Александр Солоник: киллер мафии
Шрифт:
– А чем вы занимаетесь? – Сашин вопрос прозвучал более чем естественно.
Бледный отодвинул от себя бокал.
– Ну, как тебе сказать… В зависимости от ситуации. Когда чем. В основном налог с барыг собираем, долги выбиваем, если какой карась бесхозный рисуется на горизонте – дербаним, как и положено.
– И какую роль вы хотите предложить в этом деле мне?
– Хорошую роль. «Звеньевым» пойдешь?
Саша отрицательно покачал головой.
– Почему? – «бригадир» слегка удивился. – А кем же тогда?
– Ты у своих пацанов главный?
– Ну,
– Если я и соглашусь с вами работать, то только на равных с тобой условиях… И в равных паях, – спокойно ответил Солоник.
– Высоко метишь. – «Бригадир» явно не ожидал такого ответа. – Ладно, мы подумаем. Давай так: через неделю в это же время и на этом же месте. Идет? А пока – подарок.
Сашин собеседник щелкнул пальцами, и к столику подвели молодую, хорошенькую блондинку, напоминавшую Мэрилин Монро.
– Нравится? – коротко хохотнул шадринский, поглаживая ее ниже спины.
– Класс, – оценил Солоник. Он не кривил душой – «подарок» действительно был хорош.
– Делает абсолютно все, – прокомментировал «бригадир». – Во все дыры, куда хочешь и по сколько хочешь раз, – заметив удивление собеседника, он поспешно добавил: – А самое главное то, что при ней можно о чем угодно базарить. Глухая…
В Москве, этом огромном, богатом и пресыщенном городе, есть немало мест, где можно заняться любовью в любое время суток. Москва может предложить что угодно: от вонючей дворницкой за бутылку бормотухи до изысканных апартаментов бывшей номенклатурной гостиницы, от подсобки винно-водочного магазина до дачи, когда-то принадлежавшей члену Политбюро.
Саша выбрал место столь же изысканное, сколь и экзотическое: на Москве-реке. Неподалеку от «Ударника» стояла старая баржа, переоборудованная под плавучий ресторан с корейской кухней. Впрочем, кроме ресторана, тут в носовой части было несколько со вкусом обставленных комнаток-каюток, любую из которых можно было снять за двести баксов. В каютках гарантировался не только комфорт, но, что немаловажно, и конфиденциальность.
Солоник завел блондинку в комнатку и, едва закрыв дверь, принялся раздевать. Та приветливо улыбалась, будто бы всю жизнь ждала этой встречи.
Несколько судорожных движений, шорох срываемой одежды, и спустя мгновение обнаженная девушка лежала на кровати поверх покрывала.
У нее были небольшие острые груди и созвездие родинок между ними. Разгоряченная страстью, она наваливалась ими на Сашу, скользила руками по телу, ласкала, гладила… Он хотел приподнять ее, упираясь руками в гладкий плоский живот, но руки словно подламывались…
Они любили друг друга яростно, щедро и беспамятно до самого рассвета. Заказали завтрак в каюту и, едва утолив голод, вновь упали в объятия друг другу.
Лишь в десять утра приземистая «Мазаратти» плавно отчалила со стоянки…
Саша выглядел так, будто бы всю ночь разгружал вагоны с углем: заострившийся нос, фиолетовые круги под глазами, ввалившиеся щеки. Он долго не мог попасть ключом
– Я тебя хочу еще…
И она поняла его. Наверное, по движениям губ, и потянулась к нему всем телом.
Наверное, это была одна из немногих ночей, когда он мог действительно расслабиться, не думая ни о грядущих «исполнениях», ни о досье на очередных клиентов, ни о собственном будущем…
Глава 16
Огромный стильный коттедж на Рублевском шоссе невольно привлекал к себе внимание всех, кто хоть краем глаза скользил по многочисленным застройкам в этом престижном месте ближнего Подмосковья: небольшие башенки по углам, делавшие коттедж чем-то похожим на сказочно-романтический замок, виднелись еще с дороги. Темно-красная черепица невольно воскрешала в памяти парижские пейзажи Мориса Утрилло, а развесистые деревья во дворе почти целиком скрывали северную сторону фасада.
Уютные аллейки, аккуратно посыпанные мелким желтым песком, по которым так приятно прогуливаться вдвоем, уходили в глубину старого тенистого сада. Там, за кленами и ольхами, мелодично журчал небольшой фонтан.
Внутренняя обстановка коттеджа выглядела под стать внешней.
Со вкусом подобранная мебель карельской березы эпохи Александра I ласкала взгляд приятной округлостью линий. На полу – текинский ковер благородных расцветок, шелковистый, с мягким ворсом. Стены в антикварных гобеленах, выполненных по мотивам миниатюр Ватто, стоили никак не меньше, чем ковер, а огромная хрустальная люстра, мелодично дребезжащая при каждом шаге, вполне бы могла украсить один из залов Зимнего дворца…
Со всем этим великолепием отнюдь не гармонировала японская техника – телевизоры, видики, камеры скрытого и явного наблюдения, которыми коттедж на Рублевке был буквально нашпигован изнутри и снаружи. Облик самого хозяина также не слишком вписывался в интерьер. Этому пожилому, степенному мужчине с властно поджатыми губами куда больше подошел бы высокий начальственный кабинет, с правительственными «вертушками» на столе, белоснежными занавесочками на окнах и портретом государственного деятеля над столом.
Впрочем, за долгую жизнь хозяин этого роскошного особняка имел и кабинет с белыми занавесками и специальной правительственной связью. А уж портретов, висевших в свое время над его рабочим столом, поменялось как минимум несколько. Он помнил и «лучшего друга советских чекистов», и Лаврентия Павловича Берию, и Юрия Владимировича Андропова, который, впрочем, в конце служебной карьеры владельца коттеджа был заменен на Железного Феликса…
Координатор – а владельцем этого великолепия был, конечно же, он – ни разу не жалел о том, что сменил аскетичный лубянский кабинет на роскошь и комфорт подмосковного обиталища. Наоборот, бывший генерал был совершенно уверен, что если бы его не выперли в резерв, если бы он остался на службе, не достиг бы и сотой доли того, что имел сейчас.