Александра
Шрифт:
— А, понятно. Ишь ты как мудрёно сказано, монополия.
Наконец мы заехали на территорию Кремля. Там везде стояли княжьи ратники. Покинув повозку, я осмотрелась. Мы стояли рядом с Грановитой палатой. Входа в неё было три — Красное крыльцо, Средняя лестница, которую спустя сто лет будут называть Золотой лестницей и Паперть Благовещенского собора. Красное крыльцо ещё пока не называлось Красным. Такое название закрепится за ним так же спустя 100 с лишним лет. Именно это крыльцо станет главным для выхода царей из рода Романовых. Но сейчас это было просто крыльцо. И оно являлось главным. Нас не встречали именитые бояре. Это и понятно, так как наш статус
— Всем сойти с коней! — Крикнул какой-то серьёзный дядька в дорогом доспехе. Все наши конные без разговоров выполнили приказ. Рядом со мной стоял Иван.
— Ванечка, а что это за серьёзный дядечка? — Спросила мужа.
— Это Вельяминов Иван Васильевич, по прозвищу Щадра. Окольничий государя и воевода. Он из старинного рода.
— Понятно. А кто нас ещё встречает?
— Михаил Васильевич Тучков-Морозов. Ты его уже знаешь. И ещё пара каких-то людей, но то не бояре. Служивые дворяне. Не очень знатные.
— Ну что же, нам и так пойдёт.
К Вельяминову и Тучкову-Морозову первым подошёл Фёдор Мстиславович. Они поздоровались. Мы с Еленой в окружении моих гвардейцев и наших мужей оставались на месте. Я с интересом рассматривала древний Кремль. По сути, то, что я видела, до 21 века практически не сохранилось. А имеющиеся постройки многократно потом перестраивались. Единственно это Грановитая палата. Дошла до наших дней практически в первозданном виде. Я имею ввиду само здание. В вот внутренности претерпевали изменения и в первую очередь внутреннее убранство. Интересно посмотреть будет на росписи. Оглядевшись, перевела взгляд на стоящих возле крыльца бояр. Вельяминов и Тучков-Морозов с интересом на нас с Еленой смотрели. Но если Морозов улыбнулся мне, как старый знакомый, то Вельяминов смотрел с некоторой долей спеси. Я моментально включила своё высокомерие. Смерила его взглядом и сделала вид, что мне он не интересен.
— Сань, а чего этот железный дровосек пялиться на нас так, словно мы у него взаймы попросить пришли?
— Включи высокомерие. И не обращай на него внимания. Они только это понимают. Он, конечно, как мне сказал Ваня из древнего рода, вот только наш род круче и древнее его в десятки раз. Так что он перед нами безродный проходимец. Поняла?
— Поняла. Я могу ему милостыню дать? Ну так, ради прикола?
— Не надо. Такого креатива тут явно не поймут.
— Жаль. Интересно бы было посмотреть, как его бы перекосило. А он вообще кто? Важный перец?
— Окольничий государя.
— Правда? А что это за зверь такой, окольничий?
— Такой чин, приближённый к царю. Одним словом, шишка на ровном месте.
— Да и бес с ним.
К нам вернулся свёкр.
— Пойдёмте, дочки. Нас проводят в большой зал. Там будем ждать Великого государя.
Когда мы двинулись к крыльцу и подошли к стоявшим возле крыльца, Вельяминов вдруг спросил:
— Фёдор Мстиславович, это эти жёнки называют себя царевнами?
Вяземский даже остановился. С недоумением взглянул на окольничьего. Тучков-Морозов тоже непонимающе посмотрел на боярина. Я смерила его презрительным взглядом.
— Как смеешь ты, говорить такие поганые речи тем, в ком течёт тысячелетняя царская кровь? Кто
— Чтооо? — Боярин отшатнулся чуть назад, не ожидая такого отпора и даже откровенного наезда. — Я окольничий Великого государя!
— Но не Великий государь! А всего лишь его слуга.
— Иван Васильевич, — вмешался Тучков-Морозов, — полноте тебе. Нельзя так с принцессами из рода Великих Комниных.
— Я всегда с уважением к тебе был, Иван Васильевич, а ты позоришь меня и род мой? Они мои невестки и жёны сыновьям моим венчаные! — Вяземский -старший побагровел. Костяшки его правой ладони, в которой он сжимал боярский посох побелели. Мне даже показалось, что ещё немного и он навернёт Вельяминова этим посохом. А что? Как-то читала, что бояре в боярской Думе, когда сходились в схватке, посохами друг друга дубасили. Богдан успел подскочить ко мне и сунул в руку плеть. Я сжала её рукоять. На солнце бликанула печатка на моём среднем пальце. Я понимала, что игра пошла на пределе, на грани фола, но отступать было поздно.
— Александра Вячеславовна! — Тут же вклинился между нами и Вельяминовым Тучков-Морозов. — Опусти плеть! Нельзя боярина, да ещё окольничего самого государя бить. На то только он имеет право! Ты же не хочешь оскорбить государя нашего?
Я опустила руку.
— Ты прав боярин, Михаил Васильевич. Только это и спасло… Окольничьего.
— Вот и хорошо. — Морозов не даром слыл хорошим дипломатом, что в своё время сумел договорится даже с высокомерной и капризной татарской ханьшей Нур-Султан.
— Скажи, боярин, мы можем зайти или нам и дальше стоять тут, и выслушивать хулу? Разве есть в том честь, пытаться унизить двух женщин?
— Конечно, проходите, я проведу вас. — Он пригласил нас последовать за ним. Я приподняла чуть платье спереди и стала подниматься по лестнице, гордо глядя перед собой. За мной пошла Елена. Я услышала, как она презрительно фыркнула. Иван мне потом сказал, что Вельяминов от этого даже подпрыгнул, но промолчал. С нами прошёл Фёдор Мстиславович и наши мужья. Правда перед самым входом в палату у них отобрали оружие. Так же за нами пошли мои гвардейцы, которые перехватили у холопов сундук с монетами. Нет, это был не один из трёх орденских сундуков, поменьше. Его предоставил сам Вяземский. Но сундук тоже вместительный. А так же понесли и святыни, укрытые в коробах. Оружие у них тоже отобрали. Хотя я подозревала, что сюрикены они не сдали.
В Грановитой палате мне понравилось. Всё было очень красиво отделано и расписано. Имелись фрески на библейские сюжеты. Прошли первый этаж и поднялись на второй. Там был огромный тронный зал. Мы зашли в него. Двери в зал перед нами открыли стражники в парадных расписных белых одеждах. Белый кафтан с высоким стоячим воротом, белые штаны, сапоги из белой кожи, на головах высокие белые шапки. В руках топорики. В тронном зале на возвышении стоял трон Великих Князей Московских. Он был пуст. Вдоль стен на лавках сидели бояре в шубах и высоких шапках, с боярскими посохами в руках. При входе на ногах стояли ещё, толи бояре, толи дворяне. Скорее всего дворяне, так как были без шуб, в кафтанах и без высоких бобровых боярских шапок. Не далеко от трона в кресле с высокой спинкой сидел представительный старик. Он был облачён в одежды золотисто-желтого цвета. Сидел, опираясь подбородком на свой посох, имеющий перекладину на верхнем конце.