Альда. Дилогия
Шрифт:
– Для чего все это нужно, папа? Похоронить всех…
– Не могу, дочка. О судьбе останков пусть думает герцог. Может быть, он так и решит. А может быть, позволит родственникам забрать тела их предков и упокоить в родовых склепах. Там почти у каждого родовое оружие. Некоторые гербы мне незнакомы, не все знатные роды того времени выжили. Но есть и те, кто принадлежит к очень влиятельным семействам. Думаю, что там будут очень благодарны тому, кто вернет им родовые реликвии и тела предков.
– А так же потребуют вдобавок наши шкуры, – невесело усмехнулась Альда.
– А это, как он все
– И что будем делать дальше?
– Когда внизу все закончат, проделанное нами отверстие наскоро заделаем. А все вещи переправим в замок герцога. Наверное, надо будет съездить туда самим.
– А подвалы?
– Если барон Лишней хочет, пусть присылает людей, и пускай они в этих подвалах копаются. Лично я сыт по горло и подвалами, и тайнами баронов Ксавье. Если я ко всему этому и вернусь, то еще очень нескоро.
– И когда, как ты думаешь, поедем?
– Думаю, дня через три-четыре, если погода сильно не испортится.
– Значит, я, наверное, успею съездить к баронам Кариш.
– Все носишься со своим инструментом?
– Не только. Гале тоже стоит повидать отца, если она решила остаться с нами.
– Это да, – согласился отец. – Тогда завтра вместе съездим. Парни дальше и без меня прекрасно справятся, а если что, Альберт поможет.
– Это если Свен успеет со струнами.
– Сделает он тебе струны, можешь не беспокоится. Мне кажется, что ему самому загорелось такое сделать, чего никто еще не делал. Всяко интереснее, чем подковы ковать.
Отец как в воду глядел. В тот же день уже под вечер Свен принес ей готовые наборы струн.
– Вы, госпожа, извиняйте, – сказал он, но тоньше тех струн, что я в прошлый раз приносил, получилось сделать только одну. Пробовал еще тоньше, ничего не получается: нитка просто рвется. А вот толще сделать получилось. Обе струны одинаковые, но на одну навита проволока, о которой вы говорили.
– А как же получилось сделать такую длинную проволоку? Или ты из кусков мотал?
– Из кусков никак нельзя, расползется все. Я придумал вертушку, на которую цепляю один конец нити, и кручу. А сын заготовку греет, чтобы не остыла. Так можно очень длинную проволоку тянуть. Не сразу, но приноровились. Теперь я вам этих струн сколько хотите могу сделать. После вытяжки их еще, правда, надо шлифовать и полировать, но то нетрудно. Самая загвоздка в навивке. Сын за день только две струны и смог сделать. Но я придумал, что ежели к одному концу нити прицепить тяжелый груз для натяжения, а второй конец вращать, то проволока сама навиваться будет ровно виток к витку.
– Это хорошо. Мне-то самой много струн не надо. Сделаешь три набора и ладно. Но, если все получится, к тебе с заказами на них будут мастера обращаться из тех, что делают музыкальные инструменты.
– Тут такое дело. Инструмент ваш будет играть, конечно, звонче, да и громче тоже, но я думаю, что струны все-таки время от времени придется менять, больше всего самые тонкие. Особливо, если много играть. Жильные в этом понадежней будут.
– Тебе же лучше, будут еще про запас заказывать. Ты их сколько принес?
– Вот, извольте посмотреть, два полных набора по шесть штук. Но я их много вытянул, сейчас сын полирует.
– Боюсь, что без переделки ничего не получится, – покачала головой Альда. – Натяжение нужно гораздо большее. Поэтому и сам корпус, и, в особенности гриф, должны быть прочнее.
– Тогда закажу корпус соседу. Он по дереву большой умелец.
– Не всякое дерево пойдет. На корпус лучше всего пустить липу, а гриф сделать из дуба. Все должно быть хорошо высушено и покрыто лаком от воды.
– У него всякое дерево под крышей годами сохнет. Что-нибудь подберет.
– Свен, вы не сможете до завтра сделать еще один набор? Мы как раз с утра собираемся к соседям, и я хочу навестить мастера и сделать заказ.
– Если выедете после завтрака, то утром поднесу.
– Вот спасибо! Подождите немного.
Она сбегала к себе и, вернувшись, протянула кузнецу несколько монет.
– Возьмите, здесь пять золотых. Это задаток. Золото от браслета можете оставить себе.
Кузнец не обманул и появился в замке с недостающими струнами перед самым завтраком и по настоянию Альды был усажен за стол. С сыном девушке пришлось выдержать настоящее сражение, когда он узнал, что его не берут с собой.
– Пойми, Алекс, – уговаривала она его. – Мы не будем брать карету, а поедем верхом. Так будет гораздо быстрее. Но для тебя по холоду это все равно слишком долго. Давно ты болел? Вот вскоре поедем на карете к Лани, тогда непременно возьмем тебя.
– А что мне делать сейчас? – упирался сын.
– Сбегай, поиграйся с Гленом. Пусть он тебя научит стрелять из лука. Видишь же, что у меня это пока не получается.
– А можно?
– Конечно. Только не надо ему лишний раз напоминать кто он, и кто ты. Играй с ним, как с равным тебе по положению, иначе толку от ваших игр не будет.
Выехали вшестером: отец, девушки и трое стражников. Верхом оказалось, действительно, гораздо быстрее, и в баронство Кариш приехали задолго до обеда. Во дворе замка их встретил сам хозяин, который порывался усадить всех за стол.
– Дорогой Лаш, – сказал отец. – Верхом-то до вас ехать всего ничего, а выехали мы сразу после плотного завтрака. Так что спасибо, но раньше обеда мы есть не будем. Давайте лучше где-нибудь присядем и поболтаем, пока молодежь будет делать свои дела.
Прибежавший смутно памятный Альде по прошлому посещению отец Галы обнял дочь и увел в дом, стражники направились в казарму, а остальных барон повел в гостиную, где вскоре собрались все члены его семьи. Алия откровенно обрадовалась приезду Альды и увлекла ее в угол гостиной, где они перешептывались, изредка кидая насмешливые взгляды на сына Лаша Хогана. Прошлый раз парень отсутствовал и Альду не видел. Сраженный красотой гостьи, он с отсутствующим видом сидел за столом с родителями и старшим Буше. Время от времени на его лице появлялась мечтательная улыбка.