Александра
Шрифт:
— Вояки! — Сказал он презрительно.
— А у вас открыто было? — Спросил Илья.
— Нет. Но царевна постучалась, ей и открыли. — Усмехнулся Никифор. — Запомните, салаги, — это они от меня научились, — наглость, второе счастье! — Козырнул новым слоганом парень.
— Хватит зубы сушить. Илья, Степан, казарма на вас. Вперёд.
Парни сбежали вниз по винтовой лестнице. С Никифором услышали какую-то возню и даже лязг железа. Тоже сбежали с ним вниз. Там лежало два мертвых стражника. Илья уже открывал дверь во двор. Открыв, они со Степанов выскочили из донжона. Показала Никифору, что надо подняться. На площадке указала глазами на лестницу ведущую наверх. Он всё понял. Я же заняла позицию возле одной из бойниц. Она выходила во двор и мне хорошо было видно окно казармы. Окно было закрыто деревянным
Проснулись стражники в казарме. Стали долбиться в дверь. Я достала стрелу с динамитом. Ну давайте, убирайте свой щит с окна. Чего вы паритесь? Вам же надо посмотреть, что происходит?! И они меня не разочаровали. Щит изнутри убрали. Я подожгла фитиль у динамитной шашки. Навелась на окно. Тетиву оттянула до уха. Пальцы разжались, посылая смертоносный подарочек алармистом. Стрела мелькнула огненным росчерком и исчезла в окне. Секунды через четыре после этого раздался грохот, ударивший больно по ушам. Пламя взрыва метнулось из окна. Ударной волной дверь казармы вынесло наружу вместе с упором, в виде оглобли. Вырвало кусок стены казармы. Блин, тяжко им там. Если кто живой и остался, то очень сильно контуженный. Одним словом, инвалиды. Услышала топот ног по лестнице сверху. Ну всё, руководство несётся. Положила на каменный пол площадки лук и колчан со стрелами. Вытащила катану. Ну вот и посмотрим, какая ты, Сашка, фехтовальщица. Если плохая, значит Ванечка тебя живой больше не увидит. И ребёночка ему не родишь.
В таких средневековых башнях, что в Европе, что в Азии строили винтовые лестницы. Причём, они были узкие. Там мог двигаться только один человек. Это для того, что если в башню ворвутся враги, то подниматься могут по одному. А значит обороняющимся будет легче защищаться. Но это палка о двух концах. Ведь вниз они могли спускаться тоже по одному. Никифор встал напротив лестницы, я сбоку. На нас выскочил первый из людей ландсгерра Ульриха фон Деница. Этот в отличии от простых ратников был защищён более лучшими доспехами. Ожидаемо, он бросился на Никифора. Я рубанула его по ноге с боку. Он закричал и повалился. Никифор мгновенно добил его. Тут же выскочил ещё один. Опять удар катаной, теперь уже по рукам, в которых он сжимал меч-полуторник. Так называемый «Бастард». Очень хороший меч. Но не для меня. Практически отсекла ему левую руку, прорубив метал доспеха, в виде сочленений, которые и позволяли сгибать и разгибать конечность. Рыцарь успел оглянуться на меня, как получил удар саблей по шее. Третий, выскочивший воин прикрывался щитом. Попыталась сбоку достать его, но он умело увернулся и отбил лезвие японского меча в сторону, одновременно блокируя мечом удар Никифора. Вот дьявольщина! Тут же появился ещё один. Всё, они прорвались. Никифор продолжал рубиться с первым прорвавшимся. Я схватилась со вторым. С лестницы появился ещё один. Мелькнул меч. Я прыгнула на стену, оттолкнулась от стены и сделала кувырок через голову. Меч немца врубился в стену. Лязгнуло.
— Никиша, — это я так иногда звала Никифора, — двигайся. Делай как я. Делай то, чему тебя учила.
Наше спасение и наша сила была в движении, а не в тупом противостоянии закованным в железо профессионалам. Никифор отпрыгнул. Мы не были обременены железом, как наши противники, а значит были ловчее и быстрее. Вот правда места было мало, а их становилось больше. Противник нанёс мне ещё один удар мечом, чуть наискось. Я крутанулась вокруг своей оси, одновременно подпрыгивая. С разворота нанесла удар ему в голову прорубая
В этот момент с низу по лестнице в донжон хлынули наши кованные ратники и первым заскочил Иван.
