Алёнушка для босса
Шрифт:
Слух улавливает сквозь наше общее учащенное дыхание еле слышный хриплый шепот:
– Невозможная...
– его зубы прихватывают чувствительную кожу на изгибе моей шеи, а горячий язык выписывает на ней волнующие восьмерки, - ...единственная...
– мужская рука пробирается под одежду и обжигает поясницу, - ...девочка моя...
Он шепчет эти слова лихорадочно и невнятно, словно в температурном бреду.
Так
И у меня невольно мелькает догадка: Бояров даже не осознает, что произносит это всe вслух.
Зато теперь от ощущения этой его искренней тяги ко мне еще труднее противостоять безумному искушению ответить на его ласки воодушевленным одобрением. Я не могу позволить себе переспать с ним без разъяснения кучи непонятностей между нами...
Только не здесь, не в комнате, куда может зайти кто угодно!
Только не сейчас.
В отчаянной попытке восстановить самоконтроль я вдруг вспоминаю его самоуверенное заявление, которое он сделал перед нашей поездкой в гостиничный комплекс «Горная сказка». И, задыхаясь, выдавливаю из себя на грани слабого панического стона:
– Ты обещал... обещал не трогать меня!
Руки Боярова каменеют на моей спине и бедрах. Пару мгновений он лежит на мне, тяжело дыша и уткнувшись лицом в мою шею, а потом глухо повторяет:
– Обещал.
Я судорожно сглатываю и чувствую, как от этого движения прикосновение его губ усиливается. Господи, только бы он прекратил это.
Только бы он продолжил...
Нет, нет, нет. Очнись, дурочка! Тебе не устоять перед ним!
– И нарушил, - напоминаю торопливо.
– Уже второй раз.
Бояров выпрямляется и отходит от меня на пару шагов так неожиданно, что я даже среагировать не успеваю. Только моргнула, а он уже стоит, смотрит на меня сощуренным потемневшим взглядом. Впрочем, самообладание он восстанавливает быстро и сразу же скрывается под привычной маской шута с кривой усмешкой.
– Ты еще кое-что забыла упомянуть. Давай, раз уж начала.
– Что именно?
– я спрыгиваю с бильярдного стола и приглаживаю волосы дрожащими пальцами.
– Я обещал выполнить любое желание за свое нарушение, - отвечает Бояров насмешливее обычного.
– И теперь у тебя есть целых два шанса мной покомандовать. Как насчет того, чтобы ими воспользоваться?
Память мгновенно воспроизводит пикантный момент, когда он застал меня в номере почти что без одежды, и я вспыхиваю. А одновременно с воспоминанием появляется и досада на саму себя.
Ну почему, почему я вечно тушуюсь перед шуточками Боярова? Давно уже пора научиться вести себя соответственно своему возрасту - ответственно и разумно!
И кстати...
Не знаю, всерьез он или нет насчет шанса покомандовать им... а проявить смекалку и воспользоваться возможностью вывести Боярова на честный открытый разговор - самое
– Хорошо, - решаюсь наконец.
– Если вы... если ты действительно готов выполнить два моих желания, то мое первое - это узнать, что между нами происходит. Потому что временами я не понимаю, о чем ты говоришь...
– Еще скажи, что ты не вспомнила меня сегодня, - иронизирует Бояров.
Я тяжело вздыхаю, отводя взгляд в сторону. Неловко-то как...
– Не скажу. Здесь ты прав.
– Что меня выдало?
– Мои школьные фотки в ящике твоего стола. Алиса расшалилась, полезла туда, а я случайно увидела и...
Обрываю себя на полуслове. Как так вышло, что не Бояров отвечает на мои вопросы, а наоборот - я отчитываюсь перед ним? Магия какая-то.
Реакция на мое откровение следует незамедлительно.
Напряжение в комнате кажется почти физически ощутимым, а взгляд внимательных серо-голубых глаз становится острее. И вообще теперь я чувствую себя, словно под прицелом какого-то сверхточного орудия, через которое отслеживается каждое мое движение.
Не прерывая нашего визуального контакта, Бояров опирается локтем на барную стойку и небрежно барабанит по ней пальцами.
– Удивилась?
– Очень, - честно подтверждаю я.
– Но ты вроде бы узнал меня гораздо раньше. Почему ничего не сказал мне?
– Я узнал тебя с первого взгляда, еще когда ты кинулась спасать от меня своего Ваньку, - Бояров пожимает плечами.
– Но когда понял, что остаюсь незнакомцем, решил изучить тебя с новой стороны. Хотел посмотреть, как ты будешь себя вести со своим боссом.
Я возмущенно поджимаю губы. Экспериментатор, блин!
– Насмотрелся?
– Нет, моя прелесть, - широко и совершенно несерьезно улыбается Бояров.
– На тебя я никогда не насмотрюсь.
Вот снова он за своe. Я тут пытаюсь нашу сложную ситуацию прояснить, а он дурака валяет.
– Василий Анд...
– Для тебя я просто Вася, - с нажимом перебивает Бояров, а затем провокационно добавляет: - Или ты намекаешь, что уже соскучилась по новому наказанию? Так я с радостью, только кивни.
Я закатываю глаза к потолку.
– Нет! И... ладно, проехали. Но, пожалуйста, объясни мне одну вещь. О каком четвертом разе ты говорил только что? Разве мы встречались где-то еще потом, после школы?
Усмешку с лица Боярова как ветром сдувает. Он как-то скептически смотрит на меня некоторое время, а потом произносит, медленно и весомо:
– Допустим, нашу встречу семь лет назад в твоем родном подъезде ты не помнишь... Ладно. А как насчет рок-клуба «СуРок», восьмого марта, четыре года назад? Это тебе ни о чем не говорит?
Я хмурюсь, стараясь оживить подходящие эпизоды упомянутого им времени. В голове что-то щелкает, но поймать тонкую ниточку ускользающих воспоминаний сложно, очень сложно.