Алекс и Алекс 5
Шрифт:
Собака во втором случае тоже была не бродячая. Если верить очевидцам, здоровенный пёс гулял себе вдоль посадок. Рядом на лавочке что-то читала какая-то белобрысая девочка, лет двенадцати: точнее было не разобрать, поскольку в фокус камер наблюдения она не попала (те висели вдоль шоссе и находились далеко, плюс глядели в другую сторону).
На финансиста, шагавшего в сторону собственного коттеджа, бродившая вдоль посадок собака отчего-то накинулась без предупреждения. Дальше свидетели утверждали: девочка зачем-то кинулась к пострадавшему,
Чиновнику это помогло мало: та же рваная рана горла, те же перекушенные шейные позвонки и смерть в течение половины минуты, если не быстрее.
Как назло, отыскать малявку не удалось: по горячим следам, понятно никто не бросился. Не до того было.
А уже через час — полтора, когда на место происшествия подгрёб лично начальник городского следствия, кого бы то ни было и след простыл. Единственным вариантом был обход окрестных блоков, но эта задача не на один день (если делать её добросовестно).
Начальник следствия, однако, занимал свою должность по праву и два происшествия моментально увязал (пока — мысленно). Просматривавшаяся единая схема явно фонила запахом своего же государства, только уже на федеральном уровне.
Под конец, свидетели поднесли сюрприз: оказывается, какие-то то ли большие дроны, то ли небольшие вертолёты в обоих местах тоже летали. Никто не приглядывался, поскольку никому не надо.
В этом месте старший из присутствовавших полицейских отчётливо покрылся испариной: всё, что летает, это уже по части армии. Даже если сам аппарат не армейский, за всем, что может летать над Столицей, пристально наблюдает только армия. Причём двадцать четыре часа в сутки.
Вместе с тем, в этом крылось и потенциальное облегчение: во-первых, оба пострадавших занимались вопросами, выходившими за права и допуски полицейских.
Во-вторых: тот след, который просматривался, явно требовал компетенций другого уровня. Не муниципального.
Уж больно согласованы были события по времени, методике и точности исполнения.
Кстати! Хлопнул себя по лбу будущий глава Департамента. А ведь лицензиями на любые надгоризонтальные перемещения в агломерации занималась никак не полиция! А если имели место быть аппараты, летающие по воздуху, то…
Намечалась вполне себе рабочая возможность спихнуть дело вместе с невнятной перспективой тем, кому на него в потенциале хватало полномочий.
Ведь всем хорошо известно: полиция ловит только тех, кто ходит, бегает или ездит исключительно по земле.
Теми, кто наносит удары с воздуха, занимаются исключительно другие организации.
Дела надо срочно объединять. Если повезёт, то эти леталки и на камерах есть — авось да
_________
Грамотно продуманная схема избавления от дела неожиданно дала сбой.
Ещё в одном конце города, где обитали преимущественно эмигранты от первого до третьего поколений, аналогичные по почерку собаки загрызли ещё одного.
Третий был самым обычным чернозадым из какой-то жаркой Тмутаракани и государственным чиновником не являлся от слова «совсем».
Костеря, на чём свет стоит, долбаного неудачника, полицейский сообразил: в таком виде убедить смежников в злонамеренности и едином почерке исполнителя может не получиться. Уж больно далёк был последний араб и от государства, и от каких-либо серьёзных дел.
Впрочем, надо ехать и смотреть лично. Мало ли… вдруг обстановка на месте подскажет что-то, чего отсюда не видать.
_________
В практическом приложении, самым непростым элементом операции является доказательство самому себе того, что виновными определены действительно те самые виновные люди.
Разумеется, я видел: Бак, называя фамилии, говорил ровно то, что думает. Заведующий кафедрой, сидевший рядом, был с ним тоже полностью согласен.
Напряжение лично мне добавляли три момента. Первый: кто-то же влез ко мне в номер? И реально на меня покушался. Если не устранить форточку, из которой дует ветер, в следующий раз я могу не оказаться настолько проворным.
Ну либо та сторона подберет какие-нибудь такие инструменты, плюс время и место, что легко решит свои задачи в мой адрес.
Второй момент вытекает прямо из первого: если со мной что-то случится по чужому сценарию, кто тогда позаботится о Жойс?
Ну а в-третьих, приговаривать пару людей только по намёку Бака — как-то чересчур. Если б Алекс был тут, он бы точно сказал: добросовестного заблуждения тоже никто не отменял.
Мало ли: вдруг Бак искренне считает эту двойку виновными — а они вообще не при делах? А куратор при этом искренне считает, что он верно догадывается.
Чуть поломав голову, я нашёл решение. Каждого из двух человек, упомянутых Баком, я в итоге встретил лично.
_________
Легко ли допросить человека, заставить его при этом признаться в преступлении либо правонарушении?
Причём, сделать это нужно так, чтоб сам человек ничего не помнил, не понял и тревоги не поднял. А сделать всё это нужно ещё и не привлекая внимания.
Вот и я поначалу подумал, что это абсолютно нереальный сюжет. Ровно до тех пор, пока в моё общение с Моше у него в номере, на этапе нашей подготовки, не вклинилась Чоу. Она вообще, похоже, ходит по Корпусу, как у себя дома: какие-то допуски Управляющей Компании дают ей возможность даже к Фельзенштейну двери отпирать своим пальцем. Он, правда, не возражает.
Мне этого крайне не хотелось, но пришлось наступить на горло собственной песне. Никакое другое быстро решение просто не просматривалась — а тянуть резину, ожидая выстрела в спину с дистанции в километр, было тоже невозможно.