Альбион

Грант Джон

Он развязал второй узел.

Теперь он был ещё больше уверен в себе. Эти узлы не предназначались для защиты от незваных гостей; их цель была — уведомить посетителей, что их присутствие нежелательно.

«Значит, с ним женщина, — заметил про себя Ремен, принимаясь за третий узел. — Интересно, черноволосая или та, другая? Чёрт: проклятый ноготь. Хорошо бы, не эта чёрная сука; она похожа на борца-профессионала. Хорошо бы мне удалось отыскать меч или клинок. Хорошо бы эти проклятые крестьяне спали покрепче. Хорошо бы этот

треклятый узел, наконец, развязался…» Ну, всё.

Трёх узлов было достаточно. Нагнувшись, он быстро и тихо, насколько это было возможно, нырнул в прохладу палатки.

Прямо напротив него на травяном матраце, укрытая тонким покрывалом, лежала лишь одна человеческая фигура.

«Это та маленькая женщина! — со злостью подумал он. — Чёртов главарь с кем-то ещё. Слава Солнцу, что он не оставил здесь брюнетку». Некоторое время Ремен стоял, прислушиваясь к тихому храпу и раздумывая, что ему делать дальше. Сквозь щели пробивались солнечные лучи, и его тень отчётливо вырисовалась на грубых коврах пола.

Оглядевшись, он заметил вложенный в ножны меч, лежащий на старом сундуке. Осторожно подошёл, взял его и вынул из ножен.

Он мог бы принести Надару голову этой женщины — подруги Того Кто Ведёт, в доказательство своей храбрости, но будет ли этого достаточно? Адъютант Маршала вправе только посмеяться над ним: ведь это может оказаться голова любой крестьянки. К тому же она ничуть не примечательна.

Кроме того, если Того Кто Ведёт нет в палатке с любовницей, то он может в любую секунду вернуться. Наверное, он пошёл проверить часовых или что-то вроде этого? Ремен не мог оставаться здесь дольше.

Он шагнул вперёд.

Женщина проснулась.

Её зелёные глаза медленно и сонно открылись. Увидев его с мечом в руке, она насторожилась. Потом открыла рот, чтобы закричать.

— Молчи! — прошипел он, поднимая меч. — Молчи, тогда останешься в живых.

«Ложь, — с грустью подумал он. — Надар ни за что не оставит её в живых. Если, конечно, я доберусь до него».

Она съёжилась под покрывалом и, не моргая, смотрела на него. Хорошо, что ему удалось заставить её не кричать.

Он попытался принять свирепый вид.

Сайор была как бы парализована. Это был тот самый смешной маленький человек, над которым она потешалась в начале прошлого периода бодрствования. Теперь она был в его власти: он мог убить её одним ударом меча — её собственного меча. Если бы он был могучим воином, она не так испугалась; но, вспомнив грубые насмешки крестьян над ним, она поняла: от такого можно ожидать самой страшной мести. Правда, он сказал, что она может остаться в живых.

— Чего ты хочешь? — прошептала она.

— Одевайся.

— Я одета.

Ремен во многих отношениях был очень вежливым человеком. Когда она выбралась из-под покрывала, он только один раз взглянул на неё, чтобы удостовериться, что она не вооружена; потом отвернулся и лишь искоса наблюдал, чтобы

она не попыталась обмануть его, выхватив спрятанное оружие. Он видел, как пятно её тела двигалось ровно и гладко, когда она надевала одежду, снятую перед сном, — кофту с капюшоном и ботинки. Он чувствовал, что она старается не раздражать его своим поведением: все движения были ритмичны — никаких резких жестов. «Означает ли это, что Тот Кто Ведёт скоро вернётся?» — думал он.

— Поторопись.

Когда она оделась и встала, Ремен с беспокойством обнаружил, что она была на несколько сантиметров выше его. Однако её тяжёлый меч в его руке, казалось, добавлял ему недостающие сантиметры.

— Пойдёшь со мной.

— Да, я пойду с тобой.

Неожиданно она улыбнулась ему, и он внезапно понял, почему она была любовницей Того Кто Ведёт и почему у него начала возникать к ней стойкая неприязнь.

«У меня оружие. Она у меня в руках. В то же время она ведёт себя так, как будто я её заложник. Так что я вряд ли пролью много слёз, когда ты умрёшь, крестьянка».

— Теперь медленно иди сюда.

Он указал через плечо на дверь палатки.

Держа руки в поле его зрения и стараясь не противоречить ему, она медленно и осторожно направилась к двери. Острие меча преследовало её, двигаясь широкой дрожащей дугой.

Ремен подошёл к ней вплотную, когда она нагнулась, чтобы пролезть в отверстие двери. Это был момент, когда она могла убежать от него, чтобы позвать на помощь.

Сильным ударом меча он распорол ткань палатки так, чтобы через образовавшееся отверстие они могли пройти вдвоём, не пригибаясь.

— Это могла быть твоя спина, — спокойно заметил он.

— Я знаю, — сказала она, не обращая, казалось, никакого внимания на эти слова.

Спокойствие Сайор стало раздражать Ремена ещё больше. Поведение крестьян, конечно, отличалось от поведения эллонов, но в некоторых обстоятельствах все женщины, по его мнению, должны были вести себя одинаково. В такой ситуации любая аристократка из Гиоррана или упала бы и обморок, или предложила бы ему своё тело — второе почти наверняка. Он не привык к подобному самообладанию у женщин. И это выводило его из себя.

Выйдя на открытый воздух, она вежливо отступила в сторону, чтобы пропустить его.

«Неужели она хочет, чтобы я убил её?»

— Ты хочешь отвести меня к лидеру своей армии, маленький человек. Правильно? — тихо спросила она.

— Да, сука.

— Обращайся со мной вежливо, и я отведу тебя туда.

Он удивился.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

— Только несколько человек могли бы вывести тебя из лагеря. Одна из них я, другой, конечно же, Тот Кто Ведёт. Редин или Марк могли бы сделать это, но ты, несомненно, не встречался ни с одним из них. Рин тоже занимает достаточно высокое положение; Тот Кто Ведёт рассказал мне, что она тебе очень не понравилась.