голову и спущу ее в унитаз, а тело… — Лив злобно и мстительно посмотрела в потолок, а затем немного весело на Макса. — А тело, пожалуй, оставлю себе, оно у него очень даже ничего.
Макс на эти слова огненно улыбнулся и притягательно подмигнул, показав Лив большой палец.
— Ты… — выдохнул Уолш, с трудом подбирая слова от распирающей его злобы… И в этот миг
— Да я тебя… и твоего отца… Ты еще пожалеешь, потаскуха сраная… На кого поперла! Да ты хоть представляешь, что я за человек?.. Овца… стерва… гнида… — и так далее, бла-бла-бла.
Лив в нетерпении присела на кровать рядом с Максом и скучающе слушала весь нецензурный ор, который звучал так громко, что даже Джонни с Максом слышали каждое слово.
В какой-то момент Уолш выдохся. Видимо, на двадцать первый способ расправы фантазии уже не хватило, и в образовавшуюся паузу Лив язвительно проговорила:
— Фу, дедуля, какой же ты все-таки извращенец! Теперь-то я понимаю, в кого это Блейк такой недоразвитый. Ты, кажется, упоминал в начале разговора, что спешишь на встречу? Это было около десяти минут назад, если не ошибаюсь. Короче, — раздраженно проговорила Лив, — меняю твоего советника на людей Блейка и точка. Даю тебе три дня, дедуля, после чего Макс отправится на тот свет, а за ним и твой ненаглядный сынуля, классная идея, правда??
— Я тебя размажу, тварь мелкая, ты пожалеешь… Ты и все, кто хоть как-то с тобой связаны, твой отец, друзья, семья… Всем конец… И только попробуй тронуть Макса, девка, тогда ты узнаешь, что такое настоящая боль!!! — орал Генри.
Лив ухмыльнулась в трубку.
— И все-таки тебе нужно показаться психиатру, дедок, у тебя с головкой явные проблемы. — спокойно и совершенно невозмутимо сказала Лив. — Ты что, еще так и не понял? Я тебя НЕ БОЮСЬ, так что успокойся и займись своими делами… А через три дня увидимся. Все, пока, передавай привет ушлеп… Блейку!
— Да как ты сме… — но Лив уже бросила трубку, под пристальными взглядами парней, хранившими удивленное молчание, достала из телефона Макса сим-карту, сломала ее пополам и выбросила в форточку. Вернув Максу телефон, она посмотрела на них обоих и спокойно, с чувством выполненного долга, спросила:
— Закажем пиццу? Я буду с анчоусами.
Макс с Джонни переглянулись, и Макс, осторожно, с восхищенной улыбкой, проговорил:
— Джонни, а твоя подруга вообще в курсе, что она подписала себе смертный приговор?
Джонни ухмыльнулся.
— Думаю, она это поняла еще тогда, когда тот гад молотил ее ногами по животу.
Лив раздраженно вздохнула.
— Да бросьте вы, ради Бога! Ну неужели я должна так бояться умереть, что откажусь от мести тому говнюку ради продолжения своей дурацкой жизни?? Что мне еще терять? Память о шестнадцати годах забвения в пансионате? О том, что я не должна была появиться на свет, потому что мой отец хотел мальчика? О том, что из-за моей глупой выходки убили Джесси? Да ладно вам, мне совершенно, абсолютно, стопроцентно нечего терять! — она посмотрела на взволнованные лица Макса и Джонни и снова спросила: