Александрийское звено

Берри Стив

Стефани было известно, что у Дэниелса к Малоуну особое отношение. Два года назад Коттону пришлось принимать участие в проходившем в Мехико судебном процессе в связи со зверским убийством высокопоставленного сотрудника Управления по борьбе с наркотиками, друга и одноклассника Дэниелса. Она сама направила Малоуна туда, чтобы обеспечить вынесение обвинительного приговора. Во время перерыва на обед он оказался в центре перестрелки, в ходе которой погиб прокурор-мексиканец и сын Хенрика Торвальдсена. Малоун застрелил нападавших и вернулся в Штаты с пулей в плече, но предварительно добился того, что убийцы

были осуждены по всей строгости закона. В ответ на вопрос, что он хочет в благодарность за свои героические действия, Малоун попросил разрешения уйти в отставку досрочно, и Дэниелс лично подписал приказ о его выходе в запас.

– А вас, сэр, Малоун тоже раздражает? – спросила Стефани.

– Сэр? Вот те раз! За наши несколько встреч вы впервые используете это слово.

– Не думала, что вы так внимательны к мелочам.

– Стефани, я внимателен не только к мелочам. Например, я знаю, что совсем недавно Коттон Малоун звонил в группу «Магеллан». Вы, разумеется, были заняты, поэтому его звонок перенаправили Бренту Грину, по личному указанию самого генерального прокурора.

– А я думала, что парадом командует Дейли.

– Я тоже так думал.

– Почему Грин так поступил?

– Откуда вы знаете, что это была его инициатива? – спросила Кассиопея.

– Его телефоны прослушиваются.

Не ослышалась ли Стефани?

– Вы поставили телефоны генерального прокурора на прослушку?

– Да, черт побери. Его и еще нескольких человек, одним из которых, конечно же, является Ларри Дейли.

По телу Стефани побежали мурашки, и ей пришлось приложить усилие для того, чтобы собраться с мыслями. Этот паззл определенно состоял из множества кусочков.

– Стефани, ради того, чтобы оказаться на этом посту, я работал всю жизнь. Только находясь на этой должности, человек может сделать что-то действительно важное и полезное, и мне это удалось. Безработица находится на самом низком за тридцать лет уровне, инфляция и вовсе сведена практически к нулю, процентные ставки – весьма умеренные. Два года назад я даже добился сокращения налогов.

– Благодаря тому, что Дейли подкупал конгрессменов? – не удержалась Стефани. Пусть перед ней сидел президент, но она была на взводе и ее терпимость по отношению к любому виду вранья находилась ниже нуля. – При таком раскладе трудно проиграть.

С минуту Дэниелс молча раскачивался в кресле устремив взгляд в сторону густого леса, а потом вдруг спросил:

– Вы помните «Роки-3»?

Она не ответила.

– Мне нравились эти фильмы. Роки сначала били смертным боем – так, что казалось, он вот-вот отдаст концы, а потом звучали фанфары, играла потрясающая музыка, к нему приходило второе дыхание, и он вышибал дух из своего противника.

Стефани слушала президента с растущим удивлением.

– В «Роки-3» главный герой узнает, что Микки, его тренер, организовывал для него легкие бои, в которых он гарантированно мог победить, чтобы сохранить свой титул и не быть побитым. Сталлоне великолепно играет в этом месте. Он хочет встретиться на ринге с мистером Т, но Микки говорит: «Ни в коем случае. Он тебя убьет». При мысли о том, что он, возможно, не так хорош, как сам думал о себе, Роки приходит в ярость. Разумеется, Микки умирает, а Роки нокаутирует мистера Т.

Последнюю фразу президент произнес

уважительно.

– Дейли – это мой Микки, – почти шепотом произнес Дэниелс. – Он организует мои бои. А я – как Роки. Мне это тоже не нравится.

– И вы тоже об этом не знали?

Президент покачал головой. На лице его читалась смесь раздражения и любопытства.

– Я сам собирался прищучить Дейли, когда узнал, что вы тоже взяли его в оборот. Вы действительно использовали для этого девочку по вызову? Что ж, в изобретательности вам не откажешь. В тот день, когда мне сообщили об этом, мое мнение о вас резко изменилось. Мои люди не обладают таким творческим потенциалом.

– Откуда вам стало известно о том, что мы взяли Дейли в разработку? – не могла не поинтересоваться Стефани.

– Мои ребята обожают подслушивать и подглядывать, вот они этим и занимались. Нам было известно о флэш-картах и о том, где он их прячет. Мы просто сидели и ждали.

– Но мы проводили расследование несколько месяцев назад. Почему же вы ничего не предприняли?

– А вы?

Ответ был очевиден для Стефани.

– Я не могла его уволить, а вы могли.

Дэниелс уперся руками в подлокотники и передвинулся на краешек кресла.

– Скандалы – всегда скверная штука, Стефани. Ни один человек в этой стране не поверил бы в то, что я ничего не знал о проделках Дейли. Да, я должен был убрать его, но так, чтобы не оставить отпечатков пальцев.

– То есть вы предоставили Дейли самому уничтожить себя? – уточнила Кассиопея.

Дэниелс повернулся к ней.

– Этот вариант был бы наиболее предпочтительным, но выживание – специальность Ларри, и, должен сказать, он в ней преуспел.

– Что у него есть на вас? – спросила Стефани.

Ее нахальство, похоже, скорее позабавило, нежели разозлило президента.

– Если не считать компрометирующих фотографий, на которых я сношаюсь с козлом, не так уж много.

Стефани усмехнулась.

– Извините, но я была обязана задать этот вопрос.

– Разумеется. Теперь я понимаю, почему вас многие недолюбливают. Вы любого можете достать до печенок. Но давайте все же вернемся к моему вопросу, который вам обеим, судя по всему, показался не заслуживающим внимания. Почему Брент Грин хотел говорить напрямую с Малоуном?

Стефани припомнила то, что услышала от Дейли в музее.

– Дейли сказал мне, что Брент мечтает стать следующим вице-президентом.

– И это подводит нас к главной цели нашей сегодняшней встречи. – Дэниелс откинулся на спинку кресла и вновь принялся раскачиваться. – Я люблю изображать простого парня. Это часть деревенского воспитания, которое я получил в Теннесси. Именно поэтому мне так нравится Кэмп-Дэвид. Он напоминает мне о доме. Но сейчас пора вновь стать президентом. Кто-то получает доступ к нашим секретным файлам и извлекает из них информацию относительно Александрийского Звена. Затем он передает полученную информацию двум зарубежным правительствам, которые после этого встают на дыбы. Израильтяне просто рвут и мечут. Со стороны это выглядит так, будто мы вцепились друг другу в глотки, но, между нами говоря, мне нравятся эти ребята. Никто – повторяю, никто! – не посмеет задеть интересы израильтян, пока я у власти. К сожалению, в моей администрации есть люди, которые думают иначе.