— Саша! — Заорал он, я отскочила к нему. Меня трясло. Пыталась восстановить дыхание. Ванечка молодец. Это не Голливуд, с его стремными сценами, когда во время рубки, герой вдруг начинает выяснять у упавшего товарища, как он себя чувствует. Не нужна ли ему таблетка от головы и консультация психолога? А вокруг, в это время, льётся кровь, летят головы, но героя почему-то никто не трогает. Я кивнула мужу. Увидела, как его глаза стали наливаться кровью. Он кинулся в свалку. За ним другие ратники, забегающие по лестнице. Немцы поняли, что дело тухлое и рванули наверх. Двое успели заскочить на лестницу, троих изрубили в капусту. Не помогла и хвалёная немецкая броня. Когда Иван кинулся вслед за отступившими, уже я закричала ему:
— Ваня назад! — Слава богу успела немного восстановить дыхание. — Назад, Ванечка. Они никуда не денутся. Сами сдадутся.
— А если нет?
— Тогда сдохнут.
— Там казна, Саша.
— Плевать на казну. Тут и без казны много чего возьмём. Верь мне, любимый. Я не хочу класть людей. Мне каждый наш воин дорог, дороже сотни вместе взятых рыцарей. Скажи лучше, замок полностью под контролем?
— Вроде да. — Иван, подойдя ко мне, снял свой шлем. Стал меня ощупывать, оглядывать.
— Что ты меня щупаешь, словно мы с тобой на сеновале? — Недовольно спросила его. Раздался смех дружинников.
— Цела ли ты, Сашенька?
— Цела. Только щитом приложили. Но это ерунда. Никифор? — Позвала своего диверсанта.
— Здесь я, хозяйка. — Он стоял и морщился. Увидела у него кровь на груди. Костюм был разрублен.
— Сильно зацепили?
— Нет. Так чиркнули и всё.
— Тебя надо перевязать. Что же ты так, Никиша?
— Прости, царевна. Но я не так ловок. Как ты.
— А надо быть таким же. Запомни, твой девиз должен быть такой: «Порхать как бабочка, жалить как оса!»
— Ничего себе из Никифора бабочка! — Услышала я голос дядьки Евсея. Старый воин снял шлем. Смотрел на меня и улыбался. Покачал головой. — Ай да царевна! А да дева! Ай да молодец. Честно скажу, до конца не верил, что такое возможно. Но поди же ты. Мы в замке. Замок весь наш. И мы не потеряли ни одного воя! Скажи кому, что такое сделала юная дева, не поверят.
— Дядька, что там? — Спросил Иван.
— Всё хорошо. Ворота закрыты, мост поднят. Везде наши воины. Но как я понимаю верхняя часть донжона остаётся за фон Деницем?
— Да и бог с ним. — Усмехнулась в ответ. — Сдастся. Если нет, умрёт.
— Это как? Его сейчас из донжона не выбьешь.
— А я не собираюсь выбивать. Я просто взорву верхнюю часть и всё.
— Как взорвёшь?
— Очень просто, дядька Евсей. Барон хорошо укрепился. Он обзавёлся пушками. А чтобы пушки стреляли, то и порохом. Его в крепости достаточно. Заложим несколько бочек здесь. Плюс пару-тройку нашего динамита и всё. Половину донжона снесёт так, что только камни полетят в разные стороны.
— Жестоко.
Я пожала плечами. А мне что тут с бароном, политесы разводить?
— Нормально, дядька Евсей. У нас говорили так, если враг не сдаётся, его уничтожают! А мы, отходя из замка, не можем оставить его у нас за спиной. Но я, почему-то уверена, Ульрих не захочет умирать. Дядька Евсей, начинайте полностью всё шерстить. Всё, что можно отсюда вывезти. Вы лабораторию алхимика нашли?
— Да. Рядом с донжоном есть небольшой домик.
— Надеюсь, Маркус жив?
— Жив. Даже возмущался, когда его за шиворот вытаскивали во двор, пока его один воин по спине плашмя мечом не навернул. Тогда только заткнулся.