Александр Македонский. Наследник власти
Шрифт:
Имя Селевка было у всех на устах.
– Селевк предложил мне своих воинов, чтобы не потерять ни одного колоса и ни одного плода. Нового урожая должно хватить на всех, – многозначительно произнес знатный вельможа Табнеа, встретив не менее знатного землевладельца Иддина.
– Я тоже благодарен ему за мудрое предложение, – отозвался Иддин, указывая в сторону воинов, работающих на его поле. – Дальновидный сатрап! Сытые воины более надежная опора для государства, чем голодные. Селевк умен и прозорлив. Он не жалеет средств на восстановление былой красоты Вавилона,
– Но ведь, согласно традиции, это право принадлежит только царю Вавилона, а Селевк всего лишь сатрап.
Иддин погладил свою роскошную бороду и хитро прищурился.
– Не сомневаюсь, что недалек тот день, когда сатрап станет царем. Ничья голова во всем царстве не сидит так крепко на плечах, как голова Селевка. Я бы сказал, что он уже сейчас чувствует себя царем. – Иддин понизил голос. – Халдейские жрецы предсказывают ему большое будущее. Таких, как Селевк, любят боги. Фортуна щедро изливает на них свои милости. Вавилону нужен именно такой человек, решительный и смелый. Он обладает ясным умом и преодолеет любые препятствия на своем пути.
Но среди вавилонской знати звучали и другие разговоры. Партия Пердикки не была уничтожена, и сторонники поверженного регента готовились к упорному сопротивлению. Хотя даже среди них с каждым днем появлялось все больше и больше колеблющихся.
– Не ждите от Селевка ничего хорошего! – предупреждали одни.
– В чем вы его обвиняете? – спрашивали другие.
– Мы обвиняем его во всем!
– Не следует этого делать. Если бы в наших рядах нашелся такой выдающийся полководец, как Селевк, – тогда другое дело.
Ряды сторонников Селевка постепенно росли.
В военном лагере ветеран говорил молодым воинам:
– Я видел Селевка не в одной битве. В сражении ему нет равных. Он первым идет в атаку. Он слышит голос Зевса, который ему явно покровительствует. Селевк способен выиграть самую трудную битву.
Став единовластным хозяином Вавилонии, Селевк поселился в летнем царском дворце, расположенном в северо-западной части города, между Евфратом, проспектом Айбуршабум и рвом, продолжением которого служил канал Либиль-хегалла, пересекавший весь город. Дворец был окружен мощными стенами и представлял собой настоящую крепость. Единственные внешние ворота, укрепленные сторожевыми башнями, находились со стороны проспекта Айбуршабум.
Дворец состоял из пяти открытых дворов и множества помещений внутри них. Дворы соединялись между собой укрепленными воротами и представляли крепость в крепости.
Первый двор и прилегающие к нему помещения были заняты дворцовой стражей, отборными отрядами воинов. Пройти во второй двор можно было, только миновав особые ворота, по обе стороны которых располагались различные учреждения. Сюда, к высшим чиновникам, приходили сообщения из разных городов сатрапии, отсюда осуществлялось руководство хозяйством, здесь контролировалось поступление налогов. Самое большое парадное помещение служило резиденцией управляющего дворца, знатного вавилонянина Набушума-ибни, третьего по рангу дворцового вельможи. Здесь он и
Центр дворца занимал третий, самый большой, двор. Здесь находилась официальная царская резиденция. На южной стороне помещался грандиозный тронный зал, из которого во двор вели три арки. В глубине зала, в нише напротив средней арки, стоял царский трон. В тронном зале вавилонские цари устраивали приемы, сюда являлись данники и иноземные послы. Ни Селевк, ни Апама ни разу не побывали в тронном зале. Они ждали своего звездного часа. В том, что этот час непременно наступит, они не сомневались.
Вокруг четвертого двора размещались личные покои царя. В них и обосновался сатрап Вавилонии со своим ближайшим окружением.
На пятый двор выходили покои царицы, где поселилась Апама с сыном, и помещения гарема.
Для защиты дворца со стороны реки был возведен бастион, вплотную примыкающий к стенам.
Здесь, в этой неприступной крепости, надежно защищенной со всех сторон, Селевк и Апама чувствовали себя спокойно. Сердце Апамы переполняло чувство торжества. Она, дочь Спитамена, стала полновластной хозяйкой во дворце, где скончался ненавистный Александр. Боги вознаградили Апаму и ее мать за все удары судьбы, причиненные их роду.
Для Селевка привычный и любимый ратный труд воина сменился трудом государственным. Невзирая на скудость познаний в управлении огромной сатрапией и неискушенность в интригах, он вскоре уверенно почувствовал себя в новой должности, ибо от природы был наделен безошибочной интуицией. Наведение порядка в Вавилонии теперь занимало все его время. В первую очередь он окружил себя хорошими советниками. С каждым днем Селевк приобретал все больший опыт. Он понимал, что, только опираясь на мощную армию, можно поддерживать порядок в стране. Поэтому Селевк сразу же приступил к формированию постоянной армии, которая всегда должна была находиться в боевой готовности.
Верховное командование, подобно жившим ранее царям Вавилонии, Селевк оставил за собой.
В качестве ближайшего помощника он решил опереться на вавилонянина, которого ему рекомендовал управляющий дворца. Аху-бани командовал войсками, поддерживающими порядок в городе. «Аху-бани в трудной ситуации покажет себя лучшим образом, – сказал Набушум-ибни. – Он имеет военный опыт и может организовать людей».
Когда Аху-бани пришел представиться сатрапу Вавилонии, Селевк встретил его по-деловому.
– Мне нужен человек, который смог бы собрать, экипировать и обучить несколько десятков тысяч наемников до наступления весны. Набушумибни рекомендовал тебя. Ты сможешь это сделать?
– Думаю, что да, – ответил Аху-бани. – Я организую призыв на военную службу низших слоев городского и сельского населения. Но сначала прикажу составить точные списки всех годных к службе мужчин.
– Мы должны сделать все, чтобы к весне у нас была армия, не уступающая армии Александра Великого. Как ты думаешь, это возможно?