Александр Н. Жизнь в волшебном мире
Шрифт:
Насколько классный Грюм, четвертый курс смог судить уже в четверг.
– Сегодня Защита, - провозгласил Рон с самого утра, заглянув в расписание.
– Очень хорошо, - кивнул Саша, намазывая тост джемом.
– А вам не кажется, что Снейп немного побаивается Грюма? – спросила Гермиона, глядя в сторону преподавательского стола.
– С чего бы? – Саша пожал плечами.
– А с того, что Грюм – аврор, хоть и бывший, - принялся пояснять Рон. – А Снейп – ну, по нему же видно, что он любит темные искусства.
– И ничего по нему не
Рон стушевался и остаток завтрака молчал. Видимо, он ожидал найти поддержку в своей нелюбви к Снейпу, а ожидания его не оправдались.
Когда Грюм вошел в класс, студенты только доставали учебники, и его окрик застал их врасплох.
– Можете убрать книги! Они вам не понадобятся.
Грюм прохромал к преподавательскому столу и принялся осматривать класс, щуря настоящий глаз. Вставной при этом вращался, как ненормальный. Саша опустил голову и уткнулся взглядом в парту. Гермиона незамедлительно толкнула его локтем.
– Что такое?
– Голова кружится, - соврал он. – Из-за Грюмовского глаза. Вращается.
– Гарри, - зашептала Грейнджер. – Я читала об этом. Волшебный глаз позволяет видеть сквозь предметы.
– И? – Саша чуть повернул голову.
– Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я разговариваю! – рявкнул тем временем Грюм.
Весь класс тут же повернулся к Лаванде.
– Вот видишь, он видит сквозь парту, - зашептала Гермиона. – Где гарантия, что он не увидит твою настоящую сущность?
– Об этом я как-то не подумал, - пробормотал Саша и дернулся, когда Грюм подошел к их столу.
– Вы очень сильно отстали в плане заклинаний, - говорил он, очевидно, продолжая фразу, начатую ранее. Саше стоило невероятного труда сконцентрироваться на словах преподавателя и не думать о том, что его ждет в случае разоблачения.
– Кто из вас может назвать заклятия, применение которых наиболее строго карается магическим законодательством?
– Ну, - неуверенно протянул Рон, подняв руку. – Есть такое заклятие. Империус или что-то вроде того.
– Твой отец будет Артур Уизли? – рявкнул Грюм. – Недавно он здорово мне помог, и – да, Империус. Эти чары доставили в прошлом немало хлопот.
Он резко открыл ящик стола, да так, что класс подскочил от неожиданности, извлек оттуда банку, в которой сидело трое пауков – Рона передернуло – и извлек оттуда одного.
– Сейчас покажу, как оно работает. Империо!
Паук дернулся и повис на нити, раскачиваясь наподобие акробата. Грюм опустил палочку и с неприятной ухмылкой наблюдал, как тварь раскачивается и прыгает, приземляется на стол, становится на две лапы и отбивает что-то вроде чечетки под дружный смех класса.
– Смешно? – рявкнул Грюм. – А если на его месте окажется кто-то из вас?
Смех вмиг умолк и в аудитории воцарилась гробовая тишина.
– Полное, безоговорочное подчинение, - медленно произнес профессор. – Были времена, когда сотнями людей управляли
Саша покрутил головой и увидел, что класс замер в подобии шока.
– Его можно побороть. Я научу вас. И первое, что нужно при борьбе с темными силами – это постоянная бдительность!
Саша дернулся и скривился от громкого звука. От увлекательного урока начинала побаливать голова, и он с радостью бы променял аудиторию и Грюма с его пауками на мягкую кровать в Башне Гриффиндора, ну, или в крайнем случае, на жесткую койку в Больничном Крыле.
– Кто-нибудь знает еще заклятия? – спросил Грюм, возвращая замученного паука в банку, и извлекая оттуда другого.
Рука Невилла застыла в воздухе.
– Лонгботтом? – спросил Грюм, криво ухмыляясь. – Конечно, Лонгботтом.
Саша снова почувствовал тычок в ребра и, не поворачивая головы, кивнул. Конечно, Гермиона догадалась, какое заклятие знает Невилл, да Саша и сам вспомнил тот разговор с Сириусом.
– Круциатус, - тихо проговорил Невилл, не поднимая взгляда.
Грюм кивнул, словно все понимал, и увеличил паука, сидевшего на ладони – Рон при этом отъехал на стуле как можно дальше и теперь явно боролся с желанием спрятаться под стол.
– Круцио, - практически приказал Грюм, направляя палочку на паука, и тот вмиг перевернулся на спину, и задергался так безумно, словно его пытали. Впрочем, его на самом деле пытали. Но самым страшным было не это. Саша обернулся, оглядывая класс. Многие сидели с выражением явного отвращения на лице, но Невилл… Он вжался в стул, вцепился пальцами в крышку стола и был белым, как мел.
– Прекратите, пожалуйста, - твердо сказал Саша, осмелившись посмотреть Грюму в глаза.
Грюм бросил на него странный взгляд, но заклятие снял.
– Боль. Адская боль. Это заклятие сильнее, чем все средневековые пыточные комнаты вместе взятые, - проговорил он, при этом уменьшая паука до нормальных размеров и возвращая его в банку. – У нас осталось последнее заклятие. Кто может его назвать?
Вопрос, якобы заданный всему классу, был обращен к Саше непосредственно. Грюм сжимал в узловатых пальцах последнего паука, и наклонялся к Саше, глядя прямо ему в лицо и напрочь игнорируя Гермиону, которая тряслась от напряжения.
– Авада Кедавра, - проговорил Саша, не отводя взгляда.
– Кому, как не мистеру Поттеру его знать, - так же твердо проговорил Грюм, все еще изучая Сашино лицо. Спустя полминуты он резко выпрямился.
– Самое худшее. Заклятие Смерти, - Грюм бросил паука на стол, и бедная тварь заметалась по полированной поверхности, словно догадываясь о том, что за участь ему уготована.
– Авада Кедавра! – вспышка зеленого света вырвалась из палочки Грюма, и паук рухнул замертво. Девчонки взвизгнули, Рон упал со своего стула. Грюм смахнул мертвого паука на пол, как мусор, и снова вперился взглядом в Сашино лицо.