Алёнушка для босса
Шрифт:
Эта фраза вдруг всплывает в памяти так отчетливо и ярко, что выворачивает всe сознание наизнанку. Показывает всё совершенно в другом свете, с другого ракурса, подбрасывая шокирующую догадку: а что, если настоящим отцом Алисы является вовсе не Красавин?
Я начинаю лихорадочно припоминать, было ли у меня с бывшим в подходящие сроки что-нибудь, кроме того случая в клубе... и с трудом подавляю желание застонать.
Не было! Ничего больше не было... Судьба постоянно, словно в насмешку, ставила нам палки в колеса. Как только мы съехались, у нас сразу началась длинная череда
Господи, неужели реальный отец моего ребeнка - Бояров?!
От осознания правды мои ноги подгибаются, а в глазах темнеет. Голова кружится. Я ведь чувствую всем нутром, на уровне каких-то инстинктов, что Бояров насчет нашей близости не лжет. Но больше всего из равновесия выбивает катастрофическое непонимание, как такое могло со мной произойти!..
Легкое похлопывание по щекам приводит меня в чувство. Под спиной - ощущение мягкой поверхности кожаного дивана.
– Алeна... Ну же, давай, посмотри на меня, - отрывисто требует голос, которому невозможно не подчиниться.
Я поднимаю ресницы и некоторое время просто моргаю при виде взволнованного босса. На его лице отражается облегчение.
– Отлично. Наконец-то пришла в себя! Вот, выпей.
Он подносит к моим губам стакан и помогает приподнять с дивана голову, чтобы я могла сделать глоток. На языке расцветает горьковато-сладкий привкус какой-то жидкости... и я ловлю себя на мысли, что понятия не имею о том, какой напиток пью.
– Что это?
– Грейпфрутовый сок, - Бояров, словно извиняясь, пожимает плечами.
– Говорят, после обморока еще помогает крепкий сладкий чай, но я подумал, что тебе надо дать что-то побыстрее и торопился. Не переживай, никакую дрянь я тебе туда не подсыпал, можешь пить смело...
Он произносит это обыденно, как всем известную и понятную шутку. Но именно она становится недостающим паззлом в картине моих запутанных воспоминаний. Обморок, слабость - это всe мне сейчас без разницы. Куда важнее выяснить и понять правду...
Я делаю еще один глоток сока, молча глядя на Боярова и размышляя.
Рок-клуб «СуРок» - популярное тусовочное место для любителей повеселиться... и тех, кто не прочь опрометчиво подстегнуть свои ощущения запрещёнными вредными веществами. А еще тех, кто их поставляет.
Неужели мне на той восьмимартовской вечеринке подсыпали в напиток какую-то дрянь?..
Это единственное объяснение тому, что со мной произошло, потому что я никогда не страдала психическими проблемами с неадекватным восприятием реальности и галлюцинациями...
Раздается тяжелый вздох Боярова.
– Алeн, слушай, если ты и дальше будешь так молчать и моргать в час по чайной ложке, я тебя к своему врачу отвезу. Давай, успокой меня. Скажи, что ничем серьезным не болеешь, и это был обычный обморок от нервов
Я облизываю сладкие от сока губы и, тускло радуясь подсказке, механически повторяю:
– Да. Я ничем серьeзным не болею. Это был обычный обморок от нервов и переутомления.
– Ты меня с ума сводишь, - снова вздыхает Бояров, а затем вдруг сгребает меня в охапку и осторожно усаживает к себе на колени вместе со стаканом.
– Вот что. Ты сейчас отдохни немного, я попрощаюсь со своими и отвезу тебя домой. А когда ты успокоишься и придешь в себя, мы поговорим обо всем. Я так понимаю по твоей реакции, что несостыковок у нас с тобой прилично, верно?
– Верно, - несчастно киваю я и залпом добиваю свой грейпфрутовый сок.
Да уж, «несостыковки» в результате последней и единственной «состыковки» у нас ого-го какие! Хотелось бы мне знать, как он отнесется к тому, что уже давно стал отцом...
– Тогда жди меня тут и не вздумай пока вставать. А лучше полежи спокойно.
– А если кто-то зайдет?
– Вряд ли. Сюда редко кто заходит, кроме наших, а они сейчас все в зале. А так персонал знает, что во время вечеринок партнеры из нашей корпорации находят передышку от назойливых говорунов здесь. Эта комната ближе других на вип-уровне.
– Хорошо...
Он внимательно, без обычной лукавой усмешки, смотрит на меня, и взгляд его ярких серо-голубых глаз становится трудно выдерживать. Я очень быстро сдаюсь и отворачиваюсь под предлогом, что устраиваюсь на диване поудобней.
Переползаю с него на прежнее место - зачем он меня вообще так посадил, раз собрался уходить..?
– и подтягиваю ноги к груди. Но Бояров всe еще сидит, не уходит. Поэтому, чтобы не видеть его, я обхватываю колени руками и укладываю на них голову.
– Аквариума на полу еще не хватает, - хмыкает он.
– Плюс наряда соответствующего. И Ваньки твоего в аквариуме с рыбками.
Что за чушь он несет, никак не пойму.
– Зачем?
– Для имитации полноценной картины. Васнецовская «Алeнушка» называется.
Представив братца барахтающимся в тесном аквариуме, я глухо фыркаю в свое запястье и сразу же чувствую, как пальцы Боярова приподнимают мой подбородок.
– Так-то лучше, моя девочка, - тихо говорит он.
– Аптечка, если что, есть в уборной, а за барной стойкой есть внутренний телефон, можно заказать что угодно. Не грусти тут и в обморок больше не падай. Я ненадолго.
Несмотря на легкий тон, в лице Боярова нет настоящего веселья. Пару мгновений он поглаживает большим пальцем мои губы... и в следующую секунду прикасается к ним быстрым поверхностным поцелуем.
Я закрываю глаза в инстинктивном ожидании продолжения, но вместо этого чувствую, как он отстраняется. Тихо щелкает открытая и вновь закрытая дверь.
И это... хорошо.
Глава 13. Вспомнить всe
Вскакиваю с дивана и начинаю лихорадочно ходить туда-сюда, слепо сверля взглядом чудесных аквариумных рыбок. Теперь можно не сдерживать свои чувства. Можно не беспокоиться о том, что обо мне подумают другие. И в особенности - сам Бояров.