Александр дюма из парижа в астрахань свежие впечат (Владимир Ишечкин) / Проза.ру
Шрифт:
Хоум едет в Баден и дает там шесть сеансов: один для короля Вюртемберга, три для прусского принца Альберта, один для принца из Нассау, один для принцессы Бютерской.
Французский двор находился в Биаррице, и Хоум постоянно получал от него телеграфные приглашения. Но его мощь так же, как и расположение к нему, стали иссякать. Якшание с коронованными особами породило недобрую зависть к нашему магу; о нем пошли странные сплетни, и Хоум почел за благо для своего достоинства ретироваться. Он вернулся в Париж к графу Комаровскому, у которого оставался до января 1858 года. В то самое время он получил известие, что одна старая англичанка, умерев, оставила ему шесть тысяч ливров пожизненной ренты. Только старых англичанок
Хоуму были сделаны и предложения двором Гааги. Ближе к 10 января он отправился в Голландию. В этой стране к нему вернулось могущество в небывалых размерах; но он так его расточал, что снова заболел. Тогда духи бросили его, угрожая стать крайне несносными, и на этот раз, наказывая его, не сказали, когда вернутся.
Вскоре Хоум едет в Париж, встречается с врачами, которые предписывают ему, не теряя ни минуты, перебраться в Италию. Он задерживается в Париже только на время – мало-мальски утрясти текущие дела, и отправляется в Рим. Там, наслышанный о нем, граф Кушелев пожелал, чтобы мага ему представили. Хоум на это согласился. Он потерял способность внушать страх, но сохранил способность нравиться. Через месяц посещений дома состоялась помолвка Хоума и сестры графини Кушелевой. Но праздновать свадьбу решили только в Санкт-Петербурге. С этого дня Хоум вошел в дом и уже рассматривался как шурин. Он был вместе с графом и графиней в Неаполе и Сорренто, во Флоренции и Париже, где я повстречал его, играющего как простой смертный и даже как большой ребенок с Сашей, Синьориной, Мышкой и Черепахой в салоне отеля Т р е х И м п е р а т о р о в.
Но я замечаю, что называю здесь трех персон, совершенно неизвестных публике. Скажем несколько слов о Синьорине, Мышке и Черепахе; добавим, как сам-то я познакомился с Хоумом и графом Кyшелевым, И, когда вы, дорогие читатели, узнаете все, что вам необходимо знать, немедленно отправимся в путешествие.
__
Синьорина, Мышка и Черепаха - три индивида кошачьей, собачьей и черепашьей рас, о которых, как я сказал, мне осталось вам поведать. Синьорина - кошка, Мышка - собака, Черепаха - черепаха.
Я говорил вам о Синьорине? Возможно, я пишу быстро, хотел бы писать непрерывно, иной раз могу о чем-то забыть и повториться.
Синьорина - римлянка.
Граф посетил магазины знаменитого мозаиста Галанти с намерением позже что-ни6удь приобрести, после того, как осмотрит предметы продажи и взвесит цены на них. И тут вдруг Синьорина подходит к графине, сильно выгибая спинку и мурлыча.
– О! Какая очаровательная кошечка!
– восклицает графиня.
– Она принадлежит вашему сиятельству, - говорит Галанти.
Графиня спросила, сколько он просит за кошку. Галанти ответил, что Синьорина не продается, она - подарок. Графиня приняла Синьорину как дар, но граф купил у Галанти мозаики на 40 тысяч франков. Как видите, Синьорина была оплачена, и довольно прилично.
Одно беспокоило графиню: известно, что кошка - существо конституционное, привязанное не к хозяину, а к дому. Графиня боялась, несмотря на некоторый аванс, выданный ею Синьорине, что Синьорина ни капельки не привяжется к ней и останется верной дому месье Галанти. Вскоре ей пришлось разувериться в этом: Синьорина принадлежала к весьма редкому классу кошек-путешественниц, у нее была склонность к перемене мест. Едва прибыв на квартиру графини, едва покинув свою коробку, она отряхнулась, вылизала свою роскошную горностаевую шерсть, посмотрелась в зеркало и принялась осматривать апартаменты. Оказавшись в спальне, она показала всем своим видом, что испытывает удовлетворение оттого, что находится там, где обычно заканчивала свои путешествия, легко вскочила на кровать, свернулась калачиком и, выставив розовый носик наружу, погрузилась в дрему.
В отеле, встряхнувшись, облизавшись, оглядевшись, она совершает традиционный обход квартиры и прыгает на кровать графини, где после приличного ужина, не будучи никогда навязчивой, проводит ночь.
Таким образом, она ехала из Рима в Неаполь, из Неаполя в Сорренто, из Сорренто во Флоренцию и из Флоренции в Париж. Только между Асти и Турином случилось серьезное происшествие.
Много багажа решили отправить вперед. Корзинка Синьорины оказалась вместе с багажом. Хватились, когда садились в вагон. Поезд тронулся; никак не заполучить назад Синьорину. Утешались мыслями, что это удастся сделать в дороге на станции, где уже находился багаж. Но скорый поезд не останавливался на этой самой станции. Проскочили ее без остановки, к великому отчаянию графини, которая тогда только заметила, какое место заняла Синьорина в ее сердце. На следующей станции сделали ставку на телеграф и послали курьера, написали начальнику станции и начальнику телеграфного отделения. Послали 100 франков, чтобы компенсировать причиненное служащим беспокойство, и 50 франков на кормление Синьорины, воззвали, наконец, к дому парижских Ротшильдов взять под контроль ее переезд.
Синьорина приехала через два дня, после приезда графа и его устройства в отеле Т р е х И м п е р а т о р о в; она прекрасно перенесла свое одиночество, как кошка, знающая себе цену и знающая, что ею будут заниматься. Она прошлась по салонам богатого банкира, не обольщаясь их роскошью, и, может быть, впервые с радостью вернулась в корзину, когда ей объявили, что она покидает дворец на улице Лаффитт.
Прибыв в отель, Синьорина сделала свой обязательный обход и, как обычно, направилась искать отдохновения на кровати графини от треволнений, соединенных в этот раз со столькими терзаниями нравственного толка.
История двух других животных короче и содержит менее волнующие перипетии.
Мышка – Petite Sourie (фр.), это - терьер самой мелкой породы. Черный, без единой белой шерстинки. Во время пребывания графа в Париже, он прикатил из Лондона в качестве подарка от молодого англичанина, мистера Деринга, с которым граф повстречался в Риме. Англичанин тогда возвращался с Голубого Нила, проделав путь в 200 лье вверх по реке от Хартума, после удачной охоты на слона, гиппопотама, страуса, крокодила и газель; как все, кто достигал 8 - 7 градусов широты, он слышал много разговоров о единороге, но там его не увидел. До путешествия на Голубой Нил он побывал в Лахоре, Дели и Бенаресе.
Что касается Черепахи, кличка которой – обыкновенный русский перевод слова la tortue (фр.), она была куплена у Шве для пущей забавы Саши. Это существо было и сегодня остается довольно унылым, неразговорчивым, забивающимся в угол, молча гложущим листок салата-латука и кружок морковки - свою воздержанную пищу.
Теперь, как я познакомился с графом, графиней, незаменимым универсалом Дандре, доктором Кудрявцевым, профессором Рельчанским, знаменитейшим маэстро, мадемуазель Александрин, Сашей, мадемуазель Элен, мадемуазель Аннетт, поэтом Полонским и чародеем Даниелем Хоумом? Это то, о чем мне остается рассказать, дорогие читатели, также как о причинах моего путешествия в Россию, которые весьма рад изложить вам во всей их незатейливости; слыхал, что вам их уже назвали, уверен в этом, - будто я еду в Санкт-Петербург с намерением сделать пьесу для Французского театра и в надежде удостоиться ордена св. Станислава, то есть наговорили того, что никак не соответствует истине, слово чести! Повествование будет кратким.