Альбус Поттер и Зеркало Истины
Шрифт:
– Часы чего??? – переспросил Альбус, удивленно распахнув глаза.
– Часы безвременья, Альбус, - ласково произнес бывший директор, - третья часть Зеркала Истины. Символ времени и символ бесконечности одновременно. Они олицетворяют собой возможность видеть будущее.
Профессор прикрыл глаза, и было видно, что он больше ничего не скажет.
– Эти? – вдруг спросил Скорпиус и вытащил небольшие аккуратные часы серебристого цвета. Круглые, со странными знаками на крышке, они были прицеплены к изящной серебряной цепочке.
– Именно, - кивнул головой
– Чего уставился? – прикрикнул на оцепеневшего Поттера Скорпиус, - я и сам не знал. Просто подумалось. Часы никогда не работали. Это мы с тобой еще на первом курсе нашли, на отработке, помнишь?
– Помню. Я тебя еще сорокой обозвал тогда. Почему ты не сказал, что у тебя есть часы?
– обвиняющее сказал Альбус.
– Откуда мне было знать? – резонно возразил Малфой, - пошли, пока профессор Дамблдор не вернулся. Зелье сработало: так или иначе, часы мы нашли. Остался осколок. Может, его и нет в Хогвартсе. Сам подумай, если он был у твоей матери, то как мог оказаться здесь? По-моему, это тупик, - Скорпиус даже почувствовал некоторое облегчение от того, что все вот так закончилось. Но разочарование, что он так и не помог отцу, не смог отыскать артефакт, перевешивало все остальные чувства. Однако ко всем ощущениям примешивалось странное желание немедленно покинуть покои профессора.
Похоже, что Альбус чувствовал тоже самое, потому что он вдруг резко потянул Скорпиуса за рукав мантии. И вовремя. В коридоре раздался звук шаркающих шагов, возвещающих о том, что Дамблдор возвращается в свои апартаменты.
Альбус быстро выхватил из кармана мантию-невидимку, с которой не расставался практически никогда, и слизеринцы пошли в комнату факультета.
В гостиной Слизерина царило оживление. В центре внимания была большая, упитанная сова, которая злобно поглядывала на всех злобным желтым глазом и щелкала кривым изогнутым клювом, демонстрируя серьезность своих намерений куснуть кого-нибудь за палец.
– Что здесь происходит?! – недовольно пробурчал Альбус, проталкиваясь сквозь толпу галдящих однокурсников.
– Тут сова, - пояснила Дина, восторженно разглядывая птицу. У нее не было совы, и никто не приносил ей почту. На рождественских каникулах дома разразился скандал: папа не хотел отпускать Дину в Хогвартс, а дед кричал что-то о дурной наследственности и о том, что «он так и думал». Но мама отправила ее сюда, заявив, что не позволит ломать ребенку жизнь. Если честно, Дина с ужасом ждала летних каникул, она знала, что приехать на второй курс сюда будет совсем не просто.
– Красивая, - улыбнулся Альбус, он питал слабость к птицам и поэтому безбоязненно протянул руку. Все затихли, но никто и не подумал предупредить однокурсника. Проклятая птица уже покусала многих в этой комнате, и теперь они с мстительным удовольствием наблюдали, как та же участь постигнет и Поттера.
Однако сова наклонила голову на другой бок, чем-то напомнив Альбусу Скорпиуса, и, тихонько ухнув, протянула лапку с привязанным письмом.
–
– Не нравится мне это, Ал… - прошептал Скорпиус в сантиметре от его уха.
Альбус аккуратно отвязал конверт и, оглядевшись вокруг, поинтересовался:
– И что, ей никто даже печенья не дал?
– Она мне чуть полпальца не оттяпала, Поттер, - пояснил Джон, - какое печенье? Ее удавить надо. За непригодность.
Альбус внимательно посмотрел в темные, почти черные глаза Джонатана:
– Это тебя надо… - он не договорил, так как его одернул староста:
– Не нужно выяснять отношения, Поттер. Тебе письмо, вот и иди, читай его. А все остальные быстро разбежались по своим делам.
Альбус направился к любимому креслу в углу, скинул тяжелые надоевшие ботинки и привычно скрестил ноги. Скорпиус бесшумно подошел следом и уселся рядом на мягкий подлокотник. Они часто сидели так. И Альбус всегда залезал в кресло, а Скорпиус легко умещался, если закидывал одну ногу рядом с Алом, а другу - на подлокотник.
– Что там? – спросил Малфой, нетерпеливо посматривая на Альбуса, который беззвучно шевелил губами над пустым листком. Видимо, письмо было зачаровано, и прочитать его мог только Поттер.
Альбус взял палочку и прошептал заклятие видимости. На пустом пергаменте тут же проступили буквы, а Скорпиус смог прочитать послание. И пока он читал, почувствовал, как руки становятся ледяным, как начинает щемить где-то в груди от нехорошего предчувствия.
– Альбус… - прошептал он, - может, не надо?
– Надо, - упрямо качнул головой Поттер и, скомкав письмо, метко метнул его в камин в центре гостиной. После чего встал и, кивнув Малфою, пошел в спальню. Скорпиус только вздохнул.
Дина Дурсль внимательно проследила траекторию полета смятого пергамента и, как только третьекурсники скрылись в своей спальне, шустро подбежала к камину. Как и следовало ожидать, скомканное письмо до огня не долетело. Углы обгорели, но его еще вполне можно было прочитать.
– Акцио, письмо! – прошептала она, направляя в камин палочку. И тонко взвизгнула, когда обожжённые края обожгли ее пальцы. Любопытство пересилило здравый смысл, и, развернув пергамент, Дина смогла прочесть:
«Если тебя интересует осколок Еиналеж, жду после отбоя на поляне Запретного леса».
Глава 13. Ты в порядке?..
В лесу было морозно. Деревья, покрытые снегом, казались молчаливыми сказочными великанами, что неустанно стерегут свою обитель. Тяжелое сумеречное небо опускалось на лес, напоминая о неизбежности приближающейся темноты. Ломкий снег тихо хрустел под подошвами ботинок двух слизеринцев, что осторожно приближались к окраине границ Хогвартса.
– Это здесь, - глухим, незнакомым голосом выговорил Альбус. Скорпиус с трудом различил слова, так как на голову его друга был надвинут капюшон.