Александр
Шрифт:
И после этого мы, женщины, - болтливые и неугомонные! Мы! Только почему-то успокоить полпары не могли именно их. Профессору даже пришлось на минут пять прочитать длинную прочувственную речь на высоких тонах. Подействовало. На время футбол был забыт.
Еще несколько перемен были потрачены на обсуждение проигрыша любимой команды, но эмоции постепенно спадали. Слушая вполуха разговоры мальчишек, я про себя тихонько улыбалась. Вы имена спортсменов помните? Те самые, о которые язык сломать можно? А они - помнят! Всех! И судей!
Не то, чтобы я ненавидела всех мужчин, нет. В тот день я ненавидела исключительно Мишку. Это его темпераментные крики на переменах не давали мне решить проклятое задание. Сама виновата: из-за снов, мыслей о психологе и долгих вечеров в обнимку с пузырьком валерьянки у меня вовсе вылетело из головы, что надо было что-то решать. И списать нельзя - профессор с маниакальной успешностью умудрялся создать столько вариантов, сколько студентов. А чего ему? Даст малюсенький листик, с номерами заданий в учебнике, благо, что их там много...
На большой перемене я все еще сидела за тетрадками в столовой, рядом стыл чай, и я очень надеялась побыть одна. Счас! Рядом на стол плюхнулось два подноса и, даже не спросив, хочу я этого или нет, Мишка со своим лучшим другом вновь уселись рядом со мной обсуждать футбол.
Футбол был единственным, что связывало неряху-Мишку из бедной семьи и ироничного Димку, казалось сошедшего со старинных картин с его шармом и умением держаться с достоинством. Димка всю жизнь раздражал меня своей высокомерностью, еще с тех пор, как мы вместе в детский садик ходили, но сейчас виновником моего плохого настроения оказался не он...
– Миш, заткнись, хорошо?
– мягко попросила я, не выдержав.
– Что-то не так?
– Мишка посмотрел на меня глазами ангелочка с церковной картины.
– Мне надо решить матанализ...
Мишка пошел пятнами и заткнулся. Видимо, не только я забыла о домашней работе, только вот у меня было утешение в виде листочка с заданиями, а у Мишки - явно не было. Потому что не полез в сумку за заданиями, а продолжал сидеть, как столб, нервно теребя салфетку.
– Черт, забыл!
– прошипел он.
Он явно хотел сказать нечто более сильное, но тут была дама. Не я, не надейтесь, а замдекана за соседним столиком. Тем не менее, мишкин дружок, Дима, сочувственно замолчал, Мишка угрюмо принялся за свою гречку с подливкой, и я решила уже, что все хорошо закончилось, как:
– Молодой человек, вы не зайдете ко мне, когда поедите? Всего на минутку...
Приятный голос. Очень приятный... Слишком приятный. Таким, наверняка, должен обладать сам дьявол. Не тот, которого изображают на картинах в виде маленького пузатенького, козлоподобного старикашки, а настоящий искуситель.
Очнулась я от злобного хихиканья Димы. Психиатр уже ушел, а Мишка сидел, молча сжимая в ладони ложку и опустив ушки. Весь его пыл куда-то исчез.
– Не пойду!
– зло прошептал Мишка.
– Ну и дурак, - пришла в себя я, смирившись с тем, что матанализ мне сегодня не решить.
– Он тебя не съест!
– Вот потому и не пойду. Что он мне сделает?
– Повторит приглашение, - ответила я, размышляя - и за что это некоторые называют Мишку умным?
– Другим тоном. В присутствии других свидетелей.
– Свидетели долго не живут!
– зло ответил Мишка.
– Я не скажу, - ответила я со вздохом.
– И Дима не скажет. Дима подтверди?
– Дима кивнул, повторив знаменитый кивок на подобный вопрос лжецаря из фильма.
– Но это тебя не спасет. Твой позор видели многие.
Мишка затравлено выхватил взглядом пару сплетниц с параллельного потока и вновь принялся за еду.
– Миш, не дури!
– продолжила я.
– Тебе самому не интересно, зачем он звал?
– Нет!
– Миш, Дима с тобой сходит! Правда, Дима?
Знаменитого кивка не последовало, а последовал крик души:
– Я еще с ума не сошел!
Замдекана зло посмотрела на нарушителя спокойствия, а Мишка совсем хвост опустил. Я вздохнула:
– Хочешь, я пойду?
– Я не маленький, сам справлюсь, - буркнул Миша, но идея ему явно понравилась. Потому что, не успела я отодвинуть тетрадь и взяться за чай с булочкой, как Миша спросил:
– Но как ты пойдешь? Как я объясню?
– А зачем тебе объяснять?
– иронично спросил Дима. Видимо, ему было стыдно - все же девчонка оказалась смелее.
– Сильно там девки распинаются, чего они в деканат толпой ходят?
– А вы - не толпой?
– обиделась я, только вот Димка не тот, над кем можно безнаказанно злословить:
– А мы, Риточка, - табуном. Как молодым жеребцам и полагается.
– На счет жеребцов не знаю - не проверяла!
– Хочешь, проверим! В более интимной, так сказать, обстановке, - сказал Дима, сузив глаза.
Вот гад! Знает же, что не соглашусь! Но на языке так и вертелся несвоевременный ответ-вызов.
– Кончайте цапаться!
– вмешался Мишка.
– И так тошно. Ты поела?
– Нет!
– ответила я.
– Ну так ешь!
– прошипел Мишка.
– А не болтай!