Альда. Дилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

– Хочу поручить им весь сброд и отправить первыми. Там почти все вторые и третьи сыновья, и дома им ничего не светит. Пообещаю выжившим имения и назначу старшими. Может быть, они и сами погонят горожан.

– За нами следят! – показал Жерар на столб пыли в паре сотен метров от головы колонны. – Послать всадников?

– Пусть следят, незачем зря рисковать нашими людьми, а то еще попадут в засаду. Лучше сразу сейчас поговори с молодыми баронами. Они должны ехать все вместе где-то в середине колонны.

На несколько деревень и постоялый двор не отвлекались, поэтому еще до обеденного времени увидели вдали городские стены и понастроенные перед ними дома. Когда подошли ближе, стало видно, что по обе стороны от дороги, вдоль городской

черты уходят длинные полосы вбитых в несколько рядов кольев.

– Сумасшедшая работа! – высказался Жерар. – Непонятно только, на что они рассчитывали? Прорвать оборону, разбросав эти колья, будет не таким сложным делом.

– Не скажите, барон, – вмешался в разговор ехавший вместе с ними граф Ротхам. – Если вкопали хорошо, да еще укрепили, замучаетесь вы их выдергивать. А рубить дерево мечом не слишком удобно. А если у них еще есть лучники…

– Не вижу я что-то стрелков, – сказал герцог. – Одна пехота, вооруженная копьями. Да и ее отвели назад, наверное, из-за наших стрелков. А вот когда начнем выдергивать колья, они и ударят. Только копья у них какие-то несерьезные. Одно слово – горожане. Но обходить эту преграду не будем. Давайте сейчас перестроим походный строй в атакующую колонну и начнем.

Строились больше часа. Немногочисленную кавалерию, для которой сегодня не было работы, отвели назад, чтобы не мешала, а вперед выгнали всех тех, кем не жалко было пожертвовать. Молодые бароны, большинству из которых было лет по пятнадцать-семнадцать, гордые оказанным доверием, заняли места в голове порученных им отрядов. Перед битвой вдоль строя проехался сам герцог, который призвал всех, кто ему верен, опрокинуть подлых горожан, восставших против своего господина, и обещал на сегодняшний день отдать столицу в их руки. Переждав дружный рев, он взмахом меча подал сигнал к началу битвы. Вооруженная толпа с воплями, потрясая оружием, побежала следом за баронами, подняв такую пыль, что рассмотреть что-либо стало трудно.

Внезапно возникший многоголосый вопль ярости и боли все не кончался, лишь постепенно ослабевал, поскольку с болтом или стрелой в груди долго не покричишь. Шесть сотен стрелков это очень много. Недаром Сергей отдал им половину потраченного золота. Сто шагов, которые нужно было пробежать до кольев, из бойцов Мартина не пробежал никто.

– Такого я не ожидал, – растерянно сказал Жерар, глядя на узкую полосу земли, заваленную двумя тысячами тел.

– Разбивайте все обозные телеги! – приказал герцог. – Сколотим щиты. От болтов поможет слабо, но луки будут уже не страшны, а лучников там много больше. Да и не успеют арбалетчики выстрелить больше двух раз. Выводите вперед тех, у кого лучшие доспехи и есть щиты, остальные пойдут следом.

– Где они только набрали столько стрелков! – пробормотал бледный граф Ротхам. – Толку с наших щитов. Голову и грудь прикроешь, и получишь стрелу в живот. Тут нужны щиты в полный рост. И своих арбалетчиков подвести поближе. Хоть их и не так много, но вражеским лучникам стрелять помешают.

Два часа они разбивали телеги, сколачивая щиты и просто скручивая доски веревками.

– Быстрее! – торопил воинов Жерар. – Скоро начнет смеркаться, а до темноты мы уже должны быть в городе. Иначе я за наши жизни и серебряной монеты не дам. До леса далеко и негде укрыться, а кавалерии у них наверняка больше, чем у нас!

Перед повторной атакой вперед побежала сотня арбалетчиков герцога.

– Да помогут нам боги! – сказал Мартин, доставая меч. – Отступать нам некуда, поэтому вперед!

Две тысячи бойцов, гораздо лучше защищенных от стрел, чем те, кто атаковали первыми, рванулись вперед, прикрываясь щитами и связками досок. Толку от арбалетчиков прикрытия было немного. Как известно, стрелять из амбразуры гораздо легче, чем попасть в стрелка за ней со стороны. Так и тем, кто стрелял из траншеи сквозь ряды кольев было гораздо удобнее выцеливать арбалетчиков Мартина, чем тем попасть в кого-нибудь из

защитников. Защитники тоже понесли потери и отвлеклись на вражеских стрелков, но все же быстро их перебили. Покинув траншею, они отступили к рядам своей пехоты и стали оттуда уже безнаказанно расстреливать тех, кто пытался вывернуть колья или протиснуться между ними. Дистанция стрельбы была очень невелика, поэтому даже против луков доспехи помогали слабо, а против арбалетов не помогали и щиты. Поэтому, прежде чем в нескольких местах удалось избавиться от кольев, половина нападавших лежала на земле раненными или убитыми. И расстрелявшие стрелы и болты, и те, у кого они еще были, рванулись в тыл расступившейся пехоте, а в накатывающихся на нее бойцов Мартина полетели сотни дротиков. От этого оружия, которое солдаты метали почти в упор, не помогало вообще ничего. Редко какой из дротиков ударял в доспехи так, что не пробивал их, а падал на землю. Тех немногих, кто не упал сраженным или не повернул обратно, встретили уже обычными копьями. Зазвенел брошенный на землю меч, за ним другой, третий… Бойцы бросали оружие и становились на колени. Из предводителей мятежа в живых остался только сам Мартин, который из-за великолепных доспехов получил только несколько ушибов и царапин. К бывшему графу подошли Сергей с Джоком.

– И как у меня не получилось тебя повесить! – сказал Мартин, со злостью глядя на Джока. – Наверняка ты причастен к гибели моей семьи! А ты новый герцог? Не надейся, я не отдам тебе меч! Вы победили только моих людей, а не меня! Хочешь его взять? Тогда достань свой и дерись!

– Зря обижаешь Джока, – спокойно сказал Сергей. – Ни он, ни я к гибели твоих близких непричастны. Их убили люди короля по его приказу. Я заступился только за твою дочь, остальные жизнь не заслужили.

– Так Белла жива? – спросил Мартин, опуская меч.

– И она, и Лани – кивнул Сергей. – Я сделаю все, чтобы девочки выросли, и обеспечу их приданым. И как только в вашей семье мог появиться такой ребенок!

– Я не стану с тобой драться! – сказал Мартин, делая шаг к Сергею. – Прошу, просто убей! Смерть от меча это не постыдная казнь на плахе!

– С ума сошел? – спросил парень, делая шаг назад. – Как я смогу растить девочку, если убью ее отца?

– Тогда я сам, – Мартин перехватил свой меч за лезвие и вонзил его в единственное неприкрытое доспехами место – в горло.

– Так! – Сергей отвернулся от еще содрогающегося в конвульсиях тела несостоявшегося герцога к стоявшему на прежнем месте строю пехоты. – Всем стрелкам немедленно отдыхать и лечить раны. Пехота у нас сегодня работала мало, поэтому сейчас отложите свои копья и займетесь сбором оружия и неповрежденных доспехов. У нас еще, если кто не помнит, остался Мехал. А потом горожане займутся телами. До ночи еще довольно далеко. Пленных нужно отконвоировать к казармам гарнизона, а если кто-то из них ранен, оказать помощь. Фар, выводи нашу конницу и попробуйте догнать всадников Мартина. Постарайтесь в бой не вступать, а договориться о сдаче. Скажи, что вешать их никто не станет, будут искупать свою вину в борьбе с сотхемцами. Да, тело Мартина доставьте в город, похороним его вместе с семьей. Погибших дворян пока не хоронить. Завтра устроим опознание тел. Я в указе писал не просто так, что буду лишать имений. Отнеслись с пренебрежением? Вот пусть теперь страдают семьи. Другие в следующий раз к моим указам отнесутся серьезней.

У входа во дворец его первой встретила Белла. Он поймал ее взгляд, полный тоски и немого вопроса, обнял за плечи и повел внутрь.

– Он умер, малыш, – сказал он, поглаживая волосы тихо плачущей девочки. – Мы разбили его войско, но он сам оказался цел и невредим. Он знал, что обречен и захотел вызвать меня на поединок, но отказался со мной драться, когда узнал, что от моей жизни зависит твое будущее. Он убил себя сам.

– Ты ведь знал, что все так и будет? – спросила она, отстраняясь. – Знал с самого начала, когда решил сохранить мне жизнь!