Александр Вельтман и его роман "Странник"
Шрифт:
"В 1818 году я отправлялся из Тульчина, Главной квартиры 2 армии, в Бессарабию.- Меня провожали в дорогу слухи о нестерпимых жарах… о степях, населенных змеями, скорпионами, тарантулами, о чуме, о вечных лихорадках… Но я был тогда еще в первой поре юношества, с головой, которая не задумывалась, с чувствами непуганными, и все страшное возбуждало только мое любопытство.
Проезд по Подольской губернии в марте месяце был еще сносен: в ней нет ничего пустынного, хотя я и не имел еще понятия о красоте ее во время лета, о ее протяжных долинах, усеянных селами посреди садов, огражденных тополями. Но проезжая по Херсонской губернии от Балты до Дубос<с>ар, я уже считал это пространство преддверием Гетских пустынь. По дороге нет ни одного селения <…>" [167] .
167
ОР
Заканчивались воспоминания указанием на автобиографичность романа и на то влияние, которое оказал на писателя Пушкин:
"Теперь где тот, который [168] [169] так таинственно, так скрытно даже для меня, пособил [170] развертываться [171] силам [172] остепенившегося странника?" [173]
168
глаз на глаз
169
незаметно для всех полил едва возникшую способность
170
мне вырастить
171
способности моей?
172
моим
173
Там же, л. 42.
И в дальнейшем Вельтман предполагал продолжить свой первый роман. Он писал о "Страннике" И. П. Липранди 5 августа 1835 г.: "Теперь он вырос и, может быть, еще подрастет" [174] . Писатель начинает создавать на основе воспоминаний о бессарабской жизни, частично отраженных в романе, ряд прозаических произведений. Некоторые страницы повести "Радой" посвящены событиям войны на Балканах и восстанию под водительством Александра Ипсиланти и Тудора Владимиреску. Рассказ "Костештские скалы" - это эпизод из жизни офицера-топографа во время работы по съемкам местности. В повести "Урсул" отражено реальное событие, свидетелем которого был автор в Кишиневе. К началу 1840-х годов Вельтман все чаще возвращается к бессарабской теме. Это отмечала и критика: "…господин Вельтман и до сих пор продолжает вспоминать о Молдавии. Он вспоминает просто и приятно, но у него, знаете, есть свой конек - претензия на оригинальность - достоинство чрезвычайно трудное к достижению с помощью Молдавии, особенно когда уже в сотый раз подчивают ею читателей" [175] .
174
ОР ГБЛ, ф. 17, к. 9515, ед. хр. 2, л. 6 об.
175
"Библиотека для чтения", 1841, т. 47, ч. 1, с. 4.
Ирония журналов не смущает писателя. Он публикует рассказы "Илья Ларин", возвращаясь к дням пребывания в Кишиневе А. С. Пушкина, "Два майора", посвященный семье Варфоломея. Задумывает Вельтман и "Молдавский роман". Сохранился его план:
"Молдав.<ский> Ром.<ан>
1. О том как черт вмешивается не в свои дела.
2. Молдавия.
3. Куконаш Сапдулаки.
4. Куконица Кати нька.
5. Любовь их.
– (мочи нет, как я его люблю).
6. Свадьба, и как Сапдулаки попадает не в ту церковь и женится на другой, между тем как его невеста ждет его тщетно" [176] .
176
ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 2, л. 54. Из близости замысла Вольтмана и "Метели" А. С. Пушкина можно предположить, что такого
Писатель не претворил в жизнь данный замысел, по своего рода "молдавский" комический роман он создал, поместив его в виде вставной новеллы в романе "Саломея". Это история женитьбы штабс-капитана Щепикова на куконе Кати ньке.
Недаром Вельтман писал в "Страннике": "Лет в 50 я гораздо подробнее буду рассказывать или описывать походы свои" (гл. CIX). В своем последнем увидевшем свет романе "Счастье - несчастье" писатель вновь начинает действие в Бессарабии, подробно описывает Кишинев. На страницах произведения появляются А. С. Пушкин, Илья Ларин и одно из действующих лиц "Странника" - капитан Микулай. Герои романа, отправившись искать счастье по белу свету, обретают его, возвратившись в Бессарабию уже навсегда.
До последних дней жизни Вельтман с отрадой вспоминал бессарабские годы, подарившие ему темы для многих произведений.
Непосредственное влияние роман "Странник" оказал на первые литературные опыты В. В. Пассека. В 1834 г. выходят из печати его "Путевые записки Вадима", написанные с оглядкой на произведение Вельтмана. Третьей части книги предпослан эпиграф:
Дитя мое, мысль моя!Кто тебя создал? не я ли?Вельтман
Сама манера повествования очень близка "Страннику": "Боже мой! Как бесконечна и роскошна жизнь наша! что за дивное создание человек!
В один день он может пережить с Омиром жизнь целого народа, мучиться и блаженствовать с Данте; трепетать, задыхаться под тяжестью чувств Байрона; может восторгаться до бога - и потеряться в гармонии вселенной" [177] .
Не без воздействия первого романа Вельтмана были созданы "Фантастические путешествия" О. Сенковского (Барона Брамбеуса), особенно второе из них - "Поэтическое путешествие по белу свету" [178] .
177
"Путевые записки Вадима". М., 1834. с. 159.
178
Собрание сочинений Сенковского (Барона Брамбеуса), т. II. СПб., 1858, с. 26-63.
Использованием художественной манеры "Странника" отмечены и сатирические произведения 1840-х годов, в том числе анонимные "Похождения и странные приключения лысого и безносого жениха Фомы Федоровича Завардынина" (М., 1840) и "Философическо-филантропическо-гумористическо-сатирическо-живописные очерки, составленные под редакцией Ивана Балакирева. Были и небылицы. Статейки, вырванные из большой книги, называемой - Свет и люди" Н. А. Полевого (М., 1843).
Близки роману Вельтмана повести А. Марлинского, написанные в 1830-х годах. Героев обоих писателей отличает благородство душевных порывов, неприятие фальши и лицемерия окружающей среды, стремление понять смысл жизни. Много общего у Марлинского и Вельтмана в поисках новой прозаической формы.
"Странник" типологически связан с "Героем нашего времени". Герой вельтманского романа и Печорин схожи философским отношением к жизни, порывистостью в чувствах и поступках, склонностью к провиденциализму, отношением к общепринятым нормам поведения. Сближает романы и общность обстановки, в которой происходит действие. Ряд композиционных особенностей позволяет говорить о литературной связи "Странника" и "Героя нашего времени". Некоторые эпизоды, как, например, сцена поисков квартиры в "Тамани" и "Страннике", разительно похожи. Сходство определяется во многом одинаковым характером службы обоих писателей. Без труда напрашивается сравнение офицеров вельтманского романа с Грушницким и его приятелями.
Сопоставим "Странник" и с ранними произведениями Л. Н. Толстого. И внешнее сходство произведений, рассказывающих о первых шагах молодых офицеров, об их участии в боевых действиях, и внутреннее, психологическое родство героев, пристально наблюдающих жизнь в ее критических ситуациях, внимательных к жизни природы и людей незнакомого им края, напряженно старающихся разобраться в увиденном,- все позволяет считать "Странника" литературным предшественником "Казаков" и "Севастопольских рассказов".