Алая мантия
Шрифт:
Этому его научила бабушка. Мать не любила упоминать о его католическом величестве. Мальчик хотел напомнить окружающим, что, хотя его отец только что прибыл домой, и все смотрят на него, они не должны забывать, что он, Луис, все равно самое значительное лицо.
– Что это означает? – спросила донья Тереса.
– Лучше расскажешь после обеда, – сказал дон Грегорио.
Он беспокоился, как бы слуги не стали подслушивать. Подобное беспокойство воцарилось в доме с тех пор, как здесь появилась еретичка.
– Сядь и поешь, – предложила донья Тереса. – Новости могут подождать.
Бласко
Жюли не любила Бласко – мысль о близости между ними наполняла ее стыдом, но он был ее защитником, она полагалась на него и всегда обращалась к нему в минуту опасности.
В такое время никто из них не получал удовольствия от еды.
Они поднялись из-за стола и последовали за Бласко в маленькую комнату.
Отец, мать и Жюли не сводили с него глаз. Жюли позвала няню и велела увести Луиса. Мальчик вышел, шумно протестуя.
– Я отправляюсь в Англию вместе с Доминго, – сообщил Бласко.
– С какой целью? – осведомился дон Грегорио.
– Это я узнаю по прибытии туда. Я еду по приказу короля.
– Но ты нужен здесь. Кто-то должен управлять поместьем.
– До моего возвращения вы, отец, можете позаботиться о поместье.
– Когда ты уезжаешь? – спросила Жюли, и дрожь в ее голосе мучительно напомнила Бласко ту девушку, какой она была в Париже.
– Завтра. Я не могу задерживаться.
– И как долго продлится твоя миссия?
– Не знаю.
Ее глаза расширились.
– Могут пройти годы…
Бласко не ответил, но именно в эту минуту осознал, что не может оставить Жюли в Испании.
– Возможно, времени понадобится не так уж много, – подумав, сказал он. – Я предлагаю отвезти тебя в Беарн, Жюли. Ты, я и Доминго поедем через Францию. Ты останешься в Беарне со своими близкими, и подождешь моего возвращения.
– А ребенок? – быстро спросила донья Тереса. – Что будет с Луисом?
– Он поедет с матерью, – ответил Бласко.
– И будет воспитываться как гугенот? Мой внук!
– Возможно, ему следует придерживаться материнской веры.
– Ты сошел с ума, Бласко! Ты обрекаешь ребенка на ересь!
– В Беарне он будет счастлив среди других еретиков.
– Неужели тебя не заботит судьба твоего сына?
– Заботит, – ответил Бласко. – Поэтому я не желаю, чтобы он с каждым днем все больше сознавал ту вражду, причиной которой является.
– Франция – беспокойная страна, – заметил дон Грегорио. – Религиозные войны не прекращаются там с тех пор, как Лютер [53] прибил свои тезисы к дверям церкви в Виттенберге.
53
Лютер Мартин (1483–1546) – германский протестантский лидер, фактический основоположник европейской церковной реформации.
– По-вашему, есть спокойные страны?
– В Испании мы едины.
– И здесь есть недовольные.
– Да, и те, кто знает, как с ними обходиться.
Бласко содрогнулся.
– Здесь царство
– Что ты говоришь, сын мой? – встревожился дон Грегорио. – Иногда твои речи становятся опасными.
– А как же Луис? – настаивала донья Тереса. – Мой внук не покинет этот дом!
– Когда я уеду, – заявила Жюли, – то возьму его с собой.
– Нет! – крикнула донья Тереса. – Он мой внук, и я не дам обречь его на вечное проклятие!
Бласко с тревогой посмотрел на мать.
– Мне еще многое нужно сделать, – сказал он. – Завтра я должен уехать. Позвольте мне поговорить с Жюли наедине. Мы должны быстро решить, какой выход будет наилучшим для всех нас. – Он взял Жюли за руку и вышел вместе с ней.
В спальне Жюли закрыла лицо руками.
– Если ты оставишь меня здесь, – сказала она, – они меня выдадут. Я вижу это по их лицам.
– По-твоему, мои родители способны на такое? Ты моя жена, Жюли, а я их сын, и они меня любят.
– Люди совершают странные поступки из-за любви, Бласко. Они убедят себя, что так лучше для тебя.
– Неужели ты думаешь, что они на тебя донесут?
– Я не осмелюсь остаться в этом доме без тебя! – крикнула она.
– Жюли, неужели я так много для тебя значу?
– Я дрожу от страха каждый раз, когда тебя нет дома.
– А я думал, что ты смелая. Ты ведь бросала им вызов и открыто заявляла, что будешь следовать своим путем, и никто не заставит тебя измениться. Еще в Беарне ты знала, что в Испании существуют суровые религиозные законы, но, тем не менее, решилась приехать сюда.
– Я была смелая, потому что ты находился рядом. Но без тебя меня охватывает страх. Я не боюсь смерти – это всего лишь один шаг к славе и вечному покою. Но если меня схватят, таких шагов будет множество. Возможно, мне придется несколько лет ожидать смерти в одной из ваших подземных тюрем. И я боюсь, Бласко, что пожертвую своей душой ради блага своего жалкого тела.
Бласко обнял ее. Теперь она снова была той беззащитной девушкой, которую он поклялся оберегать.
– Я собирался отвезти тебя и Луиса в Беарн и оста вить вас там до моего возвращения, – сказал он. – Мне казалось, что и тебе и ребенку там будет безопасно. Но моя мать никогда не отпустит Луиса. Она сильная женщина, Жюли. Мать командует в доме, и ее гнева боятся не только слуги, но и отец, и мы с Доминго. Так было всегда. И она твердо решила не отпускать Луиса.
– Я должна кое-что сообщить тебе, Бласко. У меня будет еще один ребенок.
– Не может быть!
– Это случилось в ту ночь, когда сюда приезжали сообщить, что Сабина родила мальчика. Помнишь? Я испугалась, так как думала, что это альгвасилы приехали за мной. Ты успокаивал меня и держал наготове шпагу, что бы пронзить ею мое сердце. Ты сделал бы для меня то, на что я никогда не решилась бы сама.
Бласко нахмурился. Второй ребенок усилит вражду между его женой и матерью.
– Когда ты сказал, что отвезешь меня в Беарн, – продолжала Жюли, – я обрадовалась, что буду спокойно жить там со своим сыном, ожидая, пока родится второй ребенок.