Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
— Разрешите представиться, ваше превосходительство. Подпоручик Лебединцев. Хорунжий Жуматий.
— По Георгиям вижу — фронтовики.
— Точно так. С Кавказского.
— За что получили кресты?
— За взятие Эрзерумской крепости генералом Юденичем.
— Славная была победа русского оружия. С чем приехали к командующему?
— Кубанский отряд прислал нас сказать, что мы готовы подчиниться только генералу Корнилову.
— Но вы же знаете позицию вашего краевого правительства?
— Знаем, ваше превосходительство. Если оно почему-либо на подчинение не пойдёт,
— А генерал-майор Покровский?
— Он будет с нами. Мы верим в него, а он в нас. Он же доброволец, а не мобилизованный...
На переговоры приехали войсковой атаман Филимонов, генерал-майор Покровский, глава краевого правительства Быч, председатель Кубанской рады Рябовол и его товарищ (то есть заместитель) Султан-Шахим-Гирей, происходивший из знатного черкесского рода. Более представительной делегации от несоветской Кубани быть просто не могло.
От Добровольческой армии переговоры вели трое: Корнилов, Алексеев и Деникин. Последний в своих мемуарах написал следующее:
«Начались томительные и нудные разговоры, в которых одна сторона вынуждена было доказывать элементарные основы военной организации, другая в противовес выдвигала такие аргументы, как «конституция суверенной Кубани», необходимость «автономной армии» как опоры правительства и т.д. Они не договаривали ещё одного своего мотива - страха перед личностью Корнилова: как бы вместе с кубанским отрядом он не поглотил и их призрачной власти, за которую они так цепко держались. Этот страх сквозил в каждом слове.
На нас после суровой, жестокой и простой обстановки похода и боя от этого совещания вновь повеяло чем-то старым, уже, казалось, похороненным, напоминавшим лето 1917 года, - с бесконечными дебатами революционной демократии, докончившей разложение армии. Зиму в Новочеркасске и Ростове - с разговорами донского правительства, дум и советов, подготовлявшими наступление на Дон красных войск Сиверса...».
Закончить совещание помогли... разрывы снарядов на станичной площади. Это батареи красных у станицы Григорьевской дали очередной залп. Генерал Алексеев сказал гостям, показав на окна, выходившие на станичную площадь:
— Надо решать, господа кубанцы, сейчас же. Большевики не ждут, и война идёт не за вашей спиной...
Итоговый протокол объединительного совещания в станице Ново-Дмитриевской выглядел так:
«...1. Ввиду прибытия Добровольческой армии в Кубанскую область и осуществления ею тех же задач, которые поставлены кубанскому правительственному отряду, для объединения всех сил и средств признается необходимым переход кубанского правительственного отряда в полное подчинение генерала Корнилова, которому предоставляется право реорганизовать отряд, как это будет признано необходимым.
2. Законодательная рада, войсковое правительство и войсковой атаман продолжают свою деятельность, всемерно содействуя военным мероприятиям командующего армией.
3. Командующий войсками Кубанского края с его начальником штаба отзывается
Подписали: генералы Корнилов, Алексеев, Деникин, Эрдели, полковник Филимонов, Быч, Рябовол, Султан-Шахим-Гирей».
В последующие дни, в ходе которых не стихали бои за обладание Ново-Дмитриевской, в станицу прибывали кубанские добровольческие части. Они насчитывали в своём составе 2185 человек, из них офицеров - 1835, казаков - 350 человек.
Командующий Добровольческой армией генерал Корнилов провёл реформирование наличных сил. Теперь Белая армия получила следующую, достаточно чёткую, организацию:
1-я бригада, которой командовал генерал Марков:
Офицерский полк.
1-й Кубанский стрелковый полк.
1-я инженерная рота.
1-я и 4-я артиллерийские батареи.
2-я бригада, которой командовал генерал Богаевский:
Корниловский ударный полк.
Партизанский полк.
Пластунский батальон.
2-я, 3-я и 5-я артиллерийские батареи.
Конная бригада, которой командовал генерал Эрдели:
1-й Конный полк.
Кубанский полк (сперва - дивизион).
Черкесский полк.
Конно-артиллерийская батарея.
Ни в один состав из трёх бригад не был введён Чехословацкий инженерный батальон. Он начал формироваться в Ростове в декабре 1917 года из добровольцев Чехословацкого корпуса - чехов и словаков, проживавших в этом городе. Па начало февраля следующего года батальон насчитывал в своём составе около ста человек при двух пулемётах. Кроме того, в марте в его состав вошёл Карпаторусский добровольческий отряд (41 человек). Часть чинов батальона составляла личный конвой генерала Алексеева.
Командовал батальоном бывший капитан австро-венгерской армии чех Немчек. После возвращения на родину он дослужился до звания полковника (в штабе Пражского военного округа). Политическим руководителем воинской части был штатский инженер Краль. Белые чехи и словаки сражались в рядах Добровольческой армии до марта 1919 года, когда после боев под городом Мариуполем эвакуировались из России вместе с французскими частями.
...После проведённой реорганизации Добровольческая армия насчитывала в своих рядах до 6 тысяч бойцов. Командование, правда, обеспокоило то, что численность обоза удвоилась, это самым негативным образом влияло на маневренность армии.
Корнилов вновь собрал военный совет. Предстояло решать судьбу Екатеринодаре: брать город штурмом или в походном движении обойти его стороной?
Открыв военный совет, командующий Добровольческой армией предоставил слово Алексееву:
— Прошу вас, Михаил Васильевич, высказаться о стратегической ситуации на Кубани.
Алексеев подошёл к своему адъютанту, который держал, подняв вверх, рукописную карту центральной части Кубанского края:
— Прошу, господа генералы и офицеры, следить за моей указкой. Стратегическая ситуация сегодня складывается не в нашу пользу. В Екатеринодар, по данным разведки и допроса пленных, собирается всё больше красных войск. Ими удерживаются все железнодорожные ветки края...