Алайна. Уроки благодарности и лжи
Шрифт:
Не теряя времени, вытащила из корсета записку от жандарма, о которой до прихода мужа успела забыть. Лейбурн умудрился свернуть бумажку раз восемьдесят, не меньше, и я ещё несколько минут разворачивала её. На квадратном куске бумаги было схематично изображено шесть строений: первое что-то вроде городского управления; от него аккуратная стрелочка указывала на последний изображенный дом, над которым находилось солнце. Пятый дом от городской ратуши, если смотреть на Юг? Верно?
Я догадалась, что это местная жандармерия. Там я смогу отыскать Лейбурна, если придумаю удобоваримую причину для остальных отправиться
Но внезапно я вспомнила, что мне по боку её мнение, и от этого даже полегчало. Какое невероятно полезное умение!
12
Я надеялась ускользнуть из особняка до нашей с Ольгердом свадебной церемонии. Жандарм Лейбурн мог на многое открыть глаза, в том числе и на последствия этого бракосочетания, но мне не представилось ни малейшей возможности остаться наедине. Девушки, натравленные на меня Кариной, не давали даже в уборную сходить в одиночестве. Не то, что меня сильно волновало их мнение, но, всё же, улизнув незамеченной, у меня оставалось больше шансов добраться до жандармерии без ватаги стражников Ольгерда на хвосте.
Проще всего было с Мариной, но даже она не была согласна ослушаться прямого Карининого приказа и выпустить меня «погулять на свежем воздухе».
– Извини, Алла. – В её голосе слышались сожаление и решимость. – Но ты, сама того не желая, можешь навредить и себе, и всем нам.
На протяжении нескольких дней до свадьбы для меня провели несколько уроков местного обществознания: общество Каллахары делится на классы. Я узнала, что жёны князя входят в класс Высших, как и он сам. Представители классов ниже должны молчать в нашем присутствии, и заговаривать только тогда, когда мы к ним обратимся. Также мы носим украшения из драгоценных металлов и с драгоценными камнями, в отличие от Низших, которые могут себе позволить лишь стилизацию под натуральность; в лучшем случае – полудрагоценный камень, лишь один в образе.
Многожёнство – традиция, помогшая стране восстановиться в послевоенное время. Немногочисленные мужчины брали под свою опеку женщин, оставшихся без крова над головой, зачастую – с детьми и без мужа.
С этим рассказом шла вразрез фраза, брошенная жандармом: «Столько красоты не может быть собрано ни в одном доме Каллахары», то есть, вряд ли всё так, как передо мной выставляют в угодном для Карины свете. Но, если Триумвират подтверждает законность браков, заключённых между одним мужчиной и несколькими женщинами, значит, таков брак законен?
– Где бы мне почитать законы Каллахары? – Спросила я пятого дня за трапезой в столовой.
– У Ольгерда есть личный юриспрудент. Если попросишь, супруг договориться с ним о встрече. – Ровно ответила Карина с доброжелательной улыбкой, которой я больше не доверяла. – Ты сможешь задать ему любой вопрос, тебя интересующий.
Встреча с юриспрудентом Ольгерда меня не прельщала. Кто знает, что Ольгерд велел ему? Какаю информацию от нас скрыть, какую – предоставить? Мне нужна была встреча с кем-то, кто прояснит для меня все моменты. Например - почему землянки – чуть ли не наибольшая драгоценность в Каллахаре, но вынуждены сидеть взаперти, и выходить в город лишь с разрешением мужа?
Нужен кто-то независимый от Ольгерда, вроде Лейбурна, к которому я никак не могу добраться. Оставалась единственная надежда на свадебное торжество, куда жандарм пообещал явиться. Может, я успею с ним поговорить до церемонии бракосочетания? Возможно, он скажет что-то, что станет неопровержимым аргументом вернуть меня домой?
Карина, по поручению князя, плотно занялась моей подготовкой к свадьбе. Она пригласила швею, которая шила платье для неё самой; самолично планировала меню. Моими волосами должна была заняться Олеся – на Земле она работала парикмахером. Я вяло наблюдала за стараниями первой жены. Мне было всё равно.
Кроме творящейся вокруг неразберихи меня волновало ещё одно. Что вчера произошло?! Почему я так легко поддалась Ольгерду? Почему записка от жандарма – единственное, что меня остановило?! Я определённо должна была поставить подлеца на место, но вместо этого таяла от его прикосновений. Я даже не специально это делала: мозг отключил критическое мышление, едва князь подошел ко мне. Нельзя допускать подобного впредь, и лучшим способом избежать ненужной близости будет моё скорейшее возвращение на Землю.
Я задумалась: уже несколько дней я думаю о Лейбурне, как о своей единственной надежде. Обязательно нужно с ним встретиться и попросить о помощи, иначе моя голова лопнет от перенапряжения.
У меня появилась возможность посетить свою усадьбу, и я с радостью ею воспользовалась. Сидеть в особняке Ольгерда надоела до чёртиков. Одну меня, разумеется, никто не отпустил: Карина отправила двух девушек, Алису и Олесю мне вслед. Они шли чуть поодаль, тихо переговариваясь.
Наша процессия прошла практически до границы владений князя, почти вплотную к центральной части города, чтобы добраться до моего дома. Усадьба располагалась в хорошем месте: с одной стороны к городу было рукой подать; с другой владения соприкасались с перелеском, который отделял город от степи, лишь где-то на линии горизонта граничащей с лесом.
Мы вошли во двор: тут ещё кипела работа. Рабочие рассаживали молодые деревца и саженцы кустов; вторая группа монтировала большой фонтан перед широкой входной лестницей.
Внутренняя обстановка почти ничем не отличалась от интерьера особняка Ольгерда: изогнутая мраморная лестница, укрытая красной дорожкой с золотой окантовкой, убегала на второй этаж. Столовая вмещала длинный обеденный стол, вокруг него – шестнадцать стульев с сиреневой обивкой. Перед камином, украшенным изящными коваными цветами, стоял диванчик в тон стульям.
– У вас тоже такие роскошные столовые? – Спросила я у сопровождавших меня девушек. Те подтвердили.
Видимо, рассчитано на то, чтобы каждая из жён могла пригласить в гости весь гарем и Ольгерда в придачу. Я вздохнула. Ситуация походила на какой-то сюр, но дамы вели себя так, будто бы всё происходящее – обыденное дело.
Единственное, что мне немного подняло настроение – спальня. Двуспальная кровать тёмного дерева занимала место по центру от противоположной входу стены. Около окна приютился столик с мягким креслом, рядом – шкаф в потолок под цвет кровати. Стены выкрашены в нежный голубой цвет.