Александр Невский. Триста лет рабства
Шрифт:
Венгерские магнаты не желали подчиняться королю и творили один заговор за другим. Даже сестра короля состояла в заговоре против своего брата. Положение Белы Четвертого было незавидным. Если не считать личной охраны короля, то Котян был единственной вооруженной силой, подчиненной королю и способной сопротивляться врагу.
Когда до Белы Четвертого дошла весть, что Батый перевалил через Карпаты, король разослал в замки своей страны гонцов. Они несли окровавленный, заговоренный меч с призывом встать под стяги короля на защиту Венгрии от Батыя. Никто не откликнулся на призыв короля. Подло, исподтишка, ножом в сердце был убит хан Котян. Единственная надежда венгерского короля рухнула.
Батый прошел через Венгрию, не встречая сопротивления. Венгрия была разорена так же, как когда-то Русь. Шел 1242 год.
К водам Адриатики уже вышли первые чамбулы 22 татарского войска, преследуя бежавшего в Далмацию короля, как поступил внезапный приказ Батыя повернуть назад. Армия монголов так же стремительно откатилась за Карпаты, на восток, на земли Галиции, как и пришла.
Причиной столь поспешного маневра было непредвиденное обстоятельство: умер хан Монголии Угедей. Для избрания нового хана в далеком Каракоруме должен был собраться курултай – всеобщее собрание монгольской знати, на котором присутствие близких родичей было обязательным. Обязательным это положение было и для Батыя.
22
Чамбул – карательный отряд /монг./.
На место Великого хана всей Монгольской империи претендовали двое: один – сын умершего Угедея, Гаюк, злейший враг Батыя, другой – сын Тулуя, Мункэ, друг и соратник Батыя.
Появление Батыя в Монголии грозило ему смертью. Перед ним встала сложная задача возвести на Великую кошму своего ставленника Мункэ, не показываясь в пределах Монголии.
13. Поручение Батыя
Поразмыслив и выслушав советников, Батый пригласил в свою ставку князя Ярослава Всеволодовича. Ярослав, обойдя полюдьем 23 соседние земли, и собрав дань, направился к Батыю в кыпчакскую степь. Князья соседственных земель затаились, с любопытством и страхом ожидая возвращения Ярослава от жестокого и своенравного хана.
23
Полюдье – объезд округа или области для сбора дани Полюдная дань, подать, собираемая объездом с народа. В. И. Даль.
Ярослав, хоть и считался союзником Батыя, но, прибыв в его стан, обязан был пройти церемониал, установленный советниками хана.
Шаманы сопровождали русского князя, придирчиво наблюдая, как отреагирует пламя ритуального огня, когда гость хана мимо двух костров будет проходить. Пламя не погасло и это означало, что князь Ярослав не имеет злых намерений.
Далее Ярославу пришлось поклониться священному кусту. Листья его не пожелтели и не свернулись, указывая на чистоту помыслов Ярослава.
Третьим испытанием было поклонение Богоподобному Чингисхану, разрисованная маска которого, закрепленная на вершине высокого шеста, смотрела на Ярослава остановившимся стеклянным взглядом, внушая страх и вызывая трепет. Шаманы кружились вокруг своего Бога, издавали странные горловые звуки, по очереди ударяя в огромный бубен. Ярославу казалось, что эти мрачные, почти дьявольские звуки пронизывают его нутро, доставая до печенки и сердца. Ноги князя ослабли и подкосились, он упал ниц. Верховный шаман
В шатер хана Ярославу предстояло вползти, не задевая порога и не поднимая головы. Ярослав осторожно перенес тучное тело через порог и как можно ниже, распластавшись по серой кошме, пополз к трону Батыя, вытянув губы трубочкой, чтобы облобызать туфлю повелителя.
Ярослав выразил свою покорность и напомнил Батыю, что он не принимал участие в боях против него. Что он рад выполнить любое поручение Батыя и хочет лишь одного – чтобы великий хан принял его, Ярослава, «в любовь к себе». Батый оказал милость русскому князю, разрешив ему поднести привезенные в ставку, подарки. Слова преданности Ярослав подтвердил горой собольих и лисьих шкурок и изделиями русских золотарей 24 .
24
Золотарь – позолотчик по дереву. В. И. Даль.
Батый не возражал против права Ярослава на Великое княжение на всей территории Руси, но надо было, чтобы это право подтвердил своей волей Великий хан Монголии. Поэтому Ярослав должен собрать много дани мехами, медом, серебром и отправиться в Каракорум.
Хитрый Батый задумал отправить на курултай вместо себя своего улусника 25 , русского князя, которому тут же, в шатре Батыя, оказали почет и отвели место на одном из ярусов, где сидели чиновники хана. От всего пережитого голова Ярослава шла кругом, но в тот день ему предстояло пройти ещё одно испытание.
25
Улус – завоеванная монголами земля, улусник – правитель завоеванного улуса.
В шатер втолкнули и бросили к ногам хана связанного по рукам и ногам сарволгского князя Андрея. Лицо князя было залито кровью, и Ярослав не сразу понял, кто перед ним. Вслед за истерзанным князем в шатер втолкнули его жену с младенцем на руках и младшего брата. Их Ярослав узнал.
Важный буюрук прочитал приказ хана о наказании за продажу монгольских жеребчиков в Венгрию. Толмач перевел, что хан повелевает казнить предателя, нарушившего Ясу Чингисхана. Заголосила княгиня сарволгская, зашлась в истошном крике, стоя на коленях, протянула дитя своё к хану, умоляя не лишать её чадо отца, не делать его сиротиночкой.
Батый вопросительно взглянул на толмача. Тот скороговоркой перевел мольбу женщины.
– Никто не имеет силы нарушить Ясу Чингисхана. Это русский князь может казнить и миловать по своему разумению, а у нас закон.
Толмач перевел слова хана. Молодая женщина по-своему поняла услышанное. Она нашла глазами Ярослава, и взмолилась, прося помилования. Сам униженный до праха, Ярослав низко опустил голову, боясь выказать своё отношение к происходящему, и молчал.
– Я дам тебе мужа, а твоему малаю отца, – как спасение Ярослава от срама прозвучали слова Батыя.
Женщина грянулась лбом о серую кошму. Робкая надежда родилась в её душе, и она, подбирая хвалебные слова в адрес хана, благодарила его за милость.
Турхауды завернули руки князя Андрея за спину. Один из них ударил несчастного в правый бок. Князь застонал от боли и согнулся. Тогда другой турхауд, выхватив кривой меч, одним ударом отсек повинную голову. Женщина ахнула и забилась в истерике.
Турхауд поднял голову казненного за волосы, насадил на пику и понес по кругу, поливая кошму дымящейся русской кровью.