Алекс
Шрифт:
В последний миг, очнувшись, выскальзываю из неё. Хватаюсь рукой за член и кончаю с глухим рыком, опускаясь рядом на матрац. Обнимаю. Притягиваю к груди. Наши тела пробивает сладостной дрожью.
Скользя губами по влажному лицу, перевожу шумное дыхание. Целую истерзанные мною губы, нежно касаясь их языком. Каждое прикосновение к ней где-то глубоко во мне отзывается трепетом. Каким-то странным чувством в груди, которое щекочет и наполняет эйфорией меня всего.
— Софи… — шепчу я, ненадолго углубляя наш поцелуй. — Ты невероятная…
— Ты
Глава 20. Шоппинг. Невинная шалость
София.
За сегодняшний день секса я получила столько, сколько не получала за последний год. Даже представить себе не могла, что есть мужчины с членом на батарейке. Кажется, у Алекса именно такой. Причём, на беспрерывной подзарядке! И то, что этот взрослый мужчина оказался любителем «поцеловаться», для меня стало тоже большой неожиданностью.
Мой бывший терпеть не мог поцелуи. Если честно, я даже не знала, что они бывают настолько приятны. Нет. Не так! Крышесносные! От таких поцелуев отключается голова и живот сводит сладкими судорогами. Их невозможно забыть. Это как клеймо на всю оставшуюся жизнь. Врезаются в память, там и остаются.
— Боже, почему мы что-нибудь не приготовили сами? У меня ноги дрожат до сих пор…
— Потому, что ты не умеешь готовить, как минимум. Как максимум — я хочу жить, — Алекс хмыкая, подаёт мне руку и помогает выбраться из машины.
Этот знойный паршивец вынудил меня вынырнуть из эйфорического состояния, принять душ и собраться на прогулку в торговый центр.
— Я бы научилась за пару минут, если бы ты позволил! — возмущаюсь, потому что готовить я умею, хоть и скрыла сей факт! Не кулинарные шедевры, конечно, но всё же…
Поскальзываюсь на примёрзшем снегу. Он ловит меня сильной рукой, одновременно закрывая дверцу машины, включает сигнализацию и прячет ключи в карман короткого кашемирового пальто.
Алекс умеет быть соблазнительным. Стиль одежды, которую он носит, лишь подчёркивает его безупречный вкус. Он выглядит не просто красивым и сексуальным мужчиной, скорее Богом и Дьяволом одновременно. Хоть в спортивной одежде, хоть в строгой классической.
— Я сам нас накормлю, — ласково озвучивает, прижимая к себе, позволяя в очередной раз опьянеть от запаха его кожи под тонким древесным ароматом мужественного парфюма. Нотки лайма придают особенную пикантность. Так и хочется куснуть пульсирующую вену на его мощной шее, обтянутой водолазкой, и услышать возбуждающий низкий стон, от которого мурашки расползаются по телу.
— Идём? — он убирает свою руку, и ноги резко становятся ватными. Едва слушаются меня.
Тёплая мужская ладонь берёт мои пальцы в плен и тащит к огромному многоэтажному зданию.
— Я не могу передвигаться, как нормальный человек. Ты мне там всё натёр, ненасытный, — ворчу я, бросая беглый взгляд на его самодовольную рожу.
— Предлагаю выход, — глаза Алекса устремляются в сторону
— Ха-ха-ха! — нервно смеюсь. — Нет! Ты серьезно? Я? В тележку?
— Ну, хочешь, возьмём вон ту, детскую. Правда, — он снова щурится, прикидывая, — поместишься ты только в кузов грузовика, если разведёшь широко ноги, и то не факт. А ещё мы можем вернуться в шале и продолжить приятное занятие. Я знаю способ, как остудить твою киску, Софи. Выбирай.
Игнорируя окружающих, Алекс неожиданно подхватывает меня на руки и отправляется к покупательским тележкам, изображая на наглой морде порочную усмешку. В его зрачках вспыхивает похоть, которую паршивец не пытается скрывать.
Черт! Сумасшедший! Нет, ну не затолкает же он меня в повозку и вправду!
Цепляюсь мёртвой хваткой за его шею и прислоняюсь лицом к виску, подавляя в себе жгучее желание укусить несносного за ухо.
— Это что же? — само собой слетает с языка. — Ещё как минимум пять лет ты будешь измываться над женским телом?
— Почему измываться? Тебе же было хорошо. — Лекс слегка настораживается. — И что значит пять лет? Зачем забегать вперёд?
— Ну так после сорока у вас идёт спад сексуальной активности. Поэтому вы стараетесь по максимуму удовлетворить свои плотские желания «до».
Язык мой — враг мой. Особенно сейчас, когда касается внаглую его ушной раковины и зарывается в неё, заставляя Алекса остановиться и вонзить в меня пальцы ещё сильнее.
— И? — интересуясь, углубляет дыхание.
— А что «И»? — мужчина действует на меня как наркотик.
Сжимаю зубами мочку его уха, всасывая ртом. Выпускаю. Затем провожу носом по щеке, покрытой трёхдневной щетиной, улавливая вибрацию его тела.
— Я ещё буду молодая и красивая женщина, — шепчу ему на ухо, и он ёжится от щекотки. — В самом соку…
— А я? — его хриплый голос окутывает моё сознание.
Отстраняюсь, виновато покусывая нижнюю губу. Заглядываю в пронзительные глаза, пытаясь сдержать расползающуюся улыбку.
— А ты будешь просто красив.
Алекс несколько секунд переваривает информацию, затем выдаёт, прищуриваясь:
— Вообще-то мы с твоим боссом ровесники, Со. Ты ничего не перепутала? Мне казалось, ты тащишься по мужикам постарше. В общем, я понял намёк… — руки Алекса взметают вверх, приподнимая меня, опускают в большую железную тележку, которая каким-то самым неожиданным образом материализовалась из ниоткуда.
— Черт! — срывается возмущённо с моих губ.
Подгибаю ноги в коленях, подтягивая к груди. Чувствую себя обезьянкой в цирке. Смотрю на него расширенными глазами, хватая воздух ртом и цепляясь за бортики руками. Пытаюсь приподняться, но эта сексуальная сволочь, сверкая белоснежной улыбкой, разворачивает тележку в сторону главного входа и, не обращая внимания на посетителей и моё неловкое положение, везёт прямиком в торговый центр.