Алекс [СИ]
Шрифт:
Такое поведение для команикса было нетипично, это отметили все здесь присутствующие люди. Обычно это вполне законопослушные создания, в чьих головах никогда не возникает и мысли об ослушании. И даже будучи в плену они всегда вели себя смирно и беспрекословно подчинялись надзирателям, за что и сделались любимым орудием трудовых лагерей. И еще, команиксы всегда держали свое слово, и клятва для них была нерушима, пусть даже это означало собственную погибель. Понятие о чести у них было на заоблачных высотах.
Однако все
Окровавленного отсиза грубо бросили к своим товарищам и в назидание остальным пнули тяжелым кованым ботинком по животу. Биизна сложился пополам. Потом, когда первый спазм прошел, он отдышался, нашел в себе силы подняться в полный рост и глухо заявил:
— Мы никуда не пойдем пока не получим от радианта благословение богини. Это важно для нас.
— Что?! — взревел майор. — Немедленно возобновить движение, иначе…, иначе….
Так и не придумав, что будет «иначе», красный от гнева командир штурмовой бригады заскрипел зубами. Потом нашел выход из положения и заорал на бойцов:
— Восстановить погрузку!
Штурмовая бригада на то и является штурмовой, что добивается своей цели любой ценой, но здесь они спасовали. Все как один военнопленные опустились на пол и приняли горизонтальное положение. А так как коридор по которому их вели не отличался особой широтой, то места всем не хватило и позы у лежащих оказались самыми фривольными. Так что можно было хоть сейчас срисовывать Кама-Сутру.
Марины понимали, что пинками их было не поднять. Упрямый комикс — мертвый комикс. А на то чтобы растаскивать эту толпу времени просто не было. Майор тоже это понимал и потому, к его чести, решил пойти на уступки.
— Ну, ты, это…, - обратился он к Алексу. — Благословил бы их как просят. Скажи, что ни будь.
— Что сказать?
— Ты МЕНЯ об этом спрашиваешь?! Лучше у них спроси.
Алекс задумался, а Ксиу предательски подтолкнул в спину, и он предстал перед внимающей аудиторией.
— М-э-э…, так сказать, м-да…, - замялся он.
Военнопленные приободрились и в ожидании встали на колени.
— Мы ждем «слово», радиант. Скажите нам…, - едва слышно попросил отсиз Биизна.
— Но как сказать?
— Своими словами. Как скажете, так и будет.
Алексу в голову пришло только одно-единственное решение. Он набрал полные легкие воздуха и басом нараспев протянул:
— Благословая-яю вас, дети мои-и, на дела-а ми-ирные. Во имя Отца-а и Сы-ына, и Святага ду-уха. Аминь.
И по православному обычаю всех перекрестил.
С точки зрения логики благословление прозвучало крайне дико. Какой может быть Отец и Сын, и Святой Дух у «Матери всего Мира»? Но, тем не менее, команиксы приняли его и остались довольны. Они встали с колен и благодарно склонились.
Дальше все прошло довольно хорошо.
На обратном пути, когда друзья вместе с командиром пилотов прикрытия очутились одни в пустом коридоре, Андерсон вдруг предложил зайти к нему в кабинет.
— Вот такая эта Венера оказалась, — грустно сказал он. — После того, что я услышал, я не имею права держать ее у себя. Забирай ее.
— Господин капитан-лейтенант, неужели вы в это поверили? — удивился Алекс. — Все это похоже на плохо придуманную сказку.
— У плохой сказки не может быть тысячи верующих, — возразил Андерсон. — Да, я поверил в то, что увидел собственными глазами. Если тебя посчитали радиантом (не знаю что это такое), то забирай свою Венеру на фиг. Ты хранитель.
— Что за Венера? — проявил неподдельный интерес Ксиу. До этого момента он почти все время молчал, потрясенный увиденным до глубины души.
— Это «Воля Мира»…. Тот скипетр, а на нем Венера Милосская.
— Ни фига себе…, радиант.
— Да какой я вам «радиант»?! — заорал, взбеленившись Алекс. Все его уже основательно достало. Избранность не него свалилась совершенно неожиданно, он был к ней не готов, и он успел уже десять раз пожалеть, что проявил желание посмотреть на пленных. — Забодали меня все! Я не хранитель и точка! Мне жить охота и, вообще, из-за этой дубины погиб мой отец. Пусть эта Венера лежит там, где лежит, я видеть ее больше не желаю.
— М-да…, я как-то подзабыл, чем тебе это грозить, — мгновенно озаботился Андерсон. — Очень сложная ситуация.
— А может пусть этот жезл так и храниться у вас? — предложил Алекс, с ужасом представляя себе, как будет отбиваться от желающих взглянуть на пресловутую дубину. — Мне его держать негде.
Андерсон думал недолго:
— Что ж, может это действительно лучший вариант. Но, думаю, душевцы его все равно заберут. Видел я как у них глаза заблестели. Точно отберут, и мое звание не поможет…
Это была середина календарного дня. Недавно прошел обеденный прием пищи, и сменные бригады возвращались на свои рабочие места, так что друзья решили воспользоваться моментом и перекусить в спокойной обстановке. Работы им не предвиделось, тренажерные модели оказались все заняты, и потому торопиться было совершенно некуда.
Через несколько минут они достигли центральной столовой, на раздатке выбрали, что повкуснее и расположились за одним из свободных столиков.
Алекс попробовал первое блюдо и состроил недовольную мину. В супе присутствовала гвоздика в качестве приправы, а он ее терпеть не мог и потому отодвинул суп в сторону